— Ясно. Так, стоп, а родители?! Они же должны были уже вернуться.
— Должны были, — с улыбкой произношу я. — Но их закрыли в отеле на карантин. До понедельника точно. И стыдно признаться, но, наверное, в какой-то мере я этому рада.
— Рада, что родители болеют?! Ты вообще что ли с катушек слетела, Полина? — укоризненно отмечает Алиса, с грохотом поставив чашку на столик.
— Нет. Ты чего?! Болеют-то не они. Но там какая-то вспышка, вот их и закрыли. У них все хорошо, я же общаюсь по видео.
— Мне надо это все переварить. И вообще-то мой интимный вопрос был не про твою любимую, как оказалось, позу.
— А про что?
— Ты сказала у тебя аллергия на презик была, так ты… вы что, получается без них это теперь делаете?
— Не на презик, а на латекс. Как оказалось, презервативы есть не только из этой гадости. Полиуретановые — вот они менее аллергенные.
— Ясно, сказала специалист по сексу Полина Сергеевна, — закатывает глаза, демонстративно шумно выдыхая. — Ну хоть с презиком, а то я уж думала может тебе совсем голову снесло.
— Мою голову никто, ничего и никогда не снесет. И нет, без презерватива.
— В смысле?!
— В прямом. Изначально я хотела двойной голландский метод. Ну чтобы наверняка без любых последствий. Я же сразу к гинекологу пошла, она мне таблетки подобрала. Клятвенно пообещала, что меня не разнесет вширь и все будет в лучшем виде.
— И?! Куда делся двойной голландский метод, а именно презик?
— Он мне не подошел.
— Опять аллергия?!
— Нет. Просто мне не понравилось. Какая-то хрень инородная в тебе елозит, может и первый раз был бы лучше, если бы не это.
— Для справки — инородная хрень без мягкого знака, это как раз не презерватив. Мда… двойной голландский метод превратился в Русско-Стрельниковский.
— Будь добра, попроси свою маму, чтобы снова задремала в тебе.
— Увы, не получается. Генетика берет свое.
— У меня ощущение, что ты мне сейчас завидуешь или осуждаешь. Что из двух?
— Ни то, ни другое. Я тебе удивляюсь, Полина. Четырнадцать раз, — после незначительной паузы вновь повторяет Алиса, качая головой. — Очуметь просто. А ты не боишься, что с такими темпами у тебя там все сотрется?
— Не сотрется. При правильно выбранном партнере — там все увлажнено.
— Ой, все. Молчи!
— А что такого? Сережа сказал о сексе надо говорить.
— Вот с ним и говори. Не желаю слышать больше о твоих сексуально-влажных чакрах, — бурчит себе под нос, откидываясь на диван.
— С ним и буду говорить, если что не так. И ты не молчи, как войдешь в мир большого секса.
— Обязательно. Ладно, у тебя хоть фотка его есть?
— Лица нет.
— О, Господи, ты еще и член его фотографируешь?!
— Нет. За кого ты меня принимаешь?! — обиженно произношу я, и тут же вспоминаю, что сфотографированная в первый раз обнаженная задница Алмазова не так уж и далеко отходит от члена. Но в конце концов, это вынужденное фото. — Короче, у меня нет его фотографии, — а надо бы сделать. — Могу на сайте показать, он там есть на отделении в медицинском костюме. Хочешь?
— Конечно, хочу.
Молча достаю мобильник и показываю Алисе Алмазова. Та увеличивает фото и, к счастью, не фыркает и не кричит какой урод, напротив — улыбается.
— Ты на мордашку его клюнула или на тело? Или на то, и то? А еще говорила внешность — ерунда. Ну да, ну да.
— А что он красивый в твоем понимании?
— В моем? Ты серьезно?
— Мне сложно оценивать его адекватно. Ну… в смысле, я не объективна. Сначала мне он вообще гопником показался, потом совершенно другим и симпатичным. А сейчас… сейчас уже не знаю. Это Сережа и… ну мне с ним просто хорошо. А какая у него коллекция трусов, — улыбаюсь, неосознанно вспоминая надписи. — Ты даже представить себе не можешь. Это лучше, чем просмотр триллера. Я уже все надписи наизусть знаю.
— Ты влюбилась, да? — резко произносит Алиса, от чего меня как будто ледяной водой облили.
— Причем тут это вообще? Чушь какая-то, — встаю с дивана, забирая чашку Алисы. — Пойдем на кухню, я есть хочу, да и я тебе расскажу про интересный клинический случай. Есть у нас такой пациент по фамилии Измайлов, так вот там букет из болячек…
* * *
Проводив Алису, я испытала самое что ни на есть облегчение. Изначально легкий разговор о сексе в итоге завел куда не надо и, стоит признать, серьезно пошатнул мое несколько эйфорическое состояние. Уже полчаса я сижу в абсолютной тишине с приглушенным на кухне светом и глажу Симбу. До меня только сейчас дошло, что я бросаю на ночь кота и в реале не хочу возвращения родителей. Это отвратительно. Хотя Симба весьма самостоятелен и ночью я ему не нужна, но ведь вечерами — да! Приехать и покормить кота утром, наспех погладить его и убрать лоток — это совершенно не похоже на заботу. Здравая часть меня понимает, что надо что-то менять, но есть еще и другая часть, которая упорно напоминает о том, что с возвращением папы с мамой — всего этого не будет. Да мне в принципе никто не разрешит ночевать у Сережи. Даже, если я вдруг выпалю всю правду родителям. Мама-то порадуется и, вероятнее всего, разрешит, а папа точно запретит. Да и не буду я им все это говорить. Если еще недавно мне хотелось гордо сказать маме, что я нормальная, как все, то сейчас, с каждой минутой проведенной с Симбой, убеждаюсь, что лучше все оставить в тайне, как можно дольше. Вот поэтому менять ничего до приезда папы с мамой я не буду.
— Ты же еще побудешь несколько дней один, хорошо? — смотрю в упор на Симбу и понимаю, что разговаривать с котом вслух так себе идея. Он мне все равно не ответит. — Ну, прости меня, пожалуйста. Не обижайся.
Симба на мою речь, кажется, отреагировал негативно, судя по тому, как он ловко спрыгнул с моих рук. А я так и осталась сидеть за столом, съедая себя мыслями о происходящем. Лучше бы не оставалась одна, ей-Богу. Как только эта мысль посетила мою голову, я отчетливо услышала звонок. И нет, увы, не телефонный. В голове сразу пронеслась шальная мысль, что это мама с папой. Решили меня так проверить. Дима быть здесь не может, Аня и подавно. Значит точно мама с папой. Иду к входной двери с колотящимся сердцем. Улыбку натянула, волосы распустила на случай, если на шее есть следы «преступлений», и включила видеодомофон. Шумно выдохнула, и улыбка уже приобрела совсем другой характер, когда камера показала мне вовсе не папу с мамой. Не задумываясь, открыла дверь и включила свет, гордо выпрямляя осанку.
— Родители не вернулись?
— Нет, — улыбаясь произношу я, забирая у Алмазова пакет. И тут вдруг до меня доходит.
— Что-то случилось?
— Нет. Почему что-то должно случиться? — скидывая обувь, как ни в чем не бывало интересуется Сережа.
— Ну ты сам пришел сюда ночевать.
— Одному стало скучно. Я есть хочу, накормишь чем-нибудь?
— А тебя родители не покормили?
— Как-то не до этого было. Ну так что?
— Омлет подойдет? У меня холодильник пустой, мы тут просто с Алисой доели последнюю еду.
— Не. Омлет на завтрак, давай пиццу закажем.
— Давай, — соглашаюсь я, понимая, что совершенно не голодна. Вдобавок ели мы с Потаповой именно предложенную Сережей пиццу.
И тем не менее, ровно через сорок минут, когда нам ее доставили, я молча съела кусок, запивая вредной газировкой, полученной в подарок. К счастью, не колой и на том спасибо.
И как-то не сговариваясь, впервые за все время, мы просто легли вместе спать. Забавно что ни я, ни Сережа, не принимали никакой попытки друг другу пристать. Мы просто лежим в обнимку. Подозреваю, что каждый думает о своем. О чем думает Сережа — понятия не имею, я же прокручиваю слова Алисы, которые так и отложились в подкорке: «Ты влюбилась, да?». Так и хочется вскочить с кровати со словами «Да я даже знать не знаю, что это такое!». Ну ведь, правда, не знаю. А что, если это и вправду оно? О, Господи…
Глава 36
