Она сидела на его коленях и обнимала его за шею.
Марк улыбался, шептал что-то, глядя в ее лицо и его широкие ладони лежали на ее бедрах. Обнаженных бедрах, потому что кроме темной футболки Марка на девушке не было ничего. Меня затошнило.
Он потянулся и поцеловал ее, и я всхлипнула, а потом меня прошибло взглядом Пашки. Я даже не сразу заметила, что тоже там стоял. В аккурат за спиной этой девушки, что они собрались делать!?
Развернулась и чувствуя, как все тело, лицо и даже кожа головы пылает от стыда и ненависти рванула в комнату и хлопнула дверью, мгновенно сгибаясь и хватая ртом воздух. Трясло. Дыхание рвалось из груди, но из-за кома в горле становилось невыносимо, и я осела на пол и ткнулась лицом в одеяло на кровати, и только потом позволила себе безмолвно закричать.
Так бывает, когда нет сил на крик и ты просто дрожишь и тяжело дышишь, а истерика рвет на части.
Он бы трахнул ее, если бы я не помешала.
Стук в дверь прозвучал как выстрел в упор, и я заорала чтобы убирался. Они все убирались.
— Даш, детка, открой…
Пошел к черту…
Всхлипнула, до побелевших костяшек сжимая одеяло и сжалась от боли в мышцах и всем теле.
— Дай, я сам, — голос брата прозвучал за дверью спокойно, но настойчиво. А ведь он даже не догадывается, почему меня так кроет. Думает испугалась… Стало противно за себя, что врала ему и обманывала как последнего человека. А ведь он самый близкий. Единственный, кто никогда меня не предавал и не делал больно. — Даш, пожалуйста, давай поговорим.
Всегда был рядом, поддерживал, оберегал, защищал.
А я ему соврала.
— Мелкая, ты же знаешь я могу легко справиться с дверью, давай без этого, ладно? Просто впусти меня и поговорим…
Выпрямилась, ни капли не сомневаясь, что брат и правда может снести эту чертову перегородку и торопливо стерла со щек слезы, и провела по волосам, прочесывая их пальцами.
Встала, хотя ноги не держали и прошла к двери, приоткрывая ту.
— Все нормально, Паш иди спать… — прохрипела, но однозначно поступила глупо, надеясь вот так избавиться от брата. Дураком он не был никогда. Подтолкнул дверь, настойчиво оттесняя меня в комнату и вошел, тут же включая свет. Заметил шмотки на полу у шкафа, но ничего не сказал, хотя знал, какая я щепетильная в вопросах уборки.
— Напугали тебя, я не хотел, честно.
Ответил и расправив одеяло сел на постель, хлопая по пустующему месту рядом с собой. Дождавшись, когда я сяду рядом, он приобнял меня, а я ненадолго прикрыла глаза и сделала ровный вдох.
— Ира бывшая Марка и сегодня так вышло что… в общем, ничего плохого не было бы, а если и было бы, то мы из гостиной переместились бы в спальню Марка и… Черт я растерян. Просто ты вошла в неподходящий момент.
Ира бывшая Марка. О ней он говорил тогда в лифте?
— Я понимаю, — произнесла ровно, удивительно как мне удалось не выдать себя и внутреннего пламени уже почти сжегшего дотла сердце. — Не хотела мешать, думала, у нас в гостях твоя девушка…
— Ошиблась, — Паша поморщился и как мне показалось с отвращением произнес это слово, и я впервые подумала, что знаю брата не так хорошо как мне кажется. — Мы встретились в баре, я попросил Марка нас забрать, но ключи от дома Ира оставила в баре, и пришлось везти ее к нам. А тут…
Помолчали несколько минут. В доме хлопнула входная дверь.
— Как прошло выступление? — Пашка коснулся моей макушки губами и потел мое плечо. А я сглотнула поступившие к горлу слезы и разомкнула губы, потому что иначе не получилось бы вдохнуть и он понял бы что я плачу.
— Хорошо. Столько цветов надарили. Всем понравилось.
— Запись есть?
— Я спрошу у Лены. Если да, то покажу.
Шмыгнула носом и начала опускаться ниже. Уложила голову на Пашкины колени и прикрыла глаза, когда он начал аккуратно гладить всклокоченные пряди.
— Спроси. Я бы посмотрел.
— Мгм… — брат пах так знакомо, как детстве. Будто мы снова маленькие, папа в наряде, а Паша пришел уложить меня спать, чтобы не боялась монстров под кроватью. И рядом с ним я и правда их не боялась.
Просто со временем поняла, что монстры под кроватью больше не внушают страх. Гораздо страшнее, когда монстры у тебя в душе.
45
Отвез Иру и вернулся, когда светало. Город еще спал и в эти минуты казался каким-то нереальным. Тихим, мирным, мертвым.
Постоял минут десять на крыльце подъезда, размышляя над словами Иры. Она легко догадалась, что между мной и Дашкой что-то есть, значит догадается и Пашка. Это вопрос времени. Я должен сам ему рассказать, я должен быть с ним честным. Тем более теперь известно, что она не беременна. Я видел отрицательные тесты в ванной.
Просто какое-то чудо, что Даша не влетела, хотя мы делали это не раз и…
Черт. Не железный же, зачем об этом думаю. Как теперь заходить домой со стояком, консьержка увидит.
Вынул из пачки еще одну сигарету и медленно затянулся, глядя в розовеющее небо. Не беременна.
Не знаю почему именно эта мысль меня напрягает. По идее надо радоваться, но почему-то вместо ожидаемой реакции ощущаю иную. Пустоту и разочарование. А что было бы, будь тест положительным?
Я сразу рассказал бы другу и Геннадичу. Возможно, они поначалу были бы против, но со временем смирились бы, что мы с Дашей собираемся жениться.
Жениться. Серьезно Марк? Променять свободу на бабу?
Улыбнулся.
Я походу уже променял сегодня, когда отказался трахать Иру.
Хорошо, что с ней все разрулилось. Хотя одной проблемой меньше.
Выщелкнул окурок и поднялся в квартиру ощущая как сонливость постепенно проникает в разум. В гостиной было темно, но я заметил Пашку сидящего в кресле с бутылкой конины. Он не рылся в телефоне, не смотрел телек, тот был выключен. Друг сидел и тупо смотрел в одну точку, периодически прикладываясь к бутылке.
— Не спится? — стянул с плеч кожану и повесил на крючок, бросая ключи от машины на стойку. Мельком заметил, что в комнате Дашки горит свет, и сердце сжалось. — Все в порядке?
Пашка не заметил моего кивка в сторону двери сестры, он вообще ничего не замечал, казалось что он даже не слышал, что я разговариваю с ним, продолжал сидеть и смотреть в одну точку.
— Брат, ты как? — встал перед ним и тот наконец обратил внимание и поднял пустой взгляд на меня, откидывая голову на спинку кресла.
— Отвез? — равнодушно выдал и снова приложился к бутылке.
— В бар заезжали за сумочкой, там ключи от дома. Отвез, дождался, пока зайдет в подъезд, — отчитался, почему-то ощущая дикую потребность говорить хоть что-то. Пашка смотрел на меня в упор внимательно слушая и будто проверяя на правдивость. Как на допросе.
— Даша как? — постарался не выдать сорвавшегося пульса, когда произнес ее имя и понял, что даже оно заставляет кровь ускориться.
— Вещи собирает.
Стиснул зубы, понимая, что просрал все к чертям. От мысли что она уедет внутри поднялась волна возмущения. Я привык к ее присутствию в квартире и постоянному сладковатому аромату земляники в ванной, в прихожей от ее пальто, в кухне, когда она заваривает себе кофе… Как теперь без этого?
— Ясно.
Ответил и понял, что больше нет причин задерживаться здесь. Раньше с Пашкой такого не было, но сейчас я ощущал как между нами выросла невидимая стена. Мне было некомфортно рядом с ним и создавалось впечатление что и ему тоже хочется, чтобы я убрался с его глаз.
— Я написал рапорт на перевод.
Фраза вспорола тишину, когда я почти развернулся чтобы уйти и эти слова как исповедь повергли в шок. Мысль, что друг решился на такое просто взорвала мозг и я застыл, резко повернувшись к Пашке.
— Когда Цуканов приезжал в отпуск мы поговорили и я дал согласие. Он оформил запрос и начальство подписало его.
— В Афганистан? — спросил и без этого зная ответ. Наш сослуживец торчал на закрытой заставе уже больше двух лет и приезжал в отпуск раз в год. Условия там хреновые, но зарплата их с лихвой компенсирует. Правда опасный регион и есть риск не вернуться оттуда, хоть и говорят что обстановка там сейчас не такая напряженная как раньше. — Он же месяцев пять назад приезжал. То есть ты…
