— Что с тобой, бедное дитя? — забеспокоилась мадам. — Ты не подавилась?
— Ничего, — выдавила я из себя. — Это… вишни…
— Я же тебе говорила, — строго напомнила моя благородная опекунша, — что вредно поглощать столько сладостей — целую коробку в один присест. В твоем возрасте уже нельзя быть такой лакомкой. В наказание ты не получишь целую неделю ни одной конфетки.
— Я больше не буду, тетя. — Опустив голову, я думала, что «тетя» больше всего подходит в данной особой ситуации. — Я читала такую интересную книжку, что не заметила, как вишенки сами прыгают мне в рот.
— А ну покажи эту книжку. Мы еще посмотрим, можно ли тебе это читать. — Мадам взяла пресловутое произведение преподобного пастора Джонатана, бросила взгляд на обложку и протянула книжку гостю: — Разве это не трогательно, дорогой лорд? — смеясь, спросила она и обратилась ко мне: — Элизабет, представься лорду Картеру.
— «Он такой же Картер, как я Элизабет», — подумала я, вежливо присев, как барышня из хорошей семьи, и продекламировала:
— Меня зовут Элизабет — Элоиза Бамчик. Я родилась в Лондоне.
— Странная какая-то фамилия, — пробормотал мой новый знакомый.
— Мы происходим из Голландии, — объяснила я, приседая и тряся косичками. — Там наша фамилия была Бамчикчик. В Англии мы отбросили один «чик». Но подруги в классе все равно дразнят меня, потому что это не английская фамилия.
Тут я бросила взгляд на портреты незабвенных супругов Бамчикчик, в голос разрыдалась и стала громко сморкаться в маленький розовый платочек. Украдкой взглянув на мадам Коль, я обнаружила, что она как-то странно закашлялась и отвернулась к стене. Я испугалась, как бы она не расхохоталась в самый неподходящий момент.
— Это просто замечательно! — Глазки мнимого Картера жадно загорелись. Он не в силах был скрыть своего восхищения. — Эта барышня еще ходит в школу?
— Да, — радостно сказала я. — Может быть, лорд хочет посмотреть мой ранец с тетрадками и красивый резной пенал, который подарила мне тетя на именины? А еще я собираю картинки с ангелочками и цветами. Вы тоже собираете… ангелочков?
Мадам Коль вынуждена была взять себя в руки, побороть свой неестественный кашель. А вдруг лорд Картер изъявит желание осмотреть мои школьные принадлежности и коллекцию открыток. К такой демонстрации моей девственности мадам не была готова. Поэтому она вмешалась в нашу беседу:
— Она еще такой ребенок… Неудобно, Элизабет, показывать новому знакомому все, что у тебя есть… Дорогое дитя, когда я рассказала лорду Картеру о твоем горе, он решил помочь тебе.
Я опять громко разрыдалась, бросилась к толстяку и почтительно приложилась к его пухлой руке. «Каждый прохвост начинает с помощи», — думала я.
— О, какой вы благородный, добрый! Я так вас люблю! Господин очень-очень похож на моего бедного папочку… (Пусть простит меня светлой памяти Бамчикчик за это оскорбление). — Папочка тоже был такой толстячок…
Слегка потеревшись щекой о его горячую потную руку и почувствовав, что она дрожит от возбуждения, я подмигнула мадам Коль, давая понять, что клиент готов к сладкому визави со мной. Она сразу же сообразила, что к чему.
— Мне нужно навестить больную подругу, но через час я вернусь. Надеюсь, дорогой лорд простит меня…
— Конечно, мадам! — поспешно откликнулся он. — Не нужно даже слишком торопиться. Я с удовольствием побуду с вашей воспитанницей, и мы обсудим, в какой… форме… я могу помочь ей.
— Веди себя хорошо с дорогим лордом, чтобы мне не было за тебя стыдно. — Мадам Коль поцеловала меня в лоб и, давясь от нового приступа кашля, выбежала из комнаты.
— Теперь, когда мы остались одни, — обрадовалась я, — я могу все вам показать.
— Что ты хочешь мне показать? — спросил лорд с явной надеждой.
— Мои открытки…
— Не нужно, — со злостью пробормотал лорд. — Ну, может, потом, после… Тебе в самом деле шестнадцать лет? — неожиданно спросил он.
— Даже больше, — гордо сообщила я. — Шестнадцать мне исполнилось в январе и тетя мне подарила этот пенал. Показать?
— Меня совсем не интересует твой пенал.
— А что? — наивно поинтересовалась я.
Лорд подвинулся ко мне ближе. Он не мог скрыть своего восхищения:
— Ты ведешь себя, как маленькая девочка. А тело у тебя почти совсем сформировалось.
Чтобы усесться поудобнее на кровати, я подобрала платье (открыв часть панталончиков) и, не скрывая интереса, спросила:
— А что значит, что тело почти совсем сформировалось?
— Ну, например, эти ножки… — Он погладил мою ногу.
— А, понимаю, — обрадовалась его диагнозу. — И что еще у меня сформировано?
— Животик… — Его рука двинулась выше и застряла в районе пупка.
— А еще? — не отставала я.
— Еще грудочки. — Он коснулся моей груди и остановился на этом месте, как будто закончил исследование степени моего физического развития.
— И это все? — презрительно спросила я. — Вижу, господин многого не знает. Есть еще кое-что сформировавшееся.
— Откуда ты знаешь? — Он подозрительно посмотрел на меня.
— Как это откуда? Тетя сказала. Да я и сама уже чувствую. — Краска смущения залила мое лицо.
— Где чувствуешь? — Голос лорда дрожал от возбуждения.
— Этого я не скажу, — решительно отрезала я. — Вы сами должны знать. А если не знаете, поинтересуйтесь у своей мамочки.
— Знаю.
— Притворяетесь, — засмеялась я. — Ну, если вправду знаете — покажите.
— Здесь! — произнес он хриплым голосом и полез рукой под платье.
— Еще чего! — горячо запротестовала я, крепко сжав колени, и вытолкнула его руку из-под юбки. — Тетя меня предупреждала, чтобы я никому этого не позволяла, — и доверительно прошептала: — Так только мальчишки делают. Один даже хотел меня поцеловать, когда мы с ним гуляли в парке. Я едва успела удрать… Но вы же не мальчишка. Вы взрослый. А взрослые не позволяют себе таких глупостей с девочками.
— Еще как позволяют! — буркнул лорд. Он ближе подвинулся ко мне. — Я тоже это люблю. Хочешь, покажу, что этот мальчишка делал с тобой?
— А тете не скажете?
— Нет.
— Поклянитесь кошачьим хвостом и заячьей лапкой, что никому не проболтаетесь.
Лорд Картер скороговоркой пробормотал слова страшной клятвы.
— Ну, хорошо, — решилась я наконец. — Не хочу, чтобы вы сердились на меня. Ладно уж, показывайте, если вы так это любите. Хотя не пойму, что тут можно любить! Но только быстро, — строго предупредила я.
— Увидишь, тебе понравится, — пообещал лорд.
— Не может быть, — не поверила я, но позволила ему (конечно, только из-за наивного любопытства) засунуть руку между бедер.
Через ткань штанишек я почувствовала, что его палец с трудом продвигается глубже. Пришлось раздвинуть ноги пошире, чтобы облегчить ему дорогу. Наконец палец добрался до намеченной цели, на минутку задержался и стал двигаться вверх-вниз.
— Ну как? — спросил лорд.
— Становится приятно, — с явным удовольствием призналась я. — А вам тоже?
— Сделай мне то же! — Взяв мою руку, он засунул ее под свой толстый живот и крепко прижал ее.
— Ой! — завопила я с испугом. — Вам нужно срочно бежать к врачу!
— Что случилось? — не на шутку испугался он и вытащил руку из-под моей юбки.
— У вас из живота вылезла какая-то кость, — воскликнула я. — Врач должен ее отпилить.
— Это не кость, — рассвирепел он, после чего молниеносно расстегнул пуговицы и втиснул мою ладонь в брюки, плотно облегающие его толстые ягодицы.
От изумления я едва пришла в себя. Еще была свежа память о фантастических размерах органа Билла. Сейчас я встретилась с членом совершенно другого калибра. Не длинный и толстый столб, а коротенький и тоненький прутик! В сравнении с мощным торсом этот, с позволения сказать, органчик был фантастически мал! Просто нечего взять в руки!
Теперь я поняла, зачем мадам Коль принесла мне квасцы. От девушек она, конечно, знала о невзрачном приборе лорда Картера.
Осторожно взяв двумя пальцами этот прутик, я боялась сжать его, чтобы, не дай Бог, не сломать. Но и этого материнского прикосновения оказалось достаточно, чтобы шалунишка бойко вскочил и выпрыгнул из ширинки на свет божий. Он важно торчал вверх, такой розовый, как ленты моих девичьих косичек. Только головка красная. Ничего подобного я никогда не видела.
Разглядывая с искренним интересом этого гномика и с превеликим трудом удерживаясь от смеха, я спросила, как любая невинная девушка, которая видит этот предмет впервые:
— Что это? У меня такого нет. Для чего это служит?
— Сейчас узнаешь… — буркнул он хриплым голосом, вскочил с кровати и так сильно толкнул меня, что я упала на спину, подняв нога вверх. Потом он потянул узел тесемки, которая поддерживала мои штанишки, и одним махом стащил их. Да, в этом у него был большой опыт!
