— Саймон, послушай, — сказал Раф. — Я знаю, что это запретная тема для тебя. Мы все это понимаем. Я даже представить не могу, что бы я сделал, если бы узнал, что у меня есть сын, о котором я никогда не знал. Теперь, не знаю, что делать с видениями Оливии, но я могу сказать по выражению твоего лица, что ты что-то знаешь. Твой сын… если он все еще там, он должен быть на хребте вместе с нами. Возможно, мы не всегда соглашаемся, но думаю, что могу сказать от имени всех за этим столом, что мы хотим помочь, если сможем. Мы можем сражаться между собой целый день, но против остального мира мы единый фронт. Здесь нет человека, который не доверил бы тебе свою жизнь, и знаю, что могу сказать то же самое о тебе.
Я впился ногтями в деревянные пазы стола. Раф прав. Это не просто тяжело для меня; это пытка. Никогда в жизни не чувствовал себя беспомощным.
— Был там, — наконец сказал я. — И выследил девушку.
— Ты выследили ее? — спросил Джекс. Он откинулся на спинку стула. — Что значит, ты ее выследил? У тебя был только рисунок Оливии.
Я кивнул головой.
— И твоя сестра сказала, где я могу ее найти. Этого было достаточно. Как только я оказался в округе Вашингтон, почувствовал ее.
Среди мужчин поднялся шум, и огонь пронзил мои вены. Именно по этой причине я в первую очередь не хотел рассказывать им о Кэсс. Из шести Альф за этим столом, только двое имели пару, Джекс, а теперь и Каллен. Перспективы для остальных из нас сокращались, и все они это знали.
— Она — Анам Кара? — Бо задал вопрос, на который не хотелось отвечать.
Низкое рычание вырвалось из моего горла прежде, чем я смог подавить его. Анам Кара — пара медведя. Только определенные, очень особенные человеческие женщины имели возможность быть парой медведя и родить оборотня. Эйвери была ей, только я тогда этого не понял, потому что был пьян и глуп, и не искал пару. Это стоило ей жизни и безопасности моего сына. Каждый мужчина здесь знал это, даже если они не были достаточно смелыми, чтобы сказать. Если Кэсс — Анам Кара, я ее не заслуживал. У меня был шанс. Они бы захотели, чтобы я отошел в сторону и позволил ей выбрать одного из них, если она того пожелает.
Я посмотрел на Бо. Можно лгать ему или уклоняться от ответа. Можно сказать, что не знаю наверняка. Сказать, что не провел достаточно времени с ней. Но факты очевидны. Я нашел ее, потому что должен был. Поехал на юг, не имея ничего, кроме предчувствия и направления. Но что-то привлекло меня к этой беговой дорожке две ночи назад. Это не было совпадением. Это было волшебство. Магия Кэсс. Вероятно, она даже не знала, что владеет ей.
— Она знает что-нибудь об Эйвери или твоем сыне? — спросил Джекс.
Я покачал головой.
— У меня не было возможности спросить ее. И я не уверен, что это хорошая идея так сглупить, в любом случае. Я ничего о ней не знаю. Если она заподозрит, кто я и зачем ее искал, это может ее напугать. Мы понятия не имеем, союзница она или враг. Независимо от того, кто она, она не отсюда. У меня нет причин доверять ей.
Все это правда и звучало хорошо, когда я это сказал. Именно то, что сказал бы любой из них, если бы они были на моем месте. Посторонние были одна из самых больших угроз хребту. Осторожность имеет смысл. Скрипя сердцем, я надеялся, что это не отразилось во взгляде. Только Джекс изучил меня достаточно близко, чтобы понять. Остальные все еще пытались осознать, что есть еще одна потенциальная пара. Каллен сидел тихо. Не могу винить его за это. Помимо очевидных причин ненависти ко мне, его пара Аня сестра Эйвери и тетя моего сына. Я поклялся ей сделать все, что в моих силах, чтобы вернуть мальчика домой, чтобы она могла встретиться с ним. Эйвери тоже держала свою беременность в секрете от Ани. Столько же вины я чувствовал из-за того, что случилось с Эйвери, Аня разделила ее часть со мной.
— Ты знаешь, как ее зовут? — спросил Каллен. — У тебя есть какой-нибудь план? Извини. Я пытаюсь быть вежливым, но, если ты уже достаточно близко подобрался к этой женщине, чтобы понять, что она — Анам Кара, откуда ты знаешь, что ты ее не спугнул? Ты не должен был идти один.
Опять грохот за столом. У других медведей-холостяков вокруг меня, несомненно, были те же самые вопросы. Знаю, что поступил правильно. Были способы все решить. Боже, если бы кто-нибудь из них знал, что я зашел так далеко, чтобы показать себя Кэсс, как оборотня, они бы оторвали мою голову. Черт, если бы они поменялись со мной местами, я бы сделал тоже самое. Для них не имеет значения, что я этого не хотел.
Тогда и начались споры. Джекс пытался сохранить мир, когда как Раф, Бо, и Тревор кричали на него. Каллен встал и ударил кулаком по столу. Все они имели и положительные стороны и отрицательные. Это не остановило меня от желания разодрать их лица за полсекунды. Я знал одно, заслуживаю этого или нет. Кэсс — моя. Я знал, что мне нужно выяснить ее связь с моим сыном, но она моя, черт возьми.
У Джекса зазвонил телефон. Его лицо потемнело, когда он посмотрел на экран. Он бросил на меня тяжелый взгляд и поднес телефон к уху, когда отошел от стола. Я сидел и смотрел прямо перед собой. Пусть остальные сами себя доведут до исступления. Я ничего не мог с этим поделать. Они остынут через пару минут, и мы сможем вернуться к горному делу.
Но когда Джекс вернулся к столу, его бледное лицо остановило всех. В комнате стало тихо, и все снова заняли свои места. Я сидел неподвижно, как статуя, а Джекс медленно положил телефон на стол.
— Это была Оливия, — сказал Джекс.
— Еще одно видение? — спросил я, сжимая кулаки.
Джекс покачал головой.
— Нет. У нее возник вопрос. Она хотела знать, нашел ли ты женщину из ее видения. Я сказал ей, что не уверен. Согласен, что по крайней мере пока это дело медведей.
— Тогда чего пялишься? — не уверен, что хочу услышать ответ.
— Поскольку она знала, что девушка в ее видении из района Энн-Арбор, она обратила внимание на полицейские запросы оттуда.
Кровь в моих венах застыла, как будто превратилась в свинец. Лед пронзил легкие, когда я пытался дышать. Мои медвежьи глаза потемнели, и я изо всех сил пытался услышать остальные слова Джекса человеческими ушами.
— Это может ничего не значить, Саймон. Совпадение. Но вчера вечером они нашли маленького мальчика. Это не попало в новости, но это только вопрос времени.
Мои когти вырвались и вонзились в стол. Я снова посмотрел на Джекса. Его глаза сузились, когда он сказал остальное.
— Белый. Примерно пяти лет. Они вытащили его из реки, Саймон. Его еще не опознали, но он в госпитале Университета Мичигана, Оливия позвонила, потому что они сказали что-то о мальчике. Они сказали, что он покалечен.
Остальные слова Джекса не имели для меня никакого смысла, поскольку я больше не мог контролировать своего медведя. Я обратился, сломав стул и раздавив стол.
Глава 4
Кэсс
— Ты должна взять жизнь в свои руки, Уилер.
Я бросила тяжелый взгляд на Мэтта.
— Ты просто ревнуешь, что я нравлюсь маме больше.
Мэтт рассмеялся и игриво ударил меня по плечу папкой с файлами Манилы, которую он держал. Мама — наш общий босс, Гвендолин Лир. В сентябре я получила долгожданную стажировку в ее юридической фирме. Мэтт, один из адвокатов, казалось, думал, что я буду обречена из-за фиолетовых волос. Он прекрасно ладил с Брэди, моим домовладельцем.
— Разве это не правда, — проворчал Мэтт.
Он занял место за своим столом возле офиса Гвендолин. Она все утро держала дверь закрытой. Это никогда не было хорошим знаком. Юрист готовилась к кровавой бане на слушании о прекращении родительских прав на следующей неделе. Она ожидала, что все мы будем там присутствовать. Мэтт занимался исследованиями, я — свидетель. Не обращайте внимания на мои фиолетовые пряди, они принесли мне некоторые неодобрительные взгляды от некоторых других членов команды Гвендолин.
Видите ли, я не одна из них. У каждого в этом офисе есть юридическое образование. Мэтт заканчивал Школу Юриспруденции Мичиганского университета. Помощник Гвендолин — дело пожизненное. У нее также два помощника-адвоката, работающих на нее и несколько юридических секретарей (прим. пер.: Юридический секретарь — особый вид секретаря. Это специалист высокого уровня, работающий в юридической фирме, чаще всего в иностранной, и оказывающий административную поддержку группе юристов). А потом появилась я. Мисс Лир никогда раньше не брала стажера по социальной работе, и никто здесь не мог понять, почему она начала сейчас. Несколько дней я задавала себе тот же вопрос.
