заговорщически наклоняется к Флоренс.
– Фло, – зовет он, – а он тебе правда нравится?
Ее разбирает смех: это главное, что заботит Гэри сейчас?
– Да, он мне нравится.
– Он же, ну, – поводит плечами тот, – тощий.
– Мне это не очень важно.
– Ага, понял. И у вас прямо серьезно?
– Прямо серьезно, – кивает она. – Я люблю его, Гэри.
– Ну, тогда добро, – откидывается он на спинку дивана и подносит бутылку к губам. – Фло, мне тебе кое-что надо сказать.
Гэри снова сдвигает брови.
– Тебе Джек рассказал про Манчестер? Ну, чем мы там занимались.
– Да. И про «Альфа-Ромео» тоже.
– Я должен был. – Он тыкает себя пальцем в грудь. – Только потом понял, что был неправ. Ты не обижайся на меня, если что, ладно? Секреты эти… Я, честно, думал, тебе лучше не знать. А теперь по-другому все увидел.
– Пайпер, – улыбается Флоренс. – Ей рассказал?
– Ты знаешь, да?
– Видела вас вдвоем.
– Я не к ней уходил, Фло. Я же не свинья, не подумай. У нас уже потом все началось.
– В те же выходные, – вырывается у нее.
– Знаю, но все равно мы не из-за нее разошлись. Много думал, правда, что я не так сделал… Дохера вещей насчитал.
– Я тоже успела натворить дел, – вдруг улыбается Флоренс. – Ты сейчас счастлив?
– Да, – коротко пожимает плечами он. – Теперь точно.
Даже не обидно. Флоренс прислушивается к себе, разглядывая Гэри, впервые за все время, как бывшего. Ничего.
– Гэри, я не обижаюсь. Тем более что мне было некогда: у нас с Джеком столько всего произошло… – Она отводит глаза. – Но ты, пожалуйста, на него тоже не злись. Тут ведь не в хере дело и не в штанах.
– А чего мне злиться? – спрашивает тот. – Если вам обоим хорошо, вы хоть поженитесь.
Он оборачивается на дверь спальни и вдруг расплывается в улыбке.
– Слушай, а ты в курсе, что Джек меня три года подкаблучником называл?
– Нет.
– Ты там, если чего, на свой счет не принимай. – Гэри поднимается с дивана. – Договорились?
Он подходит к двери и громко, с силой стучит в нее.
– Эй, подкаблучник! – радостно орет он. – Вылезай давай. Пиво забыл.
Факбой
Флоренс опаздывает. Джек в очередной раз проверяет часы: они договаривались встретиться в восемь. Сейчас уже не восемь, и наступает самое отвратительное время: звонить и беспокоиться еще рано, а тревога растет.
– Джин, – кивает он бармену.
Кто опоздал – тот и за рулем. Джек смотрит на шот, появляющийся у него перед лицом, и вспоминает, что хотел обсудить с Флоренс ее переезд. Они уже месяц живут на две квартиры, и свобода свободой, но это перестает быть рациональным.
Раньше думал, только с Гэри мог бы жить так долго. Они с детства вместе, у них даже своя система была: один готовит, другой убирается. Один стирает, другой гладит. А теперь вроде все наладили и обсудили с Флоренс, но на кой черт вести быт в двух квартирах разом? В одной будет удобнее.
Где же она? Джек сигнализирует бармену повторить шот и оглядывается: ох уж эти свидания. Сидишь на стуле, нервничаешь, как школьник, потеешь, как свинья. Она же не специально опаздывает?
– Дай угадаю, – на стул рядом с ним опускается девушка. – Хороший английский джин.
Антония? Джек поворачивает голову и встречается со знакомым насмешливым взглядом. Она почти не изменилась: та же прическа, тот же уверенный вид.
– В Берлине, значит, не здороваются. – Он подносит шот ко рту. – Как поездка?
– Я видела такие кассовые разрывы, что в них можно было упасть, – она кивает бармену, – «Негрони».
– Повеселилась?
– Это весельем не назовешь. А ты как? Факбой на охоте?
– Мы тобой уже выяснили, что у меня больше нет этого титула. Просто пришел поужинать.
Родной голос с другой стороны зовет его по имени, и Джек тут же поднимается, чтобы обнять Флоренс.
– Привет, – тянется за поцелуем она, – прости, я опоздала.
– Все в порядке. – Улыбка ползет по лицу сама собой. – Ты же пришла.
Она тут же заглядывает ему за плечо, и Джек поворачивается вместе с ней.
– Антония, – он кивает в ее сторону, – знакомая, мы случайно встретились. Она только что из Берлина, представляешь? А это Флоренс, моя девушка.
– Очень приятно, – кивает Антония, с интересом осматривая их обоих. – Не хочу вас задерживать.
Две похожие друг на друга девушки, и сторонний наблюдатель точно сказал бы, что у Джека есть типаж. Он даже оказался бы прав, наверное, только есть один нюанс.
Типаж Джека – Флоренс. С самого знакомства он частенько пытался заменить ее кем-то похожим, не специально, даже неосознанно. Но когда ты знаешь, что это твоя женщина, остальные меркнут, как бы ни прихорашивались.
– Пойдем? – Джек берет Флоренс за руку.
– Знаешь, к чему сложно привыкнуть? – напряженно говорит она, проходя к их столику. – Встречать твоих бывших.
– У меня нет бывших, – напоминает он. – Кстати, с Антонией вообще ничего не было.
– С ней-то? – удивляется Флоренс.
– Ну да. Поужинали однажды и разошлись.
– Звучит странно. Ты просто поужинал с такой девушкой? Как это вышло?
– Долгая история. – Джек отодвигает для нее стул. – И совсем неинтересная.
– Когда ты так говоришь, мне сразу хочется спорить.
За это Джек ее и любит. Флоренс всегда готова вступить в перепалку, даже если не до конца понимает, о чем она. Но как рассказать, что ходил на свидание, пока думал, что она с Грегом? Пусть даже это свидание закончилось ничем.
– Это правда не очень интересно.
– Джек, – напрягается она, – ты что-то скрываешь?
Вдох. Выдох. Ну она же должна понять?
– Когда я думал, что ты осталась с Грегом, – начинает он аккуратно, – я попробовал двигаться дальше. Поэтому мы с Антонией поужинали.
Флоренс грустнеет, опускает глаза в меню и погружается в собственные мысли. Это хуже, чем если бы она закатила скандал.
– У нас ничего не было, – добавляет он. – Вообще ничего. Даже не целовались.
– Почему? Она очень красивая.
– Тогда я понял: не хочу касаться ни одной женщины, кроме тебя, – объясняет Джек.
В ее глазах снова загорается свет, который греет душу. Однажды она отпустит его прошлое и перестанет сомневаться в том, что других больше не существует. Их словно никогда не было, настолько ее образ затмевает всех остальных.
– Что у тебя случилось? – мягко спрашивает он.
– Не заметила времени, – поджимает губы Флоренс. – Занималась одной задачей.
– Расскажешь?
– Пока нечего. Думала, когда у меня будет управляющая, главные проблемы решатся сами собой. Оказалось, нет. Все еще нужно сделать кое-что, а я не представляю как.
– Флоренс, – он протягивает руку и накрывает ее ладонь своей, –
