ее не считали. Секрет успеха, в основном, скрывался в ее способности добыть финансирование. Она знала несколько языков, проводила свою жизнь в разъездах между лабораториями в нескольких странах. Ее бывший муж – ее научный руководитель. С ним они разошлись после того, как Рубис стала вести такую кочевую жизнь. Даже появление у нее маленького ребенка не привязало ее к дому. Она отдала сына на воспитание бывшему мужу.
Не будучи в состоянии успокоиться, Лев последовал своей старой привычке: напился. В этом состоянии он рассуждал уже достаточно спокойно и по-своему рационально, если не считать ожидание легких и быстрых результатов. Он поставил себе задачу во чтобы то ни стало сблизиться с Рубис. В долгом общении она не сможет всегда притворяться.
На следующий день Лев опять был на конференции. Это был завершающий день, в который участники уже не делали доклады, а обсуждали результаты проведенных исследований и перспективы. Лев, естественно, участвовал в секции, в которой участвовала Рубис. Он ввязался в дискуссию о том, когда возможно использование людей для хранения и передачи информации, выражая точку зрения, что добровольный характер позволил бы устранить препятствия в этом вопросе.
– Это, безусловно, так. Я думаю, что выражу общее для присутствующих представление, что Вы, мистер Соловейчик, без труда увлечете тысячи энтузиастов, желающих добровольно участвовать в экспериментах по использованию людей в качестве, так сказать, переносного накопителя информации, – Рубис ответила Соловейчику под одобрительные улыбки коллег, – Трудность состоит в том, что человек подвижен в своих желаниях и обстоятельствах жизни. Он может вдруг передумать служить носителем, или окажется болен в момент, когда потребуется. Как вы заставите его быть носителем? У раба в древнем мире было больше прав, чем должно быть у такого носителя, если оценивать с точки зрения практического использования.
Но Лев был готов отстаивать свою точку зрения перед научным скепсисом.
– Это вопрос не научный, и не правовой. Это вопрос менеджмента. Указанные Вами, миссис Рубис, проблемы могут быть устранены, если дублировать хранение информации в нескольких носителях. Не думаю, что станет проблемой убедить добровольцев стать дублерами одного и того же объема информации. В бизнесе это называется хеджировать риски. Извините, что напоминаю простые истины: в исследованиях обязательно используются несколько подопытных групп. Теперь надо понять, что в практическом использовании необходимы будут те же требования.
Присутствующие явно оживились, но каждый из них не настолько, чтобы можно было его заподозрить в том, что он размышляет, как использовать очевидный в своей ясности совет Соловейчика. Все оставшееся время было посвящено обсуждению малоинтересных деталей докладов.
Вечером состоялся заключительный банкет, на котором Лев, не имея терпения, решил объясниться с ней напрямую.
– Простите, миссис Рубис, но Вы так напоминаете мне мою трагически погибшую жену, что я не могу поверить, что Вы не она.
– А чего бы Вы больше хотели: чтобы это оказалось правдой, или, чтобы вы ошиблись? – ответила ему Рубис, немного подумав.
У Льва перехватило дыхание.
– Вера, прошу тебя, это ты? – произнес он с мольбой в голосе.
Рубис снова ответила не сразу:
– Мне жаль Вас огорчать, мистер Соловейчик, я не она. Думаю, что это очень тяжело: видеть человека, – она поправилась, – видеть образ дорогого человека, и не иметь надежды, что этот образ отзывается на Ваши чувства… – Рубис выдержала долгую паузу, – Я, между прочим, тоже огорчена. Вам трудно будет видеть меня в дальнейшем, а я рассчитывала на Вас как на инвестора. Жаль, что напрасно.
Лев цеплялся за каждое обнадеживающее слово в речи Рубис, но обнадеживающие слова вместо того, чтобы стать желанными, жестоко ранили его. За предложение Рубис он был готов схватиться как за спасательный круг, но он хотел сохранить лицо, поэтому попытался согласиться на ее предложение, не унизив себя.
– Это не так, миссис Рубис. Когда речь идет о бизнесе, у меня нет чувств, кроме желания победить. Вы можете направить мне свои предложения. Сейчас, простите, я слишком потрясен встречей с Вами, чтобы думать о делах.
Рубис ни на миг не сомневалась, что Соловейчик будет делать для нее все, что она захочет. Но и показать свою уверенность в этом она не хотела. Через неделю после их знакомства она отослала ему на ознакомление три проекта исследований, на 80% повторяющих друг друга, но с разными сроками исполнения и разной стоимостью.
Лев выбрал самый долгий и самый дорогой проект, объяснив это тем, что он хочет захватить все ключевые позиции в направлении исследования, поскольку предчувствует скорый прорывной успех. В целом, он говорил правду, но все же решающим фактором для него была возможность общаться с Рубис. В результате для нее появилась еще одна точка на карте Земли, в которой она задерживалась на несколько недель в году: Лев оговорил необходимость организации лаборатории в России.
С самого начала их совместной работы Лев стал оказывать Рубис знаки особенного внимания. Но дальше общения в рамках решения деловых вопросов они не заходили. Рубис умело останавливала его попытки говорить о своих чувствах. Самостоятельно Лев уже не мог сопротивляться влечению к ней. Однако и образ Веры, постоянно зримо присутствовавший между ними, и умение Рубис холодно и, чуть ли не унижая, поставить его на место препятствовали Льву. Все-таки во второй свой приезд Рубис не отвергала его предложения сходить с ним поужинать в ресторан.
– Миссис Рубис, долго ли будет продолжаться наше церемонное обращение друг к другу? – Лев попытался с самого начала разговора задать ему легкий и непринужденный тон, которым он пытался скрыть свое волнение перед тем, как идти на приступ.
Вера оглядела сидящих за соседними столиками, некоторые из которых смотрели на Льва, узнав его.
– Что скажут, увидев Вас в обществе молодой женщины?
– Может быть, подумают, что Вы моя жена.
Рубис приподняла брови.
– Вот, чтобы так не могли подумать, следует сохранить церемонное, как Вы сказали, обращение.
– А если подумают, что Вы – моя любовница?
Рубис широко улыбнулась как на пресс-конференции.
– Умный и наблюдательный человек так не подумает.
– Что же делать?
– А что Вы хотите?
– Я хочу завоевать Ваше внимание.
– Я нахожусь в Вашем распоряжении, все мое внимание приковано к Вам с 9 до 18 часов.
– Я бы хотел большего.
– Мистер Соловейчик, насколько мне известно, Вы женаты и у Вас есть сын.
– У Вас тоже есть сын. Но я так и не знаю, есть ли тот, кого можно назвать мужем.
Рубис снисходительно улыбнулась.
– Русские пренебрежительно относятся к праву на частную жизнь. Если бы я об этом не знала, я была бы обижена. Собирали информацию?
Лев не
