«Доченька… моя доченька, спасите ее!»
Хотя даже Мухе – совсем не медику – ясно: какие уж тут доченьки, когда столько вытекло. Вон, и Аркадий Аркадьевич – он с пациентками никогда не миндальничает – проворчал: «Abortus[3]. Развившийся. Смысл меня с приема было дергать?!»
– Нет, пожалуйста, посмотрите! – взмолилась женщина с каталки. – Вдруг еще что-то можно сделать?
– Да что тут можно сделать, – отмахнулся тот. – Только нового ребенка, через пару месяцев.
А женщина откинулась на спину, в отчаянии пробормотала:
– Это все он! Все из-за него!!!
«Из-за кого, интересно? – терялась в догадках Муха. – Муж ребенка не хотел? Или тут любовник затесался?»
Обязательно надо будет расколоть новую соседку, когда врачи с медсестрами расползутся.
Аркадий Аркадьевич неохотно развернул свою аппаратуру, брезгливо натянул перчатки, взялся за исследование. Пациентка напряженно приподнялась на локтях, гипнотизирует монитор, в глазах слезы. Санитарка баба Валя (она держит капельницу) ворчит: «Чего ж вы все всегда по пятницам болеете? Когда домой идти надо?»
А доктор вдруг удивленно произнес:
– Надо же! Никогда такого не встречал!
– Что, что там? – надрывно выкрикнула женщина.
– На месте твой младенец. И сердце бьется.
– Слава богу! – Из глаз пациентки брызнули слезы.
– Да быть не может! – кинулась к монитору пожилая докторица.
Прищурилась, удивленно всплеснула руками:
– Поди ж ты! Правда, вот оно, дитя. Шевелится. И даже отслойки нет.
– Откуда же столько крови? – изумился молоденький ординатор.
– Полип, – объясняет Аркадий Аркадьевич. – Из-за него. Рос-рос, а сейчас оторвался. В связи с тем, что матка увеличилась и гормональный фон изменился. Редко – но такое бывает.
– И что… что дальше? – прорыдала женщина.
– Все хорошо будет, – неожиданно ласково произнес врач-узист. – Полежишь пару денечков, понаблюдаем тебя, гемоглобинчик поднимем – и домой.
И толпа медиков начала наконец рассасываться.
Муха уже от нетерпения умирала, чтоб с новой соседкой наконец познакомиться, но подходящий момент никак не подворачивался. Только рот открывала предложить вместе чаю попить, как в палату то медсестра врывалась с уколами, то санитарка с ворчней, что все белье испорчено, несмотря на клеенку.
А едва перестелили постель, к пациентке явилась посетительница. Ворвалась, будто вихрь. На то, что в палате еще кто-то есть, ноль внимания. Бросилась к койке, где лежала новенькая. Но нет бы на стул рядышком сесть. Упала на колени, схватила руки женщины в свои. Очень странно это выглядело.
«Кто такая? – лихорадочно размышляла Муха. – Подруга? Родственница? Или вообще – любовница?!»
Слова дама тоже произнесла удивительные:
– Аля! Если бы с тобой что-то случилось, я бы умерла. Тут же.
Новая соседка (ее, значит, Алей зовут) слабо улыбнулась:
– Что ты, Верунчик! Разве я могу тебя подвести? Все в порядке с малышом.
И добавила растерянно:
– Хотя… я теперь даже не знаю, хорошо ли это…
Гостья грозно спросила:
– Что ты имеешь в виду?
Аля смешалась:
– Ну… я же знаю… у тебя… м-мм… семейная ситуация изменилась…
Посетительница в ответ взорвалась:
– И что с того?! Да я за этого ребенка жизнь отдам! А муж – пес бы с ним. Был да сплыл.
– Господи, какая ты молодец, – выдохнула Аля. – А я думала… раз Игорь уходит…
– Аля, – твердо произнесла посетительница, – Игорь – ничтожество, трус, предатель. Выбрось этого урода из головы. Выполни свои обязательства. А я, со своей стороны, исполню все, что мы с ним тебе обещали. Даже если он платить откажется, я сама справлюсь, не сомневайся! Руки-ноги-голова есть, заработаю!
Аля сочувственно произнесла:
– Верочка… но тебе же тяжело будет!
– И что? – возмущенно выкрикнула эта Вера. – Подумаешь, проблема! Твой гонорар с Игоря стребую. А ребенка и одна подниму. Да у нас в стране матерей-одиночек миллионы! – Твердо добавила: – И вообще, Аленька, ты обо мне не беспокойся. О себе думай, о девочке моей. Я и так виновата, что допустила все это…
– О чем ты? – удивилась Аля.
– Ну, что недосмотрела. Допустила, чтобы Игорь к тебе явился и такое предложил. Я подумать не могла, что он осмелится! Прости, пожалуйста. Меня и его.
…У Мухи уже совсем голова кругом шла. А дальше – хлеще. Шумная гостья, Верунчик, склонилась к животу Аллы, приложилась щекой. Заговорила нежненьким голоском:
– Доченька! Как ты там, моя милая? Шевельнись, стукни кулачком! Мамочка ждет тебя, очень-очень ждет!
Аля странному действу не препятствовала, лежала покорно и недвижимо. Но лицо ее – Муха видела прекрасно – перекосило горестной гримасой.
Вот это соседка ей досталась! Прямо никаких сериалов по телевизору не надо!
Мухе даже как-то обидно стало, что у нее самой все обычно, мирно. Порядочный муж, собственные (в смысле, зачатые естественным путем) дети и никаких тебе страстей.
* * *
Когда Вера наконец отбыла, Аля устало выдохнула. То ли беременность тому виной, то ли их новые отношения «подрядчик-заказчик», но подруга раздражала ее с каждым днем все больше и больше. Как-то даже душно становилось в ее присутствии, маятно. И хотя прежде Алла всегда посмеивалась над разговорами об энергетических полях, теперь она – совершенно реально! – ощущала, как Вера распространяет вокруг себя волну негатива. Или просто духи у подруги неудачные, от них голова болит?
Хотя, вон, и очень толстая девица на соседней кровати – едва Вера покинула палату – радостно выдохнула:
– Ура, свалила!
С трудом выбралась из кровати, проковыляла к окну, распахнула форточку, сообщила доверительно:
– После вашей гостьи проветрить хочется.
И захлопотала:
– Хотите чаю? На закуску есть полезная курага, бесполезные сушки и очень даже вредная бастурма.
Алю так и подмывало после сегодняшнего безумного дня лечь на бок, повернуться носом к стене, но соседка по палате уже выкладывала на общий стол яства из тумбочки, строго хмурила бровки:
– Вы ведь не ужинали, конечно. Тут кормят-то последний раз в пять вечера, а потом не допросишься!
– Да я не голодная, – попыталась отказаться Алла.
Девчушка только отмахнулась:
– Вы, может, и не хотите, а ребенку питательные вещества нужны.
И добавила неодобрительно:
– Эта ваша гостья, чем грузить – лучше б вам поесть принесла.
Аля тяжело вздохнула. Верунчик, верная привычке никого вокруг себя не замечать, разговаривала в полный голос. И соседка по палате (хотя с виду совсем простушка), конечно, смогла сложить два и два. В глазенках любопытство так и светится. Еле дождалась, пока Аля села за стол, сразу огорошила вопросом:
