а она голая и такая беззащитная, снова ищет в себе силы, чтобы тянуться к солнцу» И ей трудно и стыдно, но и без него она не может. И тут же на смену стыду, появилось чувство злости на Артура. «О моя дева, Мария! Она же даже не подумала, что нужно хоть как-то предохранить себя от нежелательной беременности, потому что слово нежелательная, это всего лишь некрасивое слово, в который невозможно вместить тот смысл, который подходил её ситуации! Для неё очередная беременность будет губительной!»
Она сразу же забыла куда они шли. Настолько неожиданно ярко и сильно её взяли в плен эти мысли. Она почему-то даже не сомневалась, что возникновение Войцеховского, обернется новой беременностью и для неё повиснет новая проблема, которую трудно решить: «Что делать с этой беременностью. Рожать нельзя, после сложнейших предыдущих родов, закончившихся операцией, но Тернер предупреждал, что беременность сама по себе будет для неё губительной, даже при её прерывании. Ей очень опасно делать аборт! И она, навсегда, если пройдет все после аборта благополучно, будет испытывать чувство вины перед Девой Марией, за нарушение всех праведных и не праведных канонов женского предназначения. Сама она еще ни одной женщине не провела аборта и никогда не думала, что окажется в этой ситуации. А Войцеховскому что!? У него бизнес не ладиться, он терпит убытки. Он скосил траву и исчез и снова неопределенность, когда они будут вместе и что преподнесут ей последующие дни?
В операционной послышались торопливые шаги. Она вспомнила, что Тернер её там ждет и не успев настроиться на нужную волну, услышала его недовольный окрик — Ани, сейчас важнее пациента ничего нет!
ГЛАВА 128
Семья Миррано собралась за своим большим овальным столом в гостиной, но не за традиционным чаепитием. Только из боковой комнаты доносился смех девчонок. Их, по-малолетству, за стол еще не приглашали. Они из любопытства выглядывали в гостиную, и даже иногда подбегали к деду, отцу Хелен, показывая свои новые игрушки, но чувствуя какое-то слишком напряженное состояние взрослых, интуитивно попадая в дискомфортную ситуацию, убегали в детскую комнату назад.
Напряжение было сильнейшим. Явился негласный глава, как серый кардинал, всей их семьи, отец Хелен и Миррано, с всклоченными волосами, подпирал лоб своей рукой, сидел в подавленном состоянии и Хелен не на шутку имела слегка испуганный вид, холенная и ухоженная, словно и не имевшая большую семью и четверых детей, в костюме новейшего кроя их заграничных журналов, не смотря на то, что страна воевала и стояла на пороге полнейшей разрухи. Вся семья решала, что им дальше делать и где дальше жить.
Этот последний год они ни в чем не нуждались. Гельмут с Авдеем, своим давнишним напарником по интереснейшим делам, расширили новый источник неиссякаемого дохода и цыган, работал уже секретарем у Гельмута. Они даже платили налоги, но дело было не в этом. Открывшийся дар у Гельмута находить людей и указывать их место расположение, стал нечаянным проклятием для всех. Измученные и уставшие от плохих известий с фронта люди, огромным потоком шли за помощью, за надеждой к квартире, которую арендовал Авдей и их количество не уменьшалось, а только увеличивалось. Гельмут практически никогда не ошибался и за последний год внешне сильно изменился. Их схожесть с Михаэлем исчезла самым невероятным образом. Нет. У них был один и тот же цвет глаз, форма носа, лица, губ, цвет волос, но это уже были не близнецы. И если Михаэль еще был подростком, то Гельмут выглядел как зрелый мужчина, только худенького телосложения и совершенно не имевший морщин на лице. С ним Миррано уже давно перестал общаться как с ребенком и своим сыном. Он давно перестал задавать ему постоянно ранее присутствующий вопрос:
— Где пропадал? И сделал ли тот уроки? И акцент авторитета в их семье сместился совершенно в другую сторону. Негласным авторитетом их семьи стал Гельмут, серым кардиналом был отец Хелен, а Миррано так, привычной мебелью в квартире.
Но все случилось непредсказуемо, даже для ясновидения Гельмута. Его с Авдеем, пригласили во дворец к Карлу 4, вступившему два месяца назад на престол Венгерского и Чешского королевства. Слух о ясновидящем дошел до дворца и новому королю, так неуверенно сидевшему на своем троне, хотелось удостовериться в правильно принятом решении возглавить не только престол, но и принять на себя командование войсками, воевавшими против Российской империи и Франции. Гельмут, никогда не вникавший в политику и не читавший газет, мало отдавал себе отчет, куда его приглашают, а вот Авдей, поначалу, струсил, так как цыгане были не в чести не только у полиции, но и у простых горожан, не говоря уже о том месте, куда их позвали. Он мотал головой и энергично размахивал руками перед двумя полицейскими, совершенно спокойно воспринимавшими его импульсивную реакцию, и с большим интересом рассматривали подростка, не доверяя до конца тем слухам, которые распространялись о нем по столице. За все годы, проведенные в близком знакомстве с Гельмутом, Авдей изменился до неузнаваемости и делал это сознательно. Они извлекали выгоду из способностей Гельмута и ребенок не мог вызывать к себе изначально почтительного отношения и уважения, для этого, Авдей стал рядится в самые дорогие костюмы и рубахи из шелка, очень коротко стричься и носить аккуратненькую интеллигентную бородку, в душе, все-таки осознавая, что черные цыганские глаза выдавали его в любом случае, но это было Венгерское королевство, где румыны были теми же самыми цыганами, мадьяры и хорваты напоминали итальянцев, а цыгане походили на грузин и турков. Гельмут совсем не задумывался бы о той важности в случившемся моменте, если бы не повышенная возбужденность Авдея и его рьяное сопротивление этому предложению. Он четко обозначил цену за свою услугу и предупредил о том, что деньги берет вперед всегда. И когда, чуть растерявшиеся полицейские, молча и медленно протянули ему названную сумму, согласился пойти с ними, так и не понимая, почему его постоянный спутник сильно нервничает по этому поводу.
Внутренне напряжение пришло, когда они оказались в резиденции венгерских королей, называемую Будайским замком. До этого момента, он видел его только через кованную ограду, не задаваясь вопросами, как это жить в столь огромном и живописном дворце. Ему было и дома хорошо и потом в этом месте всегда было самое большое скопление полицейских и охранников и они с
