– Ну нет. – Броуди покачал головой. – Однажды я уже попался на эту уловку.
– Нет, правда. – Мэдди посмотрела на него кротко и нежно. Ее глаза смотрели в душу. – Мне нужно выпить чаю. Я же говорила, что иначе не смогу принять лекарство, будет болеть желудок.
– Я думал, ты покончила с лекарствами.
– Я тоже так думала.
Броуди с подозрением оглядел Мэдди, пытаясь понять, не разыгрывает ли она его снова, но девушка действительно выглядела болезненной и слабой.
– Ладно, но если ты сбежишь, воспользовавшись моим отсутствием, я все равно тебя найду.
Бросив эту нелепую угрозу, Броуди покинул комнату. Оказавшись в коридоре, он немного подождал и приложил ухо к двери. Но ничего не услышал.
Броуди направился к стойке коридорного. Конечно, в крупных отелях обслуживание номеров на более высоком уровне, вынужденно признался он себе. Женщина не слишком спешила, принимая заказ, и к тому времени как ему подали наконец поднос с чаем, Броуди уже готов был взорваться от нетерпения.
Он сунул карточку-ключ от комнаты Мэдди в щель электронного замка и, увидев зеленый огонек, извещавший, что вход свободен, повернул ручку. Однако дверь не поддалась. Мэдди заперла ее на задвижку.
– Это не смешно, Мэдди. Впусти меня.
Не получив ответа, Броуди вошел в соседний номер, свой собственный, и направился к смежной двери.
Комната Мэдди оказалась пуста. Сердце Броуди упало вниз, к желудку, но в следующий миг он услышал шум воды в ванной. Слава тебе господи! Ложная тревога. Он уселся на кровать и принялся ждать.
Броуди ждал, отгоняя от себя навязчивые образы: нагая Мэдди под душем, мыльная пена на гладкой влажной коже, капельки воды… Потом он увидел мобильный на прикроватной тумбе, и это его мгновенно отрезвило. Почувствовав слабый укол совести, он проверил будильник. Тот был отключен. Броуди просмотрел список недавних вызовов, но не нашел ни одного знакомого номера. Потом перешел к сообщениям и похолодел:
«Опоздаешь, и Мэдди за это заплатит, я тебе обещаю».
Потеряв остатки терпения, Броуди решительно постучал в дверь ванной. Ответом ему была тишина.
Сердце Броуди заныло от плохого предчувствия. Немного подождав, он решил пойти ва-банк и, выругавшись про себя, ворвался в ванную. Его окутали клубы пара, поднимавшегося над закрытой душевой кабиной и расползавшегося по комнате.
– Мэдди?
Она не отозвалась.
Броуди уже понял, что договориться с ней будет непросто, так что ее упорное молчание не стало для него большим сюрпризом.
– Я заглянул в твой телефон и увидел сообщение. – Одним резким движением он отдернул шторку душа. – Знаешь…
Мэдди сидела на полу душевой кабины, уткнувшись лицом в колени, под струями воды. Она казалась сломленной, потерянной, и это рвало душу Броуди.
Облака пара не скрывали ее, лишь обволакивали туманной пеленой. Мокрые волосы, потемневшие от влаги, липли к ее спине и плечам. Броуди стало трудно дышать, грудь пронзило болью, словно его ударили чем-то тяжелым.
– Мэдди?
Она не пошевелилась.
Сдавшись, он шагнул в кабину и склонился над ней.
Внезапно она выпрямилась, словно стальная пружина, и Броуди увидел ее бледное лицо, искаженное ужасом. Вода стекала с нее ручьями. Глаза широко распахнулись, рот замер в беззвучном крике, и Броуди вдруг понял сразу две вещи. Во-первых, Мэдди не делала вид, будто его не замечает, а просто не слышала, как он пришел, потому что заснула. А во-вторых, ей снился кошмар.
На анализ этого открытия ушло несколько секунд, потому что Мэдди была голой, мокрой и потрясающе красивой. Именно поэтому ей и удалось застать его врасплох. Иного объяснения у него не нашлось. Мэдди ухитрилась подсечь его ногой под колено и уронить на пол. Он упал словно тонна кирпичей и лежал неподвижно, поливаемый водой из душа.
Броуди моргнул, щурясь от воды, заливавшей глаза, и вытянул шею, пытаясь разглядеть стоящую над ним совершенно голую, мокрую, разъяренную женщину, которая смотрела на него со зверским выражением лица.
– Ты сказал, что залез в мой мобильный? Я не ослышалась? – потребовала ответа Мэдди.
– Да. – Броуди метнул на нее свирепый взгляд. Мокрый до нитки, он лежал на полу кабины, а вода из душа продолжала хлестать.
– А ты не потрудилась мне сообщить, что, если Линн не придет на встречу, чего ты всеми силами добиваешься, то расплачиваться придется тебе.
Не найдя достойного ответа, Мэдди с досадой топнула по воде на полу кабины, окатив брызгами промокшего Броуди. Ей хотелось растерзать Рика за то, что ей пришлось пережить. Заставить его помучиться. Но вместо этого она снова плеснула водой в Броуди.
– Эй, полегче…
Он приподнялся и встал на колени, отплевываясь от воды. Мокрая рубашка облепила мускулы словно вторая кожа.
– Я на твоей стороне!
Мэдди в третий раз яростно ударила ногой по воде, но боль по-прежнему сжимала горло, а тело сводило судорогой от бессильного гнева и ненависти. Угроза Рика оживила старый ночной кошмар. Мэдди думала, что избавилась от него много лет назад, но он настиг ее вновь и не желал отпускать.
Прошлое навалилось на нее, вернув назад, в ту ужасную ночь на Стоун-Кей. Ей снова было шестнадцать, она проснулась от крика Линн и выскочила из дома в темноту, пытаясь найти сестру. Она все бежала и бежала, охваченная ужасом и отчаянием…
– Мэдди…
Она ожесточенно била ногой по воде, обдавая Броуди брызгами. Бормоча про себя ругательства, он с трудом поднялся на ноги, схватил ее и прижал к себе.
Внезапно Мэдди почувствовала себя обессиленной, загнанной в ловушку. Злость кипела в ней, и в глубине души она понимала, что вовсе не Броуди источник ее бешенства, страха и чувства вины. Ее это не заботило. Мэдди не могла об этом думать.
Привидевшийся кошмар напомнил ей о тех временах, когда она была юной, одинокой, беспомощной, и призраки прошлого обступили ее вновь. Воспоминания нахлынули, терзая, мучая, заставляя корчиться от боли.
– Я больше не могу… – Мэдди яростно затрясла головой. – Не могу…
– Тише. – Броуди ослабил хватку. – Все хорошо. – Он нежно обнял девушку. – Тише, тише, с тобой все в порядке.
Но Мэдди знала, что это не так. Несмотря на горячую воду, лившуюся из душа, ее колотила дрожь. Ледяной озноб пробирал ее до костей. Но самое ужасное, она уже не владела собой. Голос Броуди доносился до нее словно издали, мучительно мягкий и такой ласковый, что Мэдди не могла этого вынести.
– Я с тобой, – шептал Броуди, прижимая ее к своей горячей груди. За окном завывала буря, такая же яростная, как та, что бушевала у Мэдди в душе. – Это я, Мэд, всего лишь я, все хорошо. – Гордость и уязвленное самолюбие не позволяли ей уступить, заставляя сопротивляться, но Броуди только крепче сжимал ее в объятиях. – Перестань, хватит.
