– Устала? – спрашивает он с такой теплотой в голосе, что в это сложно поверить.
– Мгм, – невразумительно мычит Флоренс в ответ.
– Но мы не закончили.
– Я… Я не выдержу.
– Глупости, – улыбается он. – Как минимум еще один.
Как минимум? Флоренс еле остается в сознании. Кажется, что после следующего оргазма она отключится здесь же, на кровати. Пытается было протестовать, но губы Джека не дают ей сказать ни слова.
Он выпускает ее на секунду и переворачивает на живот. Хочется подняться, но руки бессильно опускаются. В голове такая легкость, что кажется, будто Флоренс продолжает падать, как Алиса в кроличью нору. Джек обхватывает ее сзади, держит на весу и легко прикусывает за шею.
Под ее животом оказывается подушка, и передышка теперь кажется слишком короткой: стоит сильным рукам опустить Флоренс обратно на кровать, Джек тут же снова входит в нее. Он не торопится: плавно двигается, давая медленно прийти в себя.
Когда ее дыхание возвращается хоть в какой-то ритм, в голове немного проясняется. Это хорошо до потери ощущения реальности – может, Флоренс и правда вернулась к себе и уснула. Множественные оргазмы – это ведь что-то из разряда мечты?
– Ты готова? – спрашивает Джек откуда-то издалека.
Флоренс одобрительно мычит в ответ, решив просто наслаждаться своим эротическим сном. В ту же секунду пальцы, крепко сжавшие ее бедра, возвращают в реальность. Джек начинает набирать темп, в этот раз он еще быстрее, резче, как будто терпение заканчивается и у него.
Нет, в этот раз не получится – она слишком устала после первых двух, чтобы сейчас… Черт. Джек забирается пальцами в ее волосы, тянет на себя, обхватывает за грудь одной рукой и впивается зубами в шею.
– Да, господи, да! – вырывается у нее.
Это ощущается настолько хорошо, что Флоренс словно снова взлетает. Теперь она пробивает густую толщу облаков, и перед глазами все плывет, как в тумане. Остается лишь Джек: ласки, сильные и резкие толчки, поцелуи повсюду.
– Невероятная, – шепчет он, – ты невероятная, Флоренс.
Она рассыпается на осколки в его руках. Если бы он не держал ее крепко, остаться на ногах не вышло бы. Флоренс трясет от третьей волны оргазма: так еще не было никогда.
И это точно не сон.
– Три, – стонет Джек, но не останавливается, а наоборот, ускоряется.
Ему и самому остается недолго: он рычит ей на ухо, и Флоренс чувствует, как его член пульсирует внутри нее. Каждый ее нерв сейчас словно оголен, и его касания ощущаются разрядом электричества.
Они оба падают на кровать, но Джек так и не выпускает ее из рук. Он тяжело дышит, тянет ее ладонь к своим губам, чтобы поцеловать каждый палец.
– Неплохо для начала, – говорит он.
– Неплохо? – из последних сил пытается возмутиться Флоренс. – Я сейчас сознание потеряю.
– У меня вроде был аммоний, – смеется Джек. – Принести?
– Необязательно. – Она перекатывается на другой бок и заглядывает ему в лицо.
Джек выглядит счастливым: он наблюдает за ней из-под полуприкрытых век с довольной кошачьей улыбкой.
Затем кладет ладонь ей на щеку, большим пальцем вытирая пот с верхней губы.
– Мне нужно в душ, – замечает Флоренс.
– Не тебе одной, – кивает он. – Дай отдышаться, и я тебя отнесу. А то вдруг ты там и правда отключишься.
Его влажная кожа блестит, как тогда, на арене. Это возвращает Флоренс мыслями к их первой ночи.
– Ответь мне на один вопрос, – вспоминает она. – Только честно, пожалуйста.
– Что угодно. – Джек тянется губами к ее макушке и прижимает ближе к себе.
– Тебе не понравилось в первый раз. Что произошло?
– Вот дурочка, – касается он ее лба своим и по-мальчишески улыбается. – Ты так и не поняла?
– Нет, – признается она.
– Сейчас и был наш первый раз. А тогда ты просто уснула у меня в кровати.
– Но почему…
– Ш-ш-ш. – Его губы затыкают ее возмущение. – Теперь мы оба знаем, что не последний.
– Откуда такая уверенность? – ворчливо спрашивает Флоренс, пытаясь отстраниться. Какой павлин!
Он позволил ей думать, что у них был секс, которого она не помнит! Более того – он еще и уверил, будто ему не понравилось! Флоренс столько раз об этом думала, пыталась понять, что с ней не так… А он!
– Ты – мой священный грааль, – шепчет Джек ей в губы. – Отпустить тебя было бы преступлением.
Глава 17
Факбой
Какая-то неведомая сила заставляет Джека открыть глаза в семь утра. Сон исчезает, несмотря на усталость и то, что вчера он уснул слишком поздно… Настолько, что даже сегодня. Воспоминания о прошедшей ночи до сих пор мелькают в памяти яркими вспышками, как будто кто-то сделал нарезку из коротких клипов, подписал «Лучшее из лучшего» и поставил на повтор.
Флоренс отключилась у него на плече, Джек даже помнит, как она проваливалась в сон, сжимая тонкими пальцами его руку. А к утру переползла к нему на живот, устроившись поперек кровати. Теперь, опустив глаза, можно наблюдать за ее спокойным лицом.
Сейчас она даже красивее, чем обычно. Уголки губ чуть приподняты, и Джек впервые видит Флоренс настолько беззаботной. Не удержавшись от искушения, он опускает руку, чтобы убрать темную прядь волос, упавшую ей на лицо, и задерживает ладонь на ее щеке. Какая же мягкая кожа…
Не хочется шевелиться – вдруг проснется? Пусть еще несколько часов пробудет в этом безмятежном сне. Она слишком много думает, так что как только наступит утро, оно принесет с собой новые переживания и сомнения. И в этот раз Джек им точно не поможет.
Он умудрился сделать все между ними слишком сложным. Это ведь Флоренс, ей не подойдет его формат отношений, вернее, их отсутствия. За ней нужно ухаживать, как за богиней. Бросать к ногам мир, приносить жертвы, молиться на ее образ. Не потому что она потребует. Просто с ней по-другому нельзя.
Джек еще в старшей школе понял: все то, что люди называют отношениями, ему не подходит. С тех пор он постоянно убеждался в этом. Ну не умеет он, как Гэри, утащить женщину на плече в свою пещеру, разжечь огонь и жить, будто всегда так было. Даже если захочется, то не получится. Он другой.
Черт, Гэри. Этот вообще ничего узнать не должен, никогда и ни при каких обстоятельствах. Переспать с его бывшей, еще с единственной серьезной бывшей, после того, как он предостерег так не делать… Есть методы суицида попроще, но Джек не любит легких путей. Хорошо, наверное, что они с Флоренс не общаются.
Мысли о своем духовном падении Джек задвигает настолько глубоко, насколько может. Есть специальное место в дальнем углу сознания, в которое он не заглядывает, чтобы не сойти с ума. Там уже мать, приют и богом проклятая «Альфа-Ромео» – и там же теперь будут остатки его моральных устоев.
Он аккуратно выбирается из кровати, заменяя свой живот подушкой для Флоренс. Она недовольно морщится, но так и не просыпается. Прикрытая одной только простыней, она еще больше становится похожей на Венеру, вышедшую из-под руки величайшего из мастеров. Невозможно просто уйти – Джек наклоняется, оставляя на ее щеке поцелуй.
Хуже ошибки в его жизни еще не случалось. Вот бы он не был идиотом, который не может просто отпустить девушку брата в ее новую жизнь. Вот бы не пытался проследить за ней каждые выходные. Вот бы не ввязался в драку с долбоебом, который просто не хотел слышать ее «нет». Вот бы удержал собственный хер в штанах, как ему советовал Гэри.
Сослагательное наклонение всегда было его ночным кошмаром. Джек залезает под холодный душ, чтобы тот хоть немного помог прочистить голову и избавиться от болезненных мыслей. И почему только он так любит прокручивать на повторе то, что он мог сделать по-другому, если все равно потом действует по-своему?
Страшное уже произошло. Теперь единственное, что остается, – разобраться с последствиями. Если бы только это была не бывшая брата… И еще один отчаянный вопрос: почему из всех женщин Нью-Йорка именно она оказалась той, о которой он мечтал?
