видела, какой он пустой.
– Господи. – Эта мысль приводит ее в ужас. – Ты… уверен, что стоило? Ты наполнял гараж много лет.
– И все это время вещи просто лежали там мертвым грузом. Не волнуйся, самое нужное я оставил. А если получится сделать ховер, я потребую повышения зарплаты и потихоньку пополню запасы.
– До сих пор не верю, – закрывает лицо руками Кэтрин. – Я могу выбрать любую профессию? И даже снова учиться ей несколько лет?
– Если ты этого захочешь, – весело отвечает Том.
Опустившись поближе, Кэтрин касается его губ своими и снова шепчет «спасибо». Том приподнимается навстречу и увлекает ее в долгий и нежный поцелуй, от которого ноги превращаются в желе.
Это ее муж, и Кэтрин не устает напоминать себе, как ей повезло, что однажды они пошли на свидание. Несмотря ни на какие проблемы, несмотря на рак и его кучу тайн, даже несмотря на плотно засевшую в его голове идею о парных татуировках, Том – лучший мужчина, которого она встречала в жизни.
– Ты уверен, что хочешь поспать? – улыбается она и тянется к ремню на его джинсах.
– Я могу еще немного продержаться, – подмигивает Том.
– Тогда лежи смирно, ковбой. Сегодня я сверху.
Завернув в неприметный коридор торгового центра, они оказываются в мире игровых автоматов.
Мигающие огни при общем приглушенном свете, музыка вразнобой, шум, топот, хлопки… Том словно заходит в тот подвальный паб на окраине Манчестера, где им с Леоном однажды обоим надавали по роже.
– Это весело, – обещает Кэтрин. – Корейские подростки проводят тут кучу времени.
– Нам с тобой по тридцать два.
– Ты вчера пытался нырнуть в бассейн с шариками.
– И у меня почти получилось, – замечает Том.
Он даже не слышит ответа: внимание привлекают огромные стиральные машины. Несколько подростков стоят рядом с ними в черных перчатках и растягивают руки в разные стороны, пока бьют по цветным огням, то тут, то там вспыхивающим на барабанах. Это настолько идиотская забава, что Том зависает на пару минут, искренне пытаясь понять, что в ней такого.
– А где, интересно, они… – оглядывается Кэтрин. – Неужели окончательно умерли?
– Что ты ищешь? – отвлекается Том.
– Танцевальные автоматы.
– Ты серьезно? Только не говори, что…
– Что? – оборачивается она. – Да, они мне нравятся.
Том берет ее за руку, больше не произнося ни слова. В поисках танцевальных автоматов они проходят мимо тех, в которых ловят игрушки, и добираются до еще одной темной комнаты. В кабинке справа девушка с кошачьими ушками на голове поет караоке, в соседней похожая на нее отчаянно лупит по пластиковой барабанной установке.
– О нет, – вздыхает Кэтрин, – кажется, их сменил Just Dance.
Повернувшись вслед за ней, Том видит растянутое во всю стену изображение с проектора, на котором вытанцовывают разноцветные фигуры. Кажется, это популярный аттракцион: около него больше всего народу. Четверо парней, выстроившись перед импровизированным экраном четко напротив фигур, повторяют за теми движения.
– Мои племянники обожают эту игру, – говорит Кэтрин. – На семейных собраниях их можно просто бросить перед телевизором с ней и забыть на несколько часов.
– Никогда такого не видел.
Танцевальные движения на экране становятся все сложнее и превращаются не в дурацкое развлечение, а практически в спортивное соревнование.
– Вам с братьями тоже стоит попробовать, – толкает его в бок Кэтрин. – Смотри, как раз четверо.
– Можешь представить, чтобы Гэри танцевал?
– Вполне. Мне кажется, он способен быть пластичным.
– Я знаю его лет двадцать, – напоминает Том. – Ни разу не видел, чтобы брат танцевал. Если не считать мошпита на фестивале, конечно, там ему нет равных.
Он оглядывается и замечает в углу всеми забытый танцевальный аппарат, состоящий из металлической платформы и широкого терминала с экраном.
– Кейт, – зовет он, – я нашел.
– Это он! – срывается та с места. – Том, а можно мне…
– Еще спрашиваешь! Я просто требую, чтобы ты это сделала!
Они выясняют, как за это заплатить, а потом Кэтрин радостно взбирается на платформу и начинает придирчиво выбирать себе песню для танца. Как же она прекрасна: Том опускается в кресло соседнего автомата, откуда открывается великолепный вид на его жену.
Каждый раз, когда халат врача остается где-то далеко позади, Кэтрин преображается и становится живее, чем большинство людей на планете. Искренняя и непосредственная, она позволяет себе быть настоящей рядом с ним. И Том готов стянуть с себя последнюю рубашку, если это даст ей чаще забывать о строгости, нормах, правилах, рациональности. Становиться просто искренней девчонкой, которая ловко перебирает ногами, безошибочно наступая на разноцветные пластины.
В обычный танцевальный автомат она вкладывает столько энергии, что во всей комнате становится светлее. Том ловит каждое ее движение, готовый бесконечно аплодировать, свистеть и кричать «браво!».
Когда трек затихает, Кэтрин оборачивается и посылает ему воздушный поцелуй. Том показывает ей обе руки с поднятыми вверх большими пальцами. Пока она выбирает вторую песню, он на секунду отвлекается на экран автомата, за которым сидит.
Черт, это же гоночный симулятор! Кажется, следующая партия за Томом. Правда, он довольно простенький, скорее всего, старый: на экране уже ушедшие из спорта гонщики, да и вместо руля тут что-то вроде джойстика. Придется приноровиться управлять машиной с его помощью…
Управлять машиной с помощью джойстика. Твою мать. Сука. Решение все это время было таким простым, оно практически лежало у него под носом!
Недостающий пазл встает на место, наконец создавая полную картину. Все оставить внешним, панель прикрутить вперед, а само управление запрограммировать на джойстик. Господи, намного, в сотни раз проще, чем он думал!
Том перебирает все детали, которые не мог никуда присобачить, и сейчас перед глазами всплывает платформа, а на нее одна за другой встают надстройки. Время замедляется, шум игрового клуба исчезает, остаются только они вдвоем: Том и его готовый, уже собранный ховер.
– Милый? – на плечо ложится рука Кэтрин. – Все в порядке?
Ховер мигает, грозится исчезнуть, и Том пытается быстро запомнить, как он все здесь расставил. Это важно. Нельзя дать этому моменту уйти впустую.
– Я понял, – резко отвечает он, – как управлять ховером.
– Господи, – выдыхает Кэтрин и обнимает Тома. – Тебе нужно что-нибудь записать?
– А есть куда?
– Не двигайся. Я видела рядом канцелярский магазин.
Он не замечает, как проходит время: кажется, будто Кэтрин только что отошла, но вот она уже стоит перед ним с блокнотом и пачкой карандашей в руках.
– Возьми, – протягивает их. – Ты пока записывай, а я сбегаю за сувенирами. Вернемся – поищу нам ближайшие билеты домой.
– Зачем? – резко приходит в себя Том.
– Милый, – она садится на корточки рядом с ним и берет
