Я улыбаюсь.
— У нас есть кое-что общее. Он течет и в моих венах тоже. Я рад, что тебе здесь нравится.
Она кажется расслабленной и увлеченной нашей беседой.
— Я проводила немного времени на выходных, заново знакомясь с городом. Раньше исследовала его вместе со своими родителями, когда жила здесь. Забавно видеть, как город преобразился за последние десять лет. — Тон ее голоса повышается, когда она оживленно говорит о своем прошлом в Чикаго.
Наш официант ставит на стол мясную тарелку и шипящие в чугунном горшочке пельмени, а другой обновляет наши пустые бокалы.
— Какое твое любимое место? — спрашиваю я, желая услышать больше о ее любви к городу.
Она ностальгически улыбается.
— То же, что было в детстве, — Миллениум-парк. Мне нравится прогуливаться там. Не знаю, наверное, это напоминает мне о хороших временах здесь. — Сейдж произносит это с толикой грусти.
Я не спрашиваю, были ли плохие времена, потому что знаю ее историю. Знаю, почему ее семья покинула этот город и переехала обратно в Северную Дакоту, и знаю, что случилось здесь, в Чикаго, что полностью разрушило ее семью.
— Расскажи мне о себе, — говорит она, накладывая несколько кусочков мяса и крекеров на свою тарелку.
— Да не о чем особо рассказывать. Я провожу большую часть времени, руководя «Джексон-Гамильтон», — говорю я, запихивая оливку в рот. — Я работаю даже тогда, когда не работаю. Вот и все.
— Сколько тебе лет?
— Тридцать два.
— Очевидно, не женат? — Она опускает взгляд на мою левую руку.
Я поднимаю руку и двигаю пальцами.
— Никогда не был.
Сейдж придвигается ближе и слегка наклоняет голову набок.
— Почему нет? Ты привлекателен и успешен. Могу представить, что у тебя есть целая очередь из женщин, желающих стать миссис Холт Гамильтон. — Она усмехается, прижимая бокал мартини к губам и делая глоток.
Пьяненькая Сейдж напориста. Мне нравится.
— Ты права, — посмеиваюсь я. — Нет отбоя от женщин, которые бы хотели меня соблазнить. Однако я пока в поисках той, которая привлечет мое внимание. Той, которая бросит мне вызов. Которая сильна как сама по себе, так и со мной.
Я удерживаю ее взгляд, а она опускает голову, ее глаза блестят на свету.
— Что ж, тебе же хуже, — замечает она. — Думаю, ты уже немало сердец разбил в поисках идеальной женщины.
Я тихо смеюсь и возвращаю вопрос ей:
— А что насчет тебя?
Она выгибает бровь.
— А что насчет меня?
— Полагаю, ты ни с кем не встречаешься?
Сейдж пристально смотрит на меня через стол, а потом издает смешок.
— Нет. Я развлекалась в колледже, встречаясь с парнями. Одни отношения казались серьезными, но не продлились долго. — Я рад слышать, что у нее никого нет, но не рад той части с развлечениями и свиданиями с парнями. Пальцами обхватываю край стола. — Сейчас я просто хочу сфокусироваться на своей карьере.
Такой ответ меня устраивает.
Делая глоток виски, я меняю тему:
— Я тут подумал, мы могли бы сходить в «Лазурь».
— Ночной клуб?
Я киваю.
— Ты любишь танцевать? — Не мое любимое занятие, но я сделаю это, ради шанса быть ближе к ней.
На ее лице появляется милое, но неуверенное выражение.
— Не очень. Мне потребуется побольше этого, — Сейдж поднимает свой напиток, — чтобы чувствовать себя достаточно уверенно для танцев.
Я улыбаюсь ей.
— Что ж, допивай. Мы идем танцевать.
Глава 4
Сейдж
Как только мы входим в жаркий и душный клуб, Холт берет меня за руку и переплетает наши пальцы. Мое сердце нервно стучит, когда он сжимает мою ладонь в своей. Музыка орет из колонок, и я ощущаю, как тяжелый бит басов отдается в моих ногах, когда мы проходим сквозь толпу. Холт ведет нас в секцию в задней части клуба, затем он кивает, и огромный мужчина пропускает нас. Мы быстро поднимаемся наверх, на площадку, которая располагается примерно на высоте двух метров над остальной частью клуба.
Я должна была догадаться, что мы пройдем в VIP ложу. Охранники, одетые по форме, стоят по периметру VIP зоны, хорошо смешиваясь с толпой. Мы идем в приватную зону, заполненную кожаными креслами и диванами, и проходим к огромному столу с табличкой «Зарезервировано» и с именем Холта на ней. Я одета достаточно откровенно, но мне становится неловко, когда вижу, что женщины разгуливают по помещению в платьях, которые слишком коротки, на слишком высоких каблуках и с макияжем, с которым слишком долго возиться, — но они выглядят великолепно.
В мгновение ока появляется официантка, и Холт наклоняется к ее уху, озвучивая наши заказы. Она кивает и исчезает так же быстро, как и появилась. Ее задница подпрыгивает при каждом движении в ботфортах на высоком каблуке. Я вновь сосредотачиваю внимание на толпе под нами и смотрю на море людей, танцующих и качающихся в такт музыке.
— Это место сумасшедшее! — говорю я Холту, наклонившись к нему ближе. Из-за сильно орущей музыкой мне приходится практически прижимать губы к его уху, чтобы он точно меня услышал.
— Это точно, — говорит он, соглашаясь.
Наши щеки соприкасаются, и я отстраняюсь, поворачиваясь к толпе, чтобы снова наблюдать за ней. Минуту спустя Холт протягивает мне «Грязный мартини», и я улыбаюсь ему. Обслуживание здесь быстрое, а потом я вспоминаю, что мы в VIP зоне. На столе стоит стакан с оливками, он хватает одну и отправляет в рот. Я сжимаю бедра крепче, пока смотрю, как его полные губы соединяются, и он улыбается мне. Все в нем превосходно. Он снимает пиджак и закатывает рукава рубашки, как делал вчера, затем расстегивает верхнюю пуговицу рубашки, и этого достаточно, чтобы я смогла увидеть кусочек его загорелой кожи над ключицей.
Холт отпивает виски, пальцами крепко обхватывая бокал. В конце концов, он ставит его на стол перед нами, забирает мой бокал из рук и ставит рядом со своим.
— Ну же. Я хочу потанцевать с тобой, — шепчет он мне на ухо, поднимая меня с дивана.
Я качаю головой. Я еще не готова, но он кивает мне с вызовом. Такой босс.
— Я еще не готова танцевать, — говорю ему. Мое тело напряжено. Он не такой, как я ожидала. Он скромный и милый, но в то же время такой прямой и дерзкий.
— Я готов. — Он осторожно тянет меня на себя. Я вижу, что он привык получать свое. И угождаю. Он такой требовательный.
Холт снова переплетает наши пальцы, пока ведет меня сквозь толпу к небольшому танцполу. Крепче сжимая мою ладонь, он смотрит на меня через плечо и указывает на место на танцполе. Мы пробираемся к центру, где самая толкучка. Прожекторы бросают свет на море тел, пока все двигаются под музыкальный бит. Спустя пару напитков мои нервы, наконец, успокаиваются, и уверенность берет верх. Холт останавливается и тянет меня к себе, положив свои ладони на мои бедра. Я медленно качаю ими, найдя ритм, который соответствует ему. «How Deep Is Your Love» раздается из колонок, и Холт усиливает хватку на моих бедрах, пока мы двигаемся вместе. Мое тело реагирует на его прикосновения так, как я никогда бы не ожидала. Сердце дико бьется в груди, соски напрягаются, и тепло распространяется от ног к самому центру.
Вокруг нас танцуют люди, но прямо сейчас складывается ощущение, будто на танцполе только Холт и я. Его голубые глаза выражают напряжение, отчего в моем животе танцуют бабочки. Он прижимает меня еще ближе к своей груди, обвивая рукой мою талию. Пальцами сжимает мой бок, его хватка усиливается, пока наши бедра синхронно двигаются, словно мы танцевали уже миллион раз.
Наши лица близко друг к другу, его нос задевает мой. Прижавшись щекой к его щеке, чувствую, как тепло наших тел окутывает нас и оборачиваю руки вокруг него. Музыка оживленная, но наши движения медленные, методичные, ритмичные.
Больше часа мы танцуем вот так — растворенные друг в друге. Ощущаем, как один реагирует на легчайшие прикосновения другого. Наши тела переплетаются, руки в волосах друг друга, на спинах — двигаются, исследуя. Мы покрыты легким блеском от пота, но ни один из нас не хочет оторваться друг от друга. Такое ощущение, словно я на вершине, опьяненная Холтом.
