Мне нечего было на это сказать.
— Спасибо, Илья. Я пойду. Извини, что побеспокоила тебя. Больше не буду.
— Я передам ему твою просьбу. Думаю, он свяжется с тобой…— он сделал паузу, — заходи, если нужна будет помощь. Или скучно будет.
— Хорошо, спасибо большое. Пока.
Илья проводил меня взглядом до выхода из кухни. Толкнув дверь терраски, я вышла на ярко освещенную солнцем улицу, Люк ко мне не подбежал, его вообще видно не было, так что я спокойно покинула участок и побрела к дому.
Хотелось заплакать, но слёз не нашлось. Перед глазами стояла картина, как Юлий обнимает ту девушку за талию.
========== Ч2. Глава -5- ==========
Я не знала, что мне делать, не понимала, как себя чувствую. Было больно, и пришло осознание, что это – всё: Юлия больше нет в моей жизни, никогда не будет, и надо как-то жить дальше.
Проблема в том, что я понятия не имела, а как жить дальше? Что думать, как себя настраивать, у кого искать поддержки? Мне нужен был Юлий, нужна была его сила, его защита, его совет. Его.
Он.
А вот я ему, по всей видимости, нет.
Илья сказал, что парень должен вернуться через неделю, и пообещал передать просьбу поговорить, так что оставалось только возлагать большие надежды на этот разговор. Глупо, наверное, но я верила, что Юлий скажет, что делать дальше, скажет что-то, что мне нужно услышать. Ведь так было всегда.
Весь день я просидела в своей комнате. И следующий тоже. Просто валялась в кровати, много спала, думала, плакала, пыталась читать, только к вечеру второго дня вроде более-менее пришла в себя и спустилась на первый этаж, решив перекусить. На плите стояла сковорода с жареной рыбой, предназначавшейся на ужин, который я пропустила. Вообще-то, есть не очень хотелось, но, достав свежий огурчик из холодильника, я все же переложила рыбу на тарелку и села за стол.
Бабушка уже довольно давно находилась на улице, наверное, полола цветочки или клубнику, а может болтала с соседкой, так что представилась возможность поужинать в полном одиночестве. Мыслями, разумеется, снова завладел Юлий, и я не заметила, как всё съела.
Вымыв всю грязную посуду и расставив ее по своим местам, пришлось подумать, чем бы себя занять, впрочем, вариантов было не так уж много. Я сунула босые ноги в калоши и вышла из дома. Придавая золотой оттенок растениям на улице, солнце постепенно клонилось к закату, еще немного, и зацепило бы макушки деревьев в лесу на горизонте. Становилось уже прохладно находиться снаружи в одной майке и шортах, но я решила пока не переодеваться и, неспешно проходя по участку, поискала глазами бабушку. Той нигде не было видно, должно быть, ушла к Зинаиде Федоровне.
Перекинув заржавевший в некоторых местах крючок, я выскочила из калитки и, оставив ее открытой, направилась по тропинке к соседскому дому. Баба Зина с бабушкой сидели на садовых качелях, о чем-то громко разговаривая. Я подошла к ним и, как только женщины перевели на меня глаза, поздоровалась, однако, ответа не получила.
— А вот давай у твоей спросим? Она поди знает, — язвительно произнесла соседка, кивнув в мою сторону.
— Ник, присядь, что стоишь столбом, — обратилась ко мне бабушка, и я опустилась на старую скамейку рядом с ними.
— Вот скажи, — баба Зина посмотрела в упор, — кто сейчас в двадцать седьмом живет?
— Доме?
— Доме, доме.
— Не знаю, — я пожала плечами.
— Врешь же, всё ты знаешь.
— Почему Вы так думаете? — мой голос прозвучал спокойно, скучающе.
Всегда считала, что не люблю врать, но в последнее время стала делать это уж слишком часто. Впрочем, уверена, что сейчас была не та ситуация, когда следовало говорить правду.
— Да пол деревни в курсе, что ты постоянно туда бегаешь.
— Я была там пару раз, когда общалась с одним парнем, но он уехал, теперь там живет кто-то другой.
— Анатольевна, твой сын разрешает ей общаться с наркоманами? Что у них вообще общего?
Бабушка только открыла рот, но ответить не успела.
— Он не наркоман.
— Да правда что-ль? — саркастично спросила соседка.
— Правда. Он не наркоман. Он хороший, умный и очень интеллигентный парень, — твердо заявила я.
— Знаем мы, с кем твой интеллигентный ошивался. Ты-то от него не подцепила ничего?
Я молча поднялась со скамейки и уверенным шагом двинулась к выходу с участка.
— Уходишь, потому что сказать нечего! Знаешь же, что я права!
Внутри кипела злость, странно, что пар из ушей не валил, на долю секунды я даже приостановилась, желая ответить бабе Зине, но поняла, что это бесполезно, и просто пошла дальше. Вот только свернула не к дому, а на дорогу, направившись к Илье. Прямо так: в шортах, майке и галошах, с небрежно собранными в пучок волосами. Да, а какая разница?
Мужчины дома не оказалось, так что пришлось заглянуть на плотину, отмахиваясь от полчищ голодных комаров. Там, как и ожидала, Илья снова бросал палку Люку.
— Привет, — поздоровалась я, подойдя ближе.
— Здравствуй, Николь.
Глянув на меня через плечо, мужчина повернулся обратно к воде и, сильно замахнувшись, бросил палку довольно-таки далеко. Пёс тут же рванул за ней, не дожидаясь, пока та упадет. Волосы Ильи казались мокрыми, на нем были надеты только серые джинсы, а футболка небрежно лежала в стороне на траве. Судя по всему, в этот раз дровосек плавал.
Когда Люк прыгнул в плотину и поплыл за «добычей», мужчина полностью развернулся ко мне, и я сразу же заметила огромный шрам на плотном мускулистом животе: он тянулся от левой стороны груди к поясу джинсов, пересекая по диагонали кубики пресса.
Проследив за моим взглядом, Илья сказал:
— Боевое ранение.
— Глубоко?
— Порезали? Ну, относительно. Мясо порезали неплохо, благо, до органов не достали, — спокойно ответил он.
— Юлия тоже избили в позапрошлом году…
— Да, я знаю. Но у меня это не от… работы.
— А от чего?
— Да просто не в том месте оказался и не в то время. Вот какие-то подонки и порезали.
— Сочувствую…
— Не стоит. Давно это было.
Люцифер выбрался из воды и подбежал к нам, хозяин забрал у него из пасти палку. Именно в этот момент пёс решил отряхнуться, холодные брызги полетели на нас с Ильей, я резко отскочила и поежилась.
— Замерзла?
— Ну так, прохладно.
— Если хочешь, пойдем к нам.
Мужчина поднял с травы свою футболку и вопросительно глянул на меня. С одной стороны, не хотелось докучать ему, с другой, было тяжело оставаться одной.
— Если можно, то пойдем.
И мы втроем пошли в двадцать седьмой дом.
***
Мы сидели на стульчиках в конце участка, на тех самых стульчиках и за тем самым столом, за которым ели шашлык с Юлием и Итаном в позапрошлом году. Застегнув теплую коричневую кофту на молнии, которую дал мне Илья, я положила ногу на ногу и протянула руку за чашкой чая. Люцифер мирно дремал в метре от нас, видимо, он привык к новым гостям в моем лице, и больше не косился настороженно, как первое время.
Солнце уже полностью спряталось за лесом, нарисовав последними лучами на небе оранжевую полосу. От одежды Ильи тоже приятно пахло, но пока не удавалось понять, чем именно. А еще, стоило подольше понаблюдать за дровосеком, как появилась новая ассоциация, опять почему-то связанная с лесом: медведь. Точнее, медведь гризли, только плюшевый. Плюшевый мишка-гризли, вот так.
— Ты на всё лето приехал? — спросила я мишку, сделав глоток ароматного напитка.
— Не знаю, как пойдет, — Илья расслабленно откинулся на спинку стула, его ноги были широко расставлены, в одной руке он держал кружку, другая мирно лежала на колене. — Мне Итан машину должен привезти. Пока не привезет, точно буду здесь.
— Теперь он твою взял?
— Ну да. Он свою опять разбил. Гоняет, как черт.
— Не боишься, что твою разобьет?
— Чужие он поаккуратнее водит, а разобьет, так новую купит.
Очередной комар покусился на мою кровь. Сидеть вечером в шортах, да еще и недалеко от водоема – та еще пытка.
