Номер 9. Глупый, тупой, идиот Хейден. Он здесь для благотворительности, а не для того, чтобы пялиться на Хармони в ее оранжевом блестящем платье. Я сердито смотрю на него, но вместо этого встречаюсь взглядом. Он не смотрит на Хармони. Он смотрит на меня.
Я сглатываю и пытаюсь отвести взгляд, но другая часть меня прямо сейчас очень хочет посмотреть на него. Его волосы выглядят особенно волнистыми сегодня вечером, они немного падают ему на лицо. Его майка выглядит немного большой для него без всех накладок. Он сверкает белой улыбкой.
Я смотрю на Хармони.
— Номер 9 — полный придурок.
Хармони кажется, меня не слышит; она зациклена на нем. Я фыркаю и поворачиваюсь к организатору, который разбивает нас на группы. Господи, помоги мне, я не хочу быть с Тремблеем… Кто угодно, только не Хейден, кто угодно, только не Хейден…
***
Я с Хейденом. Это ужасно. Невыносимо. Из всех в «Соколах» я определенно провела с ним больше всего времени. Что, если он узнает меня?
Организаторы разделили хоккеистов на равные группы между Хармони, Лив и мной. Мы должны научить их простому распорядку, а затем судить жюри. Как бы мало меня ни интересовали эти опытные судьи (мама и несколько других женщин из благотворительного совета), они превратили это в соревнование, и я ненавижу проигрывать. Всегда.
Я вдыхаю через нос и выдыхаю через рот, пытаясь успокоиться. Между камерами, сокрытием моей личности и Хейденом, подъезжающим ко мне с этой легкой улыбкой, у меня есть выбор, на что обратить внимание.
Мои мальчики стоят в неловкой толпе, ожидая, когда я проинструктирую их. Но я застыла, глядя на Хейдена, который перескакивает с ноги на ногу. Внезапно огни кажутся невыносимо яркими, и у меня на затылке выступили жемчужины пота. Они просто смотрят на меня, как дети.
Несколько мгновений я катаюсь перед ними взад-вперед, думая о том, что именно я собираюсь сказать и как я это скажу. На другом конце катка я уже слышу, как Хармони и Лив болтают о заостренных пальцах ног и изящных движениях рук.
Я больше не могу откладывать.
— Привет, ребята! Я Элис Белл! Сегодня я научу вас кататься на коньках!
Ладно, это был демон-пони или принцесса? Судя по их лицам, я думаю, что была на стороне демона.
— Хорошо, значит, вы все умеете кататься на коньках, но я покажу вам… ммм, как лутше кататься на коньках.
Я просматриваю их лица, чтобы избежать зрительного контакта. Никто не кричит: «ты Эл Белл!», так что, думаю, со мной все в порядке.
Группы Лив и Хармони уже тренируются. Мне действительно нужно идти.
Я перехожу к быстрому объяснению движений и распорядка, которые мы собираемся выполнять. Когда я заканчиваю, никто не шевелится. Я хлопаю в ладоши.
— Хорошо, так что идите!
Половина из них смотрит на меня остекленевшими глазами, а другая половина смотрит на Хармони и Лив в их сверкающих платьях. Небольшой победный кусочек меня рад сказать Хейдену в бывшем стане.
Часть меня хочет встать прямо перед ними и напомнить им, что я тоже в блестящем платье. Но это было бы странно на столь многих уровнях. В любом случае, мой метод обучения не работает. Это моя команда, и я знаю, как они работают.
Я смотрю на них сквозь густые накладные ресницы и чуть-чуть понижаю голос:
— Вы будете слушать? — Спрашиваю я.
— Прямо сейчас мы собираемся сосредоточиться и научиться вращаться! Сакачелли безупречно скользит, и я знаю, что вы все не хотели бы, чтобы он показался вам!
Их тела тянутся по стойке смирно, и я начинаю обучать их рутине. Удивительно, но они лучше, чем я думала. Тайлер Эванс в лучшем, естественно скользящем кругу среди других мальчиков. Но у меня есть один гнилой участник группы, один человек, который стоит сзади, один человек, который думает, что он слишком крут для всего этого. Как бы мне ни хотелось избегать Хейдена, он рушит всю мою команду.
— Привет, Хейден, — говорю я, подъезжая, — как поживает твоя спираль?
Он смотрит на меня, ухмыляясь.
— Ах, угрюмый фигурист. Это твоя месть за то, что ты делишь со мной лед?
Я скрещиваю руки. Я почти совсем забыла о той ночи.
— Ты слишком беспокоишься о том, что можешь упасть вперед. Если ты на самом деле поднимешь заднюю ногу вверх, это будет противовесом. Вот, позволь мне показать тебе.
Я наклоняюсь вперед, скользя по льду на одной ноге, а другую вытягиваю прямо позади себя. Я поворачиваюсь к нему с размашистым вихрем, просто чтобы он мог видеть, какая красивая у меня юбка, когда она вращается.
Он качает головой, но на самом деле пытается. Он по-прежнему с трудом поднимает заднюю ногу, но его осанка достойна восхищения. Он смеется, когда теряет равновесие.
— Боже, я бы хотел, чтобы твой брат был здесь. Было бы весело посмотреть.
— Ксандер? — говорю я со смехом.
— Ему всегда больше нравилось фигурное катание, чем мне.
Хейден усмехается.
— Эл любит фигурное катание, и все же сегодня он полностью провалился! Сделай мне одолжение и убей его для меня.
Я кротко улыбаюсь и отворачиваюсь. Вот и я снова говорю то, чего не должна. Ксандер убил бы меня, если бы узнал, что я рассказала одному из его будущих товарищей по команде, какой он любитель фигурного катания.
К счастью, съемочная группа спасает меня от чувства вины. Пришло время судить.
Моя команда выполняет нашу программу для судей и камер, получая разумные 7/10. Не страшно, учитывая, что мы с Тайлером несли всю команду. Но команда Лив получает 9 баллов, а Хармони и Сакачелли набирают 10/10.
Сейчас мы поменялись местами и пора мальчишкам учить меня хоккею. Я могла бы полностью компенсировать наш мизерный счет в этом раунде. Я подхожу к бортикам и беру у тренера палку. С тревогой я понимаю, что я почти на фут меньше. То, что Хармони и Лив ростом не больше пяти футов, не означает, что я должна страдать вместе с ними.
— ЭЛ-ИС, — говорит Мэдисон, каким-то образом умудряясь превратить мое имя в два слога. Она сидит на скамейке, темные глаза стреляют в меня кинжалами.
— Что?
— Даже не думай об этом.
Я катаюсь прямо к ней.
— О чём?
— Я видела, как ты смотрела на табло. Ничего из этого не имеет значения. Важен Эл.
— Не беспокойся об этом. Я ничего не могла с этим забить. — Я держу в руках дешевую хоккейную клюшку, которую мне подарили, больше похожую на ветку, чем на настоящий спортивный снаряд.
Она прищуривается, и я подмигиваю ей, возвращаясь к товарищам по команде.
Начнем с базового упражнения: перебрасываем шайбу между оранжевыми конусами на льду. Детская игра. Хармони и Лив с трудом преодолевают первые два конуса.
— Похоже, ты наконец научилась держать палку. — Хейден подъезжает сзади меня.
— Хм?
Блин, я действительно не должна знать, как держать палку. Я тереблю ее в руках.
— Мм, мой брат дал мне несколько советов ранее.
— Будем надеяться, что это поможет.
Даже с этой бесполезной клюшкой я могу идеально удерживать шайбу на крюке. Я легко маневрирую через первые два конуса. Я бросаю взгляд вверх и вижу, как Мэдисон медленно качает головой из стороны в сторону. Со вздохом я «теряю контроль» над шайбой после третьего конуса.
— Упс, — говорю я, пожимая плечами и возвращаясь к своей команде. Мы перегруппировываемся, и они дают мне несколько советов, хотя я думаю, что некоторые из их полезных советов по обращению с клюшкой — просто предлог, чтобы сблизиться со мной. Времени на размышления не так много. Через несколько минут мы приступаем к следующему действию.
Задача вторая: бросок шайбы от синей линии. Я бью и намеренно промахиваюсь на милю.
И я умираю миллионом смертей внутри.
И еще миллион, когда Хармони каким-то образом бьет, падает лицом на лед, но ее шайба попадает в сетку.
Задача третья: выиграть вбрасывание.
Я знаю, что парням велят быть с нами помягче, и когда я оказываюсь лицом к лицу с ухмыляющейся рожей Сакачелли, он оставляет мне самую большую брешь, которую я когда-либо могла выдержать. Но я позволила этому уйти. Я позволила проклятому Сакачелли выиграть у меня вбрасывание.
