— Я отвезу тебя.
В машине она сказала:
— Я хотела бы иметь твою фотографию. У тебя найдется для меня одна?
— Нет.
— А мою хочешь?
Было три часа утра без десяти минут. Они медленно ехали по совершенно пустынной Штамфенбахштрассе, освещенной рекламными огнями магазинов.
— Останови, — попросила она.
Ландо затормозил. Она вышла и перебежала через улицу. Между двумя магазинами дорогих подарков стояла кабинка фотоавтомата. Рената вошла в нее и задернула за собой шторку. Четыре, одна за другой, электронные вспышки прорезали ночь. И снова Рената сидела рядом с ним.
— Гони! — попросила она и протянула ему четыре влажных отпечатка.
Он мельком взглянул на них, сделал удивленное лицо и, наклонившись, что-то шепнул ей на ухо. Лицо Ренаты вытянулось.
— Нет, — решительно возразила она. — Нет!.. В следующий раз.
Тогда Ландо еще что-то шепнул ей. Рената заколебалась, но все-таки вышла из машины и возвратилась в кабинку. Когда она задернула шторку. Ландо увидел, как одна, а затем и другая нога исчезли из его поля зрения.
Четыре электронные вспышки…
Ландо завел мотор и с удовлетворенной улыбкой посматривал на новые снимки. На этот раз лица Ренаты на них не было — только ее лобок в разных ракурсах.
Он отъехал от тротуара.
— Рената, если ты передумаешь… Я оставлю тебе машину… И ключи… Я буду ждать тебя у себя дома… Сколько понадобится.
Она молча взяла его руку, крепко сжала и поднесла к своим губам…
* * *
К часу ночи гости преклонного возраста, не имевшие привычки бодрствовать ночью, расселись вокруг небольших столов. Шилин, почувствовав надвигающуюся катастрофу, заламывая руки, бросилась к появившемуся в зале будущему зятю.
— Курт! Вы нашли ее?
— Нет, миссис, нет. Я решительно ничего не понимаю. Ее нигде нет…
— Господи! Что я скажу священнику?
— Меня беспокоит не пастор, а Рената, — зло бросил Курт. — Все на месте, кроме невесты!.. Она что-нибудь вам говорила?
— Нет…
— Но последней видели ее вы!
— Что делать, Господи, что делать?
— Где ваш муж?
— Хомер? Не знаю… Только что он был здесь.
— Это — ненормально! С Ренатой, вероятно, что-то случилось!
— Но где? Что?
— Вы звонили в полицию?
— Нет… Но… А все эти люди?
— Пусть садятся за стол.
— Пойду посоветуюсь со священником.
Курт повернулся, но не успел сделать и трех шагов, как оказался в окружении группы молодых людей.
— Ну так что? Где твоя жена? Мы уже проголодались!
— Жрите!
Курт направился к Клоппе, который в глубине комнаты разговаривал с двумя мужчинами средних лет. Пробормотав извинения, взял банкира за локоть и отвел в сторону.
— Я не понимаю, что происходит. Куда исчезла Рената?
— Вы были у нее в комнате?
— Да. Ее нет!
— Что говорит Мануэла?
— Она не видела ее с четырех часов дня.
Клоппе мучила пронзительная боль в челюсти.
Неожиданно ему в голову пришла мысль, что Вольпоне сделал очередную подлость.
— Надо вызвать полицию, — сказал он.
До тех пор пока дело касалось лично его и его чести, он вел себя достойно, не прибегая к помощи полиции для решения своих проблем, которые были прямым продолжением его банковских дел. Но Вольпоне зашел слишком далеко!
Хомер и так задержался с его уничтожением.
— Срочно позвоните в окружную полицию и попросите лейтенанта Фрица Блеча. Пусть он даст команду начать розыски!
Шилин подошла к ним раньше, чем успел отойти Курт. На ее лице было неподдельное беспокойство, но она находила в себе силы механически улыбаться и посылать воздушные поцелуи всем гостям, которые делали ей дружеские знаки.
— Что же происходит? Где Рената? Что вы решили делать?
— Успокойтесь! — сказал Клоппе. — Сейчас Курт свяжется с полицией.
— Но Хомер!.. А эти люди?..
Она показала на двести приглашенных, которые, с бокалами шампанского в руках, стояли разбившись на группы, а по залу распространялся тихий ропот нетерпения…
— У вас неприятности? — вежливо поинтересовался отец Курта.
В десяти сантиметрах позади него, как тень, стояла Утта.
— Нет, папа, нет! Все в порядке! Проводи маму к столу!
В глазах матери он увидел такое страдание, словно она была виновата в том, что до сих пор нет его невесты.
— Ваш сын прав, миссис Хайнц. Проходите к столу.
— Я еще не имел удовольствия видеть Ренату, — сказал Йозеф Хайнц.
— Послушай, отец, мне самому хотелось бы на нее посмотреть! Ты выбрал неудачный момент! Иди за стол!
— Твоей невесты все еще нет? — с болезненным выражением лица спросила Утта.
Курт вдруг возненавидел ее зеленое платье.
Шилин подозвала к себе метрдотеля.
— Быстро накрывайте на стол.
Зазвенел колокольчик, приглашая гостей.
Все потянулись к столам, на которых стояли картонные таблички с указанием фамилии каждого.
Наиболее нетерпеливые, заглянув в меню, разразились смехом, предполагая, что наборщик ошибся в порядке размещения блюд. Меню было составлено наоборот.
А официанты в белых перчатках уже несли подносы с дымящимися чашками кофе и коллекционным шампанским.
На какой-то миг наступило замешательство.
Как все это следовало понимать?
— Очаровательно! — крикнул кто-то из гостей. — На десерт нам подадут устрицы!
Но Шилин уже не на шутку волновало затянувшееся отсутствие Ренаты.
— Курт, где вы ходите?
Он торопливо шел между столов, и со всех сторон к нему тянулись руки; его похлопывали по плечу, поздравляли, отпускали вслед шутки… В момент сбора гостей отсутствие Ренаты прошло незамеченным, но сейчас волна ропота прокатилась по залу и на лицах гостей появились двусмысленные улыбки. Курт подходил к лестнице, ведущей в холл, когда перед ним возник пастор Люстц.
— Профессор Хайнц!
— Да, святой отец!
— Где ваша будущая супруга?
— Сейчас будет. Я иду за ней.
Он бросился к телефону и схватил трубку.
— Алло, полиция!
Курт машинально бросил взгляд в сторону входной двери.
— Я хочу говорить с лейтенантом Блечем! Срочно!
Дверь медленно открылась, и в проеме он увидел Ренату. Курт положил трубку на рычаг. Он был поражен видом своей невесты. Ее лицо было бледное, вытянутое, прическа взлохмачена. Вместо торжественного светло-розового платья на ней был мятый костюм голубого цвета. И никакой косметики на лице!
— Рената!
Вместо страха, что он больше ее не увидит, пришла злость.
— Откуда ты появилась? Все уже чешут языками! Твои родители сгорают от стыда! Я только что звонил в полицию!
