— У тебя поразительная способность делать мне больно.
— Прости, я не хотела, — пискнула Василиса и замерла, вжав голову в плечи. Страх заставил ее сердце биться так сильно, что она чувствовала, как кровь толчками проносится по ее венам. Надо бежать! Надо согласиться со всеми его просьбами, а когда он привыкнет к моей покорности — убежать. Как есть, босиком. Он не догонит меня со своей больной ногой… К бабе Наде нельзя, она не сможет меня защитить. Добегу до Захарова! Он мужчина, у него есть ружье. Он защитит! Или к Черных? У него тоже можно спрятаться… Дом Захарова ближе.
Мысли судорожно дергались в панике, не давая сосредоточиться. Она не сразу сообразила, что его, еще секунду назад жесткие руки, стали мягкими и уже осторожно придерживали ее плечи, чтобы она не свалилась с края кровати. Но стоило ей только задумать резкое движение, как его руки тут же железной хваткой предотвращали любую попытку побега.
— Не убегай, прошу тебя, — почти шепотом попросил он.
— Отпусти! — потребовала Вася.
— Не сейчас.
Он взял девушку за подбородок, развернул к себе. Все еще не отпуская ее запястье, свободной рукой прикоснулся к ее лицу. Тыльной стороной ладони провел по скуле, спустился к линии подбородка. Задержал пальцы на судорожно бьющейся артерии на шее. Она чувствовала исходящий от него огонь и терпеливо сносила все прикосновения, тем более что он пока и не пытался перейти незримую черту, отделяющую дружеские касания от сексуальных домогательств.
Как-то незаметно его рука оказалась у нее на затылке и не дала увернуться ни на сантиметр, когда он легко поцеловал ее. Места на лице, куда он прикасался губами, вспыхивали огнем. Щеки, лоб, скулы, ее опухшие глаза.
В замешательстве, не понимая, что с ней происходит, Вася стала ждать следующего поцелуя. Когда он взял ее за талию и посадил себе на здоровое колено, она уже не пыталась вырваться, напротив, застенчиво обхватила его рукой за шею. Он же продолжил гладить ее по волосам, пропуская пряди сквозь пальцы. Приятная слабость разлилась по телу девушки.
Да он не станет принуждать меня силой, вдруг неожиданно поняла Василиса, когда он освободил ее запястье. Она заглянула ему в глаза, в надежде подтвердить свою догадку.
— Ты больше не держишь меня? — утвердительно спросила она.
Соглашаясь, Марат чуть склонил голову, улыбнулся одним уголком рта.
— Уверен, что я не убегу?
Он продолжал молчать, только на секунду прикрыл веки в знак согласия.
— Все еще хочешь поцеловать меня? — быстро, вполголоса спросила Василиса и смущенно замерла в ожидании ответа, чувствуя, как начинают краснеть щеки от собственной дерзости.
Марат закрыл глаза, а когда открыл их, в них горело то самое черное пламя, которое когда-то так напугало ее. Она почувствовала, как под руками напряглись его мышцы и ни сделав ни одного движения, ни сказав ни слова, он всей своей сутью дал понять свое желание. Василиса, поражаясь собственному безрассудству, закрыла глаза, не выдержав его взгляда, и робко потянулась к его губам. Он едва заметно вздрогнул от первого прикосновения, словно не веря случившемуся, и несколько бесконечно долгих секунд, показавшихся Василисе вечностью, не отвечал на ее поцелуй. Наконец-то губы его раскрылись и жадно ответили. Не переставая ее целовать, он подмял под себя покорную Василису и, держа свой вес на локтях, навис над ней.
— Ты догадываешься, что мое намеренье сорвать твой поцелуй значит куда больше? — медленно спросил он, внимательно вглядываясь в ее лицо.
— Да.
— И ты готова к этому?
— Да, — шепотом ответила Вася.
Марат приподнялся, через голову стянул с себя свитер. Затем не переставая целовать девушку, одной рукой стал расстегивать пуговицы на ее рубашке. Неожиданно она перехватила его руку.
— В чем дело? — удивленно спросил он и замер.
— Подожди, — промолвила Василиса, стягивая на груди рубашку. Заглушая в себе чувство, что совершает огромную ошибку, она лишь умоляюще попросила:
— Свет. Выключи, пожалуйста, свет.
— Ни за что, — хрипло прошептал он ей в ухо. — Хочу узнать тебя всю. Я хочу прикасаться к тебе, слышать тебя, чувствовать твой запах. И я хочу видеть каждый сантиметр твоего тела.
Он неторопливо повторил свою попытку снять с нее одежду, давая ей время привыкнуть к прохладному воздуху, касающемуся открытых участков ее кожи, и к осознанию того, что она, еще пять минут назад желая удрать от него босиком куда глаза глядят, теперь прижималась к нему обнаженной грудью.
Они соединились, когда ей казалось, что она больше не сможет терпеть сосущей пустоты внутри себя и ее разорвет на куски от переполнявшего желания. Ее стон он заглушил поцелуем, продолжая рывками возносить ее на самую вершину волшебства, которое только доступно женщине. Еще и еще.
Ночью, Василиса в лунном свете разглядывала спящего рядом Марата, грустно улыбаясь припухшими от поцелуев губами. Через несколько дней жизнь разведет их по разным дорогам, но она не станет жалеть о содеяном. Встреча с Маратом это как прыжок с парашютом. Страшно, жутко, но вместе с тем непередаваемый восторг свободного полета. Она сумеет сохранить это чувство в своей душе до края своей жизни.
Марат шевельнулся, открыл глаза, в призрачном свете луны мерцающие глянцевыми каплями черного гранита.
— Почему не спишь? — хриплым, ото сна, голосом спросил он.
— Не спиться, — быстро ответила Вася, глупо испугавшись, что он сможет догадаться, о чем она думала.
— Спи, не беспокойся ни о чем. Теперь все будет хорошо.
Он жестом собственника обнял ее рукой за плечи, прижал к себе, чмокнул в растрепанную макушку. Вася уткнулась носом ему в шею, рукой обхватила его поперек твердой груди. Хотелось поцеловать его, но, боясь показаться навязчивой, она не стала этого делать, а только вдохнула его запах и закрыла глаза.
5
Утром Василиса проснулась от аромата жареного теста, заполнившего весь дом. Жмуря глаза, она, закутавшись в простыню, прошлепала босыми ногами на кухню. Не пытаясь показаться привлекательней, чем есть на самом деле, она специально пропустила процедуру с зеркалом.
— Ты умеешь жарить блины? — Вася удивленно уставилась на полную тарелку румяных, свежих блинчиков.
— Почему нет? — пожал плечом Марат, окинул ее оценивающим взглядом, тепло улыбнулся. — Я проголодался. К тому же мне доставляет удовольствие готовить завтрак для красивой девушки.
— Никогда не думала, что в этом доме мне кто-то будет готовить завтрак.
— Ты себя недооцениваешь. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем простой завтрак.
— Грубая лесть? — засмеялась Вася. — Даже не старайся. На работе клиенты привили мне иммунитет. Каких только комплиментов я не наслушалась, лишь бы сделала максимальную скидку.
Резко отодвинув от себя тарелку, Марат пристально посмотрел на девушку, заставив ее смущенно уткнуться в стол.
— Мне не нужна скидка. Напротив, я готов переплатить.
— Мне начинает не нравиться наш разговор, — проговорила Вася, не забывая намазывать варенье на тонкий блинчик. — Думаю, твоя уверенность в собственной неотразимости сильно превышает номинал.
— Вот как? По-твоему, я недостаточно красив, богат и образован, чтобы завоевать твое внимание больше, чем на одну ночь?
Василиса хмыкнула, засунула в рот блинчик, скрывая свою растерянность. На шутливые реплики с ее стороны, он отвечал с таким серьезным выражением на лице, что она начала сомневаться в присутствии у него чувства юмора. Не может же он на самом деле считать, что их отношения продляться за пределами стен этого дома? Или он издевается над ней от скуки?
— Захаров уже заходил? — перевела она разговор на нейтральную тему.
— Да, но более он не будет беспокоить нас по утрам, необходимость в перевязках отпала. Еще он велел передать тебе, чтобы ты остерегалась таких беспринципных и бездушных людей, как я. Он хотел сказать это тебе сам, но я выставил его за дверь.
