укрыться от серьезных проблем. Однако, боюсь, погода там стояла отнюдь не солнечная, ведь сидя рядом с ней, ощущала шквалистый ветер внутреннего конфликта.
– Ты сказала, что сходишь с ума. Чем вызваны эти ощущения?
– Мне кажется, что я вижу его…
Вот это поворот…
К такому я точно была не готова, сидела и в упор смотрела на подругу, но она даже не пошевелилась, словно ждала какой-то ответной реакции от меня. Я подалась немного вперед и аккуратно принюхалась, пытаясь уловить хоть слабый запах спиртного, но все тщетно.
– Я не пила. Да и куда мне… – Словно прочитав мои мысли, она тихо прошептала слова, опуская руки.
– О чем ты говоришь? Что значит «вижу»?
Алана поджала губу, видимо, сомневаясь в адекватности дальнейших слов, однако мне бы не хотелось раскидываться диагнозами или навязывать услуги психиатра, поэтому я надеялась, что у нее найдутся осмысленные ответы.
– Сегодня я снова видела Марка. После примерки, когда мы ели мороженое.
– Так вот почему тебя так подкосило, словно привидение увидела… Как часто это происходит?
– Не знаю, – она пожала плечами, – но точно несколько раз в год.
– И как давно начались видения?
– Где-то пару лет назад…
Всему должно быть объяснение… Она очень сильно похудела, и видно, что организм измотан. Может, Майк правильно делает, что бьет тревогу? У нее было непростое прошлое, напряженная учеба, что вполне могло вызвать психическое расстройство, а еще появился новый этап под названием «семейная жизнь». Что еще… Что еще? Была кома… Точно!
Неожиданно мне в голову пришел один неоспоримый факт, за который я и ухватилась.
– Так… Хорошо. В какие моменты наступают галлюцинации? Переживала ли ты стрессовую ситуацию накануне? Видения статичные или динамичные?
– Перестань, Джесс… – В голосе подруги сквозило раздражение, отчего мой поток вопросов прекратился. – Я понимаю, к чему ты ведешь, но я не склонна к шизофрении.
– У тебя была серьезная травма головы, Алана, причем здесь шизофрения? Зрительные галлюцинации при ней встречаются крайне редко, тебе ли не знать об этом? А вот если бы ты сказала, что постоянно слышишь его, то тогда бы и поговорили на эту тему.
– Ладно, успокойся. – Она примирительно улыбнулась, аккуратно дотронувшись до моей коленки, – у меня есть свои предположения на этот счет, – выдержав паузу, продолжила: – Находясь в коме…
Подруга замолчала, а я и не настаивала. Если требовалось время, чтобы сформулировать мысль, то у нас его предостаточно, ведь впереди была вся ночь. Обратив внимание, что ее кожа покрылась мурашками, а тело слегка вздрогнуло, сделала вывод, что знобило далеко не от прохладного воздуха. Потянувшись к соседнему креслу, я стащила с него легкое покрывало и накинула на плечи девушки. Алана приподняла уголки губ и чуть заметно кивнула в знак благодарности. Словно оттаяв, она продолжила:
– Мне снился сон, но он был настолько ярким, что казалось, будто переживала все по-настоящему. Я была в камере Марка и видела, как наступила его смерть, а также слышала последние сказанные им слова, пробившие огромную дыру в еле зажившем сердце.
– Это еще раз подтверждает мою теорию, подруга. То, о чем ты говоришь, очень похоже на гипнагогические галлюцинации, или, проще говоря, твой мозг воспроизвел в картинках ту информацию, что была сказана в палате. Возможно, твои родители решили поделиться этой новостью, зная, что ты все равно услышишь…
– Когда мне сообщили, что он действительно повесился, я проплакала всю ночь. Мне было очень больно… Больно от мысли, что я даже не смогла попрощаться с ним, ведь как бы ни противилась сама себе, но на тот момент я его еще любила…
Я прекрасно понимала ее. Даже нет смысла задавать ненужные вопросы, касающиеся воспоминаний, ведь первая любовь всегда оставляет глубокий отпечаток, сокрытый под слоем новых чувств. Если раньше, когда рана была достаточна свежа, хотелось бежать от обстоятельств, то сейчас, когда уже нет виновника всех проблем, вспоминаешь нормальные, а может быть, и счастливые моменты с ноткой грусти в душе. Вообще не удивлюсь, если Алана прокручивала в голове, как бы сложилась ее жизнь с Марком, если бы все было иначе.
Я молча потянулась к своему бокалу, потому что от таких размышлений хотелось промочить не только горло, но и заглушить мысли. Не хотелось думать, что Майк мог быть лишь запасным аэродромом…
– У меня сложилось впечатление, что Марк отпустил меня… – Алана нарушила угнетающую тишину, повисшую между нами. – Это не относится к смерти, нет… Внутри есть стойкое ощущение, что он подарил мне шанс на счастье без него. Что он смирился. А я даже не проводила его в последний путь. – Из-за подступивших слез голос Ланы дрогнул.
Ее слова подарили надежду…
– Тебя гложет чувство вины? – Она молча утвердительно кивнула, столкнув тем самым тяжелый камень с моего сердца, а то я уже себе понадумала черт знает что.
– Да… Поэтому я прихожу к нему на могилу втайне от Майка. Я прекрасно понимаю, что ни в чем не виновата, но это чувство не покидает меня, и после недолгих визитов становится чуточку легче… Джесс, пожалуйста, не осуждай меня и не говори ничего Майку.
Вправе ли я порицать? Нет, конечно. Это ее жизнь, и максимум, что я могу, – это поддержать морально или советом, что, собственно говоря, и делала. Подсев ближе, я приобняла подругу.
– Что ты чувствуешь к Майку?
Я и сама все прекрасно видела, но после этого разговора мне необходимо услышать, что она любит его.
– Это не передать простыми словами… Закрывая глаза, могу с легкостью представить его нежные объятия: как одна ладонь зарывается в мои волосы, а вторая крепко прижимает за талию к его телу, отчего по коже пробегает ток, отдаваясь миллиардами искр во всех нервных окончаниях; как до боли знакомый аромат парфюма проникает в мозг, отключая напрочь функцию «соображать», ведь он опьяняет настолько, что я готова на любые подвиги, лишь бы меня наконец-таки трах…
– Бр-р-р! Притормози, подруга! – Отклонившись в сторону, ошарашенно осмотрела ее, при этом еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться в голос. – Ты очень красочно описала чувство любви, но… Не поняла, у вас нет секса? Вы же только недавно поженились…
– Это очень… сложный момент. Скажем так: его гиперопека сидит у меня уже поперек горла.
– Солнце, – снисходительно улыбнулась я, зная характер друга. – Он чуть не потерял тебя, причем навсегда. И желание уберечь свою хрупкую девочку от всех раздражающих факторов сейчас в его крови как защитная реакция на болезненные воспоминания, понимаешь? В этом нет ничего плохого. Просто постарайся относиться к этому проще.
– Легко сказать, – пробубнив под нос, Алана потянулась
