— Засунь его себе в жопу, упырь, — процедила Валенсия.
Банзай дернул ее за майку и шепнул:
— Не отказывайся, дурочка.
Хозяин рассмеялся.
— Вон, твой сутенер соображает быстрее.
— Он не сутенер!
— Если клиентов поставляет, значит сутенер. Черт, до сих пор поверить не могу, что забег выиграла маленькая пухлозадая шлюшка. Я бы на тебя и цента не поставил. Твое дело — ножки раздвигать. В этом ты хороша. Точно лучше мамаши.
Валенсия побелела.
— Прощайте, дама и господа, — сказал Хозяин. — Надеюсь больше не увидимся.
Экран погас.
— Когда это он тебя оприходовать успел? — ревниво спросил Крейн. — Раз с мамашей сравнивает.
Валенсия не ответила.
— Точно лучше мамаши, — тихо повторила она. — Как же я раньше не догадалась…
На негнущихся ногах она прошла в глубину комнаты, к длинному ряду металлических шкафов. И лихорадочно принялась открывать дребезжащие дверцы.
Из последнего шкафа вывалился сверток размером с человека.
Валенсия быстро размотала покрывало.
В него была завернута силиконовая ростовая кукла, как две капли воды похожая на Хозяина. На ее поверхности оставались следы застывшей зеленой жижи.
— Скотина. Он даже не особо скрывается. Мог бы забрать в вертолет и по дороге выкинуть в море.
— Что все это значит? — спросил Крейн. — Это что? Манекен?
— Это Хозяин. Точнее, штука, которая лежала в саркофаге и изображала Хозяина.
Она вернулась к саркофагу и откинула люк, расположенный рядом на полу. Внутри светился канал. У саркофага он раздваивался, и одна ветка уходила вниз.
— Зуб даю, там внизу еще один саркофаг. Им и пользовался настоящий Хозяин.
— Солнышко, я уже запутался в ваших хозяевах, — сказал Банзай.
— Да, я тоже уже ничего не понимаю, — сказал Крейн.
— Настоящий Хозяин — Альберт Босс, — сказала Валенсия. — И всегда им был. И разумеется он меня оприходовал. Пару раз даже вместе с тобой.
Они долго молчали, переваривая информацию.
— Но… зачем?! — наконец спросил Крейн. — К чему нужны были такие сложности?
— Догонишь, спросишь.
— Если Хозяин все это время был на свободе, зачем ему понадобился взломщик?
— Кажется, я знаю, — сказал Банзай.
Он нажал на висок манекена.
Часть головы отъехала в сторону, обнажив пустой герметичный контейнер с десятком слотов для накопителей.
— Я уже видел такое. Богатеи любят хранить в таких тайниках что-то важное. Ему нужно было добраться до манекена, и ты ему в этом помогла.
Валенсия выругалась сквозь зубы.
У дверей кто-то вежливо покашлял.
— Извините за вторжение, господа, — сказал тощий человек в черном костюме и толстых очках. — Я адвокат мистера Дрейгона. Кто из вас Валенсия?
— А так не заметно? — буркнул Крейн.
— Простите. Но по правилам я обязан…
— Я Валенсия. Что у вас?
Адвокат прошел ближе, несгибаемый, как палка.
— Дарственная на здание «Пантеон» и прилегающие территории.
Он подал ей папку с бумагами.
— Распишитесь. Здесь и здесь… Поздравляю. Можете считать, что вступили во владение. Теперь мы должны с вами спуститься в ваш офис и принять дела.
— Эти двое джентльменов спустятся в наш офис и примут все дела.
— Но…
— Так нельзя? Они мои официальные представители.
— Можно, но…
— Тогда до завтра.
Валенсия пошла к выходу.
— Ты куда? — спросил Банзай.
— Спать, — ответила она и добавила, заметив шагнувшего к ней Крейна. — Одна.
Эпилог. Спустя месяц
Дом депутата Павла находился на краю коттеджного поселка, практически в дремучем лесу. От соседних участков его отгораживали разросшиеся кустарники и широкая полоса раскидистых деревьев. Ближайший жилой коттедж находился почти в километре. Так что депутату Павлу никто не мешал делать все, что ему заблагорассудится.
Дом был выстроен из серого камня и напоминал вычурный замок с башенками.
Охрану периметра сняли секунд за десять. Сперва сидящий в штабном броневике Резет взломал сигнализацию и закольцевал картинку на камерах. Сразу после этого первое отделение группы захвата убрало охрану на воротах и проникло на территорию, перебежав через стоянку, где стояли бентли, ламборджини и золотистый лендровер.
Второе отделение сделало то же самое со стороны озера — захватило пирс и служебный выход, повязав находящихся там охранников.
Третье отделение нагрянуло к открытому бассейну, где трое пузатых гостей плескались в компании пятерых обнаженных школьниц. Шестая школьница лежала ничком на шезлонге и, выпятив зад, обслуживала еще одного пузатого гостя. Этих двоих повязали вместе, как были, прямо на шезлонге, заклеив рты. Даже не позволив вытащить член из вагины. В остальных пришлось стрелять снотворными иглами, чтобы они не успели поднять шум. Потом вылавливали храпящие тушки из бассейна. Быстро, пока не захлебнулись.
Четвертое отделение проникло в дом через террасу с кухней и быстро зачистило первый этаж. На втором этаже охраны не было. Депутат Павел немного стеснялся своих сексуальных предпочтений и по пятницам и средам охрану с этажа снимал.
Подошел начальник группы, брутальный шкафообразный майор с седым ежиком волос.
— Территория под контролем. Можете подниматься, мэм.
Валенсия кивнула.
— Солнышко, ты правда хочешь пойти туда одна? — спросил Банзай.
— Да. Старый знакомый все-таки.
— Но зачем?
— Как зачем? Посмотреть в глаза, разумеется.
Банзай вздохнул.
Валенсия поднялась по парадной лестнице, прошла мимо связанной прислуги. Взбежала на второй этаж. Быстро сориентировалась, вспомнив схему здания.
Депутатская спальня находилась в самом конце коридора.
Валенсия вошла без стука.
На гигантской круглой кровати, закинув руки за голову, лежал депутат Павел. По обеим сторонам от него на коленках стояли две голые девчонки с бантиками в косичках и тщательно трудились над его пахом. Одна сосала, другая облизывала. Обеим на вид было не больше шестнадцати.
— Гляжу, ничему вас жизнь не учит, господин депутат, — громко сказала Валенсия, проходя вперед и цокая каблуками. — Опять школьниц трахаете.
Депутат Павел вскинулся, оттолкнув девок.
— Ты еще кто такая?!
— Международное Бюро по борьбе с педофилами. Нам поступил сигнал, что вы поставили на поток совращение несовершеннолетних. Торгуете ими, как рабынями. Подкладываете под друзей и нужных людей. Сами вон используете.
— Каких еще несовершеннолетних? Этим шалавам по восемнадцать.
— Нам восемнадцать, — пискнула одна из девок, облизывая пальцы и натруженные губы. Видно, депутат от неожиданности все-таки успел кончить.
— Лжете. Ты — Настя. Ты — Анжела. Учитесь в восьмом классе. Вам по четырнадцать. У бассейна — ваши подружки из параллельных классов. Одна даже младше вас на год.
— Я вспомнил, — сощурился депутат. — Ты та сука. Которая меня подставила. Из шантажистов.
Он медленно слез с кровати.
Его детородный орган торчал, как указующий перст.
— А ведь я тебя искал. Целую программу для тебя составил. Что и как буду с тобой делать, когда поймаю. Как драть. Как шкуру спускать.
Он приближался.
— А ты сама пришла. Даже ловить не пришлось.
Он рванулся к ней, пытаясь схватить за волосы.
Валенсия отступила на шаг в сторону. В ее руке оказался железный прут, выпавший из держателя в рукаве.
Хлесткий удар по спине отбросил депутата Павла к столу.
— Тебе говорили оставить несовершеннолетних в покое?
Депутат поднялся и зарычал.
— Убью, сука.
В его руке оказался нож.
Валенсия уклонилась от выпада и нанесла подряд два удара. Одним выбила из руки нож. Другим — передние зубы.
Депутат взвыл и скорчился в углу.
— Не трогай Павлика! — завизжали вдруг голые школьницы и набросились на нее сзади.
Валенсия скинула их обратно на кровать, хлестнув прутом по уже округлившимся сочным задницам.
