призналась Надя.
— Понятно. Хм. Ну волков боятся — в лес не ходить. Гены генами, а любовь любовью. В общем, спрошу мужа. Если он возьмет такую ответственность — удочерить девочку, я буду согласна. Надо дать ребенку надежду на счастье. А какое в детдоме счастье? Одни рамки. Счастье — оно в семейном тепле. Кстати, Надежда — какое хорошее имя. Возможно, я ее так и назову. Как тебя.
— У вас также глубокое имя. Вера…
— Дамы, сколько можно трудиться! Айда ко мне в кабинет! — широко улыбнулся молодой хирург. Операций, как и рожениц сегодня у нас не будет. Пора встретить Новый год, тем более он уже начался. Пригубим по бокальчику «Российского».
— Надя пыталась отнекаться. Но Леонид Анатольевич был настолько активен, что отделаться от него не было никакой возможности.
— А что — я, пожалуй, «за». Сбросить стресс нам точно не помешает, — сказала Вера, проскользнув в кабинет коллеги. — Надя, без тебя не начинаем.
Вымыв руки, Надежда решила поддержать компанию — все-таки новогодняя ночь. Только бы Леонид не принялся за старое. Ну что он к ней привязался только. И все коллеги за него. Ну да — молод, красив, активен, перспективен, машина, квартира и профессия хорошая, но… не любит она его с его плоскими шутками. К тому же ей показалось странным, что изначально в медицинском институте он выбрал профессию гинеколога, потом отучился по второму направлению — хирургии. Умный, конечно, честь ему и хвала. И все же странный выбор для молодого человека — счиателе Надя.
Совсем окончательно она удостоверилась в своем решении относительно его, когда однажды увидела, как он заигрывал с пациенткой, а после этого на следующий день имел наглость Наде напевать о любви. Надя, для себя тогда решила — интуиция ее была права, каким был он бабником — таким и останется. Нет, Леонид Анатольевич определенно не ее вариант.
— Ну что, милые дамы и леди, пусть новый год нам принесет любовь! — под звон бокалов улыбнулся Лалетин, — скользя взглядом по губам, пригубившим бокал, тонкой шее и приоткрытой на верхнюю пуговицу белой блузочке, надетой под распахнутым медицинским халатом.
— За любовь в самом широком и глубоком смысле этого слова, — согласилась Вера Андреевна.
— За любовь, — согласилась Надя, стараясь не пересекаться взглядами с пожиравшим ее глазами хирургом. Ей хотелось иной любви. Героя, который спасет, укроет, убаюкает, защитит — от всех этих пошлых даже слов и взглядов. На такую и она отзовется всем своим сердцем. И она укроет своего принца от всякого в мире зла, зависти и лести, сделает все, что будет в ее силах. Силе любви. Именно за такую — чистую и светлую, настоящую — она допила до дна бокал в новогоднюю ночь.
Вдруг дверь кабинета скрипнула и распахнулась. Взгляды трех коллег устремились на непрошенного гостя.
На пороге стояла Света.
— Я тоже хочу отметить с вами Новый год, — впилась в бутылку роженица жадными глазами.
Умаявшись после новогодней ночной смены, Майоров проспал до обеда. Проснулся от запаха свежей выпечки, сочившегося из кухни сквозь неплотно прикрытую дверь.
«Все-таки хорошо в чем-то с маманей жить даже если тебе уже за тридцать…», — подумал он, нарочито втягивая носом воздух. Мороз стекла деревянного дома разрисовал узорами, а по комнате от печи разлилось тепло. Тепло и нега разошлись по всему телу Майорова. «Вот бы женушку такую встретить, как мать — хозяюшку», подумал он, сладко зевнув. — «И конечно, красавицу».
Тут он вспомнил, что загадал на ночь сон, в котором хотел увидеть невесту, судьбой нареченную, чтобы интереснее было к девушкам приглядываться. Но ничего припомнить не смог, сколько ни старался. Видимо, слишком накануне перенапрягся, вымотался.
Пока пытался припомнить незаметно для себя снова оказался в объятиях морфея. Идет он по зеленой лужайке, а впереди холм зеленый, а на том холме девушка, юная симпатичная. Стоит вся в белом, и словно в золотом свете, исходящем на нее откуда-то сверху, видимо, от солнца. Продолжает навстречу идти, а она руки тянет, словно просит о помощи. Слов, правда, не слышит. Только наблюдает. Милая такая, русоволосая, светлоглазая… Хотел поспешить на помощь, ускориться. Да только споткнулся, будто на ровном месте, и сидит, как вкопанный. Пытается подняться, прикладывая усилия. Взглянул на гору, а образ девушки становится менее четким.
«Надо же что под утро привиделось», — провел по щетине Майоров, слегка похлопав себя по щекам, желая убедиться, что проснулся, и то был сон, а не явь. Уж очень ему по душе пришелся образ девушки.
— Саша, мне показалось, или ты проснулся, — заглянула мать, предварительно постучав в дверь комнаты Майорова.
— Да, мам. Запах пряжеников долго спать не велит…
— Давай вставай, чай горячий наливай… — заботливо проговорила Мария Павловна. — доставая с печи недавно испеченный пряженик.
— Мам, а я во сне невесту увидел, — захотелось поделить Майорову с матерью на ее излюбленную тему.
— Ну и как она? Надеюсь, деваха работящая, сможет о тебе позаботиться.
— Юная совсем девочка такая приятная… Самому о ней захотелось позаботиться… — мечтательно протянул Майоров, усевшись за стол и отломив ломоть пряженика.
— Сны-то, сынок, может, и от лукавого. Запорошат тебе мечтами голову. Лучше бы ты на реальных девушек заглядывался. Вон за тобой сколько девок бегает, — принялась назидать своего взрослого сына Мария Павловна.
— Это кто же? — Александр выжидательно посмотрел на мать, произнеся вопрос с нарочитым удивлением, мол, кого же предложит ему мать из невестушек.
— Да хотя бы Тоня, с кем ворковали на чердаке по выходным…
— Нуу… это уже дела минувших дней, я слышал Тонька уже замужем, вроде даже ребенок есть, — отмахнулся от предложения матери мужчина.
— Я думала. У вас серьезно все, любовь…
— Что и было, то прошло, — подытожил Майоров отношение к бывшей пассии.
— А как тебе Лена?
— Это какая такая Лена???
— Норышкина.
— Ма, ты че — мы же типа родственники, вроде брат я ей там троюродный.
— Смею напомнить некровные — ваши дед и бабушка были сводными. Очень порядочная девушка.
— Ма, ты че, какая девушка, — еще больше набычился Майоров, да она лет на семь старше меня. — Нее, мне приснилась совсем другая девушка…
— Да, кто там тебе приснился, Саша. Вон какой взрослый, серьезный милиционер, а все вверишь в сны да сказочки, — всплеснула руками от досады за сына Мария Павловна. — Норышкина была бы верная и заботливая.
— Мама, это ты у меня заботливая, такими вкусными пряжениками сына порадовала.
Мария Павловна расплылась в улыбке.
— А жена мне нужна любимая, — продолжил Майоров, желая поставить точку в разговоре, принимавшем докучливый
