— Что? Прибежала папочке жаловаться? — донеслось сзади.
Льен стояла на другом конце площадки, поигрывая девятихвостой плеткой. Красные узоры на ее теле, казалось, ожили и перетекали друг в друга, как струи воды.
— Вот она, моя любимая дочурка, — всхлипнул Хозяин.
— Заткнись, — кинула ему Льен. — С тобой позднее разберусь.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Валенсия.
— Думала, ты одна знаешь про костер и место встречи? Впрочем, теперь это не место встречи. Видишь воткнутые в землю копья? — Льен показала на торчащие по периметру пики, украшенные перьями и лентами. — Это поле боя. Ритуального поединка. Одна из нас останется здесь пищей для стервятников. Другая уйдет.
— Вот моя наследница, — восхитился Хозяин. — Новый Красный Дракон!
— Заткнись! — хором взревели Льен и Валенсия.
— Жаль, здесь грязи нет, — не унимался он. — Всегда любил смотреть, как дерутся в грязи голые фигуристые бабы.
— Давай уже заканчивать, — сказала Валенсия и шагнула вперед. — Один на один. И пусть победит сильнейший.
— Как скажешь, — прошипела Льен.
Вокруг нее вдруг возник смерч из листьев и пыли. Вырос до неба и за мгновение растворился.
Валенсия отступила, стараясь загнать вглубь панику.
Вместо Льен на другом конце площадки свивал кольца большой красный дракон. Чешуя сверкала на солнце. Топорщились золотистые крылья. Длинное гибкое тело дергалось, стремясь подняться в воздух.
Дракон поднял змеиную голову на длинной шее, насмешливо посмотрел с высоты трехэтажного дома на маленькую обнаженную фигурку у противоположного края и разинул пасть.
— Что встала? Нападай.
Глава 26. Мимикрия
— Не знала, что так можно было.
Валенсия прижалась спиной к дубовому стволу.
— Как «так»? — насмешливо спросил Хозяин. — Здесь пространство магии. Каждый может принять ту форму, которую заслуживает. Которая больше подходит к его внутреннему состоянию. Я старый вождь племени. Перья, трубка и все такое. Теперь вот труп завернутый в покрывало и привязанный к дереву. Вьетнамка — явный дракон. Помесь индейского и вьетнамского. Длинная летающая змея с львиной головой, рогами, в чешуе и перьях. Кетцалькоатль, Чингачгук Большой Змей, Лонг Куан Король Драконов и тому подобное. Может притворяться человеком или даже маленькой мышкой. Но стоит отвернуться, и становится кровожадным чудищем. Лживая водная стихия. Ливни, грозы, цунами. Видишь, что творит?
Красный дракон бесновался высоко в воздухе, и там, где он пролетал, возникали тяжелые сизые тучи. Уже несколько раз сверкнули молнии и пророкотал гром.
— Если бы здесь каждый принимал форму, которую заслуживает, — сказала Валенсия, — ты бы выглядел старой засохшей кучей говна. А она крысой, а не драконом. Нет, тут какой-то другой механизм превращения.
— Неважно. Все равно у тебя никаких шансов. Лучше выходи обратно на поле боя. Она откусит тебе голову, и все закончится.
— Я не тороплюсь, — пробормотала она, лихорадочно оглядывая окрестности и соображая, что делать дальше.
На самом деле, времени у нее оставалось мало. Оргазмы уже трясли ее один за другим, почти без перерыва. Она научилась загонять их вглубь, но понимала, что ее настоящее тело долго так не выдержит.
— Я вот даже не представляю, кем ты здесь можешь быть, — рассуждал Хозяин. — У тебя же одна ебля в голове. Суккубом? Похотливой японской лисой? Какой-нибудь богиней разврата, покровительницей шлюх и давалок?
Темное небо рассекла молния. Грянул гром. Упали первые капли.
Красный дракон грациозно опустился на землю и встал на дыбы, показав белесое брюхо и длинный тонкий отросток между задними лапами.
— Смотри-ка, — засмеялся Хозяин. — Ей мало тебе голову откусить. Она тебя трахнуть хочет. Готовь пизду, девочка. О, я хочу на это посмотреть!
Хлынул ливень.
Дракон снова взметнулся ввысь, сверкая чешуей в струях дождя.
— Готовь пизду, говоришь, — процедила Валенсия. — Будет вам пизда.
Она шагнула обратно на поле.
Ливень стоял стеной, быстро превращая утоптанный грунт в море слякоти.
Валенсия исчезала.
С каждым шагом она становилась прозрачнее. Дождь проходил сквозь нее, словно сквозь привидение.
Наконец, она пропала совсем.
Носящийся наверху дракон издал удивленный вопль, рванулся вниз и тут же остервенело забился в сверкающих водяных брызгах, будто его что-то держало.
Тучи расходились. Сквозь них проглядывало что-то розовое. Оно раскрывалось словно цветок, обнажая непроглядно черную дыру, куда начинало засасывать все, что находилось поблизости, ошметки облаков, капли дождя, даже сверкающие то и дело молнии.
Дракон остервенело извивался, бил крыльями, дрыгал лапами, стараясь вырваться из невидимых пут. Все было бесполезно. Черная дыра в окружении розовых лепестков неумолимо снижалась и притягивала его к себе. Теперь уже было абсолютно ясно, что это такое.
Гигантская вульва, сотканная из туч, воздуха и красок заката, заслоняла половину неба.
Дракон издал последний жалобный вопль, и его засосало внутрь, сложив пополам и сломав крылья.
Небесная вагина несколько раз сжалась, будто пережевывая добычу, и тут же бесследно исчезла.
— Мать твою… — тихо выругался Хозяин.
— Это и называется «пиздой накрылся», — сказала вновь появившаяся на поле Валенсия. — Буквально.
Среди клубящихся туч мелькнуло что-то темное, взрезало стену дождя и рухнуло на поле, взметнув волны грязи.
Валенсия подошла ближе и застыла на краю получившейся воронки.
Льен лежала в глубине ямы скорчившись и спрятав голову под руку. С виду у нее не было никаких повреждений.
— У моего народа, — сказала ей Валенсия, — есть такое ругательство. «Иди в пизду». Его обычно говорят тому, кто сильно надоедает. На первый взгляд это пожелание пойти да потрахаться. Но изначально… очень давно… это было проклятие. Одно из сильнейших черных заклинаний. Пожелание смерти. Причем тот, кому оно предназначалось, не просто умирал. Уничтожалось все его наследие. Все следы его существования. Его дети оказывались не его. Его дела забывались. Его семья его больше не помнила. Его стирало из жизни, будто он никогда и не рождался. Он шел обратно в ту вагину, из которой вылез. Если б я захотела, ты бы сейчас ушла в пизду навсегда.
Льен пошевелилась.
— Избавь меня от своей болтовни. Лучше помоги подняться.
Валенсия, постоянно оскальзываясь, спустилась в воронку и подала руку.
Девятихвостая плетка с металлическими наконечниками вытянула ее по икрам. Валенсия взвыла от боли и упала на колени в грязь.
Льен схватила ее за волосы и рывком заставила растянуться и уткнуть лицо в жирную комковатую почву.
Запрыгнула ей на спину, впечатав всем весом в жижу.
— Ох ты, дурилка наивная. Ну кто же врагу подняться помогает? Врага нужно добивать. Смотри, как надо.
Плетка скользнула под шеей Валенсии и затянулась, вспарывая витыми хвостами кожу.
Удар локтем под дых сбросил Льен со спины.
Они обе вскочили на ноги одновременно.
Хозяин радостно засмеялся.
— О, да! Бабья драка в грязи! Порадуйте папашу напоследок, мои голые сочные девочки.
Льен была ниже Валенсии на голову, но мощнее в плечах и бедрах. Стальные мускулы бугрились, перекатываясь по рукам и ногам.
— На что ты надеешься, шлюшка? — сказала Льен. — Посмотри на себя. Ты же создана только для постели. Наложница. Мягкая, как плюшевая игрушка. Пухлые ляжки, тонкие ручки, нежный животик. А у меня два года подпольных боев без правил. Надо было выживать. Ты хоть раз в жизни спортом занималась? Подмахивание жопой и тренировка мышц вагины не считается. Это не спорт, сама понимаешь. Пизда тебе сейчас не поможет, даже очень большая. Можешь попробовать, если не веришь.
Валенсия машинально попыталась вновь преобразиться. Не получилось. Магии здесь больше не было.
— Вот видишь, — хмыкнула Льен. — Давай сделаем так. Вставай на колени. И я быстро сверну тебе шею. Обещаю, мучиться не будешь. Иначе придется умирать долго и болезненно. Выбирай.
