Реджина сузила глаза с любопытным выражением лица. Эмма сразу же это заметила.
— Так что, наверное, это к лучшему, что я не планирую детей в будущем, — продолжила она, заставляя себя улыбнуться. — Маленькие ублюдки, вероятно, обанкротили бы меня.
Реджина позволила себе засмеяться, отчего нервный узел в её животе развязался.
— Это правда, — сказала она, отстраняясь от стены и снова направляясь к палате Генри. Теперь Эмма шла рядом с ней, а не в двух шагах позади неё. — Ты понятия не имеешь, сколько видеоигр в мире, пока твой сын не захочет иметь их все.
— Он любит видеоигры? — спросила Эмма.
— Ещё как. Генри нравится большинство вещей, которые основаны на других измерениях: видеоигры, сказки, комиксы. Он любит убегать из этого мира по возможности.
Эмма улыбнулась, и Реджине пришлось перевести дыхание, когда она заметила задумчивый взгляд на её лице.
— Могу понять его стремление.
Палата Генри была впереди, и через стекло Реджина увидела, что он проснулся. Медсестра стояла около его кровати, что-то строча в его карте, пока он с любопытством наблюдал за ней. Реджина почти уважала этих медсестёр за их бесконечное терпение к его вопросам и интерес ко всему, что они делали. Взятие его крови стало битвой «у кого выдержка лучше», так как теперь он требовал этого, потому что уже видел, как они делали это достаточно раз, поэтому ему, вероятно, должно быть разрешено делать это самому.
Реджина остановилась, и Эмма встала рядом с ней.
— Это… — начала Реджина, прежде чем откашляться. — Это его палата.
Эмма увидела маленькую голову с каштановыми волосами сверху, выглядывавшую из-за края белоснежных простыней.
— О, точно.
Реджина обернулась, чтобы посмотреть на неё, и поняла, что было бы очень трудно решить теперь, кто из них на самом деле был бледным. Эмма тяжело вздохнула и размяла запястья, не в силах оторвать глаз от маленького мальчика в соседней палате.
— Это немного пугает.
Не в первый раз Реджина была благодарна за решительность Эммы сказать именно то, что она чувствовала.
— Я знаю, — вздохнула она. Когда Эмма не ответила, всё ещё не отводя взгляда от того места, где Генри теперь засыпал вопросами свою медсестру, Реджина осторожно взяла её за локоть и отвела в сторону, где они больше не могли его видеть. — Мисс Свон. Я знаю, что причины твоего приезда в Сторибрук были… сложными. Я знаю, что мысль о встречи с сыном казалась менее ужасающей, когда ты находилась в нескольких часах езды, и всё ещё был шанс, что тебе даже не удастся разыскать нас. Я всё это прекрасно понимаю. И если ты всё-таки решишь, что не можешь этого сделать, я не буду тебя осуждать. И уж точно не буду тебя заставлять.
Эмма быстро моргнула, когда её зелёные глаза наполнились неуверенностью.
— Он… он на самом деле настоящий ребёнок. Он находится прямо здесь. Я никогда не думала, что увижу его снова.
Реджина кивнула, потянувшись к руке Эммы, а затем отступила в последний момент.
— Я знаю.
Она наблюдала, как Эмма подняла свой взгляд к потолку, произнося тихую молитву тому, кто мог бы её хоть раз в жизни послушать. В ярком, флуоресцентном свете больничных ламп, следы на её коже стали более очевидны, разбухнув на её лице, как пузыри в кипящей воде. В этом новом свете Реджина увидела исчезающий порез под линией роста волос и заживший шрам, который проходил мимо одного глаза. Она крепко сжала губы вместе.
— Я могу сказать ему, что мне не удалось найти тебя, — тихо сказала Реджина. — Или я могу зайти туда вместе с тобой. Сейчас или в другой день. Это зависит только от тебя.
Наступила пауза, и Реджина увидела нерешительность, бомбардирующую Эмму со всех сторон. Затем её зелёные глаза скользнули обратно, чтобы посмотреть на неё, и Реджина почувствовала, как вздрагивает под их тяжестью.
— Почему ты такая… понимающая? — тихо спросила Эмма. Нервный тик неуклонно задёргал левый глаз Реджины, и она видела, как линия её челюсти постоянно твердеет и смягчается вместе с сердцебиением. — На твоём месте я бы давно сказала, чтобы я шла лесом.
Реджина слабо улыбнулась.
— Как я уже сказала, мисс Свон, я готова сделать для сына всё, что угодно.
— Я знаю, — сказала Эмма, проводя руками по волосам. — Я понимаю, почему ты попросила меня приехать сюда… кажется. Но я не понимаю, почему ты так добра ко мне сейчас, когда уже выполнила свою часть сделки.
Реджина взяла паузу, принимая озадаченные морщины, которые образовались между бровями Эммы, и острые, направленные вниз уголки её рта. Её нижние зубы были слегка искривлены, насколько заметила она. Её глаза посередине были голубыми.
— Я знаю, что ты имеешь в виду, — тихо сказала она, складывая руки перед собой. — Но… не думаю, что сейчас время это обсуждать.
Эмма моргнула. Тёмные глаза Реджины снова осматривали её лицо — то, какими они были с тех пор, как она появилась на пороге час назад, и беспокойство, которое кипело в них, было очевидно. Она вздохнула.
— Хорошо, — кивнув, сказала она. — Тогда, позже обсудим.
— Хорошо, — ответила Реджина. Она посмотрела на пол между ними, считая до пяти в своей голове. Затем она снова подняла свои глаза и сказала: — Ты пойдёшь со мной на встречу со своим сыном?
Эмма заметно и болезненно сглотнула, кивнув.
— Я просто… думаю, тебе стоит зайти первой. Я буду ждать здесь.
— Хорошо, — сказала Реджина и направилась к палате. Затем она остановилась, обернувшись через плечо. — Никто ничего от этого не ожидает, мисс Свон.
— Я знаю, — кивнула Эмма. — Спасибо.
— Ладно, — кивнув, ответила Реджина. — Заходи, когда будешь готова.
Скрывая дрожащие кулаки за спиной, Эмма кивнула в ответ.
[Х]
— Генри.
Мальчик посмотрел на дверь, и его лицо расплылось в шаткой улыбке.
— Привет, мам. Где ты была?
Реджина подошла к кровати и поцеловала сына в горячий лоб. Она наблюдала с некоторой забавой, как медсестра тут же выбежала из палаты.
— Я съездила домой, чтобы привезти тебе кое-что, — сказала она, волоча стул в сторону его кровати. Она сняла с плеча свою сумку, самую большую, которая у неё была, и вытащила из неё сборник рассказов. Его бледное лицо мгновенно озарилось.
— Спасибо, — сказал он, пытаясь протянуть руку. Его руки дрожали, и Реджина могла видеть тонкий блеск пота, который сочился по его лбу. Его волосы прилипли к нему.
Он не смог бы удержать книгу в руках, даже если бы дотянулся до неё.
Реджина тут же положила её на простыни, прикрывающие его живот, взяв его руки и положив их сверху. Он автоматически обхватил её пальцами.
— Спасибо, мам.
Его голос был слабее, чем раньше. Реджина присела на стул, подставляя его как можно ближе к кровати, чтобы взять его за руку. Она всегда удивлялась тому, насколько тонкими стали его пальцы.
— Не могу дождаться, когда смогу снова сесть, — вздохнул он, глядя в потолок. — Мне скучно.
Реджина постучала по книге.
— Может быть, привезти её было не такой уж и хорошей идеей. Ты читал её сотню раз. Чтение заново, вероятно, не поможет побороть скуку.
Генри повернул голову, чтобы посмотреть на неё, и она автоматически потянулась, чтобы убрать его влажные волосы со лба.
— Каждый раз, когда я её читаю, я обнаруживаю то, чего раньше не замечал, — сказал он, улыбаясь. — Вот что делает эту книгу такой замечательной.
— Я могу почитать тебе её, — предложила Реджина. — Если хочешь.
— Может быть, позже, — ответил Генри, всё ещё сжимая её края.
— О, милый, — вздохнула Реджина, поглаживая рукой его горячую голову. — Ты всё ещё недомогаешь?
— Мне не лучше, — пожал плечами Генри. — Но и не хуже в то же время. Это хороший знак?
— Можно и так сказать, — сказала Реджина, звуча гораздо увереннее, чем она себя чувствовала. — Ты проснулся задолго до моего приезда?
— Нет, — ответил он. — Всего несколько минут назад. Мне показалось, что я слышал, как ты идёшь по коридору. Но это было давно, так что, возможно, это была не ты.
