— Врачи говорили, что она быстро идет на поправку, поэтому я думаю, что очень скоро у нас появится прекрасный свидетель, — я дернула уголком губ в подобии улыбки, после чего покачала головой. — Ей невероятно повезло, что этот псих не успел закончить начатое.
— Ей повезло, что ты настояла на заклинаниях, — хмыкнул в ответ Харт, вертя в руках пузатый бокал и наблюдая за игрой янтарных бликов в лунном свете. — Кажется, иногда они бывают полезны.
— Магия всегда полезна, признай это, — подметила я, взглянув на мужчину, а когда тот поднял голову, перехватила его взгляд, мгновенно осекшись. На несколько секунд мне показалось, что Ник сейчас разозлится, как делал это обычно, когда разговор заходил об иных и их способностях, однако вместо этого мужчина неожиданно коротко кивнул, усмехнувшись мне в ответ.
На несколько мгновений в квартире вновь воцарилась тишина. Раздумывая о чем-то своем, Ник молчаливо сидел на диване, делая редкие глотки крепкого алкоголя и даже не морщась, пальцы четко отбивали по колену мужчины одному ему знакомый ритм, а мой кот, никогда не признающий никого чужого и всегда бросающийся на любого гостя, с интересом присматривался к брюнету, буквально гипнотизируя его большими зелеными глазами. Я же, подобрав под себя ноги и уютно свернувшись в кресле, медленно потягивала красное полусладкое, наблюдая за сидящим напротив мужчиной.
Почему-то вдруг пришло осознание того, что это не кажется мне странным.
Посреди ночи Харт находился в моей квартире, в моей компании, беспокоясь о моей скромной персоне вместо того, чтобы пойти к себе домой и как следует отдохнуть, а я даже толком не могла понять, почему он это делает. Это было неожиданно и совсем необъяснимо, но почему-то правильно. Я поймала себя на мысли, что мне комфортно вот так вот сидеть рядом с Ником, прислушиваться к его размеренному дыханию и наблюдать за тем, как брюнет неосознанно поглаживает по гладкой шерстке свернувшегося возле него кота. Картина была мирной, почти идиллической, и в какой-то момент мне даже показалось, что так и должно быть. Было легко представить, что нет никаких проблем, что нет убийцы и нет всех этих жертв. Был легко представить, что никогда не было чертовой войны и всего того, что последовало позже, всей этой ненависти, которая каждый день мешала принять правильные решения.
При мысли об этом я попыталась скрыть горькую усмешку — и куда только девалась вся эта хваленая ведьминская самоуверенность?
— Как думаешь, Майнфер попытается еще раз напасть? — спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься от опасных и совсем ненужных мне размышлений. — Я имею ввиду, теперь, когда мы знаем о нем. Каждый патрульный в городе ищет его, у каждого есть ориентировка и слепок ауры, и будет просто безумием в таких условиях продолжать ритуал.
— А он и есть безумец, — легко пожал плечами Ник. — Меня больше тревожит то, что, оказавшись в западне, Майнфер пойдет на все. У старика явно проблемы с головой, Грейс всерьез считает, что он страдает навязчивой идеей, и если ему вдруг удастся довести ритуал до конца, все рухнет в бездну в одночасье. Пожалуй, тут даже не знаешь, что хуже — если Безжалостный вырвется из-под контроля или если он останется под властью этого психа.
— А ведь на первый взгляд он таким уж ужасным мне не показался, — задумчиво протянула я, припоминая нашу со стариком первую и единственную встречу.
Безобидный фанатик своего дела с дрожащими руками и живым, цепким взглядом, Говард Майнфер был странным, но не опасным, и сейчас от одной лишь мысли о том, что все эти жертвы — его работа, мне становилось не по себе. Против ювелира у нас были только косвенные улики, мы строили догадки и домыслы, не имея на руках никаких конкретных фактов — убийца был либо слишком умным, либо слишком хитрым, не оставив ни единого следа на предыдущих местах преступлений. Вся надежда сейчас была только на дом Сабрины Уоллес, напавший на нее человек просто физически не мог зачистить свои следы, а мы постарались сразу же обеспечить полную безопасность и сохранность места. Криминалисты осмотрели каждый миллиметр, собрали множество образцов, и теперь занимались их обработкой, и я даже не сомневалась, что в этот раз лаборатории удастся найти хотя бы что-то, хотя бы маленькую зацепку, которая связала бы нас с Майнфером, позволила бы быть полностью уверенными в том, что он и является нашим убийцей.
А показания выжившей сегодня жертвы дали бы нам полный карт-бланш.
Ради этого стоило не спать по ночам и изводить себя работой над уликами.
Сделав еще один глоток терпкого вина, я скользнула растерянным взглядом по фигуре сидящего на диване Харта, а после зацепилась за тускло поблескивающее в лунном свете серебряное кольцо, которое мужчина привычно вертел вокруг пальца, кажется, даже не замечая этого. Я и раньше видела, как он это делает, но никогда мне даже в голову не приходило рассматривать украшение, ставшее неотъемлемой частью самого полицейского. Широкий серебряный ободок был испещрен какими-то тонкими линиями, сложившимися в надпись, которую я никак не могла прочесть. Любопытство взыграло где-то в груди, при виде того, как мягко и почти нежно касаются пальцы мужчины холодного ободка, невольно стало не по себе, и чтобы избавиться от этого ощущения, я заговорила.
Только вот с губ сорвался совсем не тот вопрос, который я хотела задать.
— Думаешь, это Майнфер убил Энни?
Потемневший взгляд Ника резко метнулся ко мне, заставив замереть от внезапно вспыхнувшего страха, а сам полицейский подобрался, словно зверь перед прыжком. Кажется, подобного вопроса мужчина совсем не ожидал, рассматривая меня с плохо скрываемым раздражением, я отвесила себе ментальный подзатыльник, успев невероятно пожалеть о том, что вообще открыла свой рот в неподходящий момент, однако Харт неожиданно шумно вздохнул, а после в один глоток прикончил оставшийся виски, потянувшись к бутылке.
Запал и напряжение испарились, словно их и не было, взгляд мужчины как-то неуловимо потускнел, и мой напарник словно бы моментально постарел на несколько лет, поддавшись охватившей его затаенной боли. Даже спустя столько лет он все еще не мог справиться с этими чувствами, он все еще искренне горевал, день за днем переживая свою утрату, а я совсем ничего не могла сделать для того, чтобы облегчить его страдания. До безумия хотелось подойти к нему, опуститься рядом на мягкую подушку, коснуться жестких темных волос, зарываясь в них пальцами, и растянуть в стороны уголки губ, чтобы больше не видеть такого выражения на знакомом лице! Терзающую напарника боль я чувствовала почти физически, будто свою собственную, и от этого чувства все внутри сжималось.
Рука едва заметно дернулась, потянувшись вперед, но тут же обессилено опустилась на подлокотник кресла, в котором я сидела. Все равно ведь я ничего не смогу сделать.
— Найти информацию о том времени довольно сложно, я изучил только общие официальные отчеты по проводимым операциям, те, которые военные предоставили после заключения Золотого соглашения, — заговорил Ник, рассматривая свое кольцо, словно впервые его увидев. — Лагерь отряда, в котором служил Майнфер, располагался примерно в четырехсот милях северней от нас, в то время там было очень горячо — почти ежедневные стычки, постоянная смена сфер влияния, набеги на лагеря и так далее. Там творился настоящий хаос, так что, чисто гипотетически, Майнфер мог оказаться на нашей территории. Почти весь отряд был на вылазке, Энни осталась одна, и у нее просто не было возможности защититься, когда этот ублюдок напал.
Голос полицейского сорвался на приглушенное рычание, от которого по телу пробежалась дрожь, а руки с такой силой сжались в кулаки, что побелели костяшки пальцев. Такой Ник меня отчаянно пугал и заставлял сердце колотиться быстрее, однако на лице не дрогнул ни единый мускул, и я продолжала всматриваться в сгорбившуюся фигуру Харта, чувствуя, как темнеет его теплая янтарная аура под сумраком отчаяния и злости. Рывком опрокинув в себя почти полный бокал крепкого алкоголя, мой напарник вдруг резко поднялся на ноги, заставив меня испуганно отшатнуться, и в несколько широких шагов оказался возле окна.
