Поднявшись к себе, Гали посмотрела на часы. У неё в запасе было всего два часа до встречи. Нужно было торопиться. Но, все-таки, сначала контрастный душ. Горячие струи приятно обжигали грудь, плечи. Хорошо. Так, теперь только холод. А-а-а — здорово! И снова горячие иголки по спине. Быстро обтерев тело махровым полотенцем и переодевшись в легкий спортивный костюм и кроссовки, Гали спустилась на лифте в подземный гараж и вышла через служебный выход, где ее никто не мог заметить.
* * *
Сотрудник парижской резидентуры Олег Федорович Тюрин из машины уже десять минут наблюдал за скамейкой, около фонтана, к которой должна была подойти Гали. Ага. Вот, кажется, и она. Хотя узнать Гали в этой женщине — в темных очках, с сумкой, из которой торчит ракетка, было трудно. На всякий случай Олег Федорович вышел из машины и, пока невидимый для Гали, осмотрелся. Кажется все чисто. Можно идти. Гали, прикладывая палец к губам, передала ему записку, на ней было написано:
«За мной хвост! Пасут у дома. Коричневый «Пежо». Моше сегодня дал мне коробку, чтобы я её отдала человеку с поезда из Лиона. А, если там магнитофон, который сейчас пишет наш разговор?». Олег Федорович написал на обратной стороне листка: «тогда начинай разговор о погоде, пока я соображаю». Он достал блокнот. Через пару секунд в нем появилась первая надпись:
«Когда нужно отдать коробку?»
— Не слишком ли официально вы сегодня одеты? — Гали тоже взяла в руку карандаш. — А я надеялась, что мы составим с вами партию в теннис.
«В 21.30 поезд Лион-Париж, третий вагон, 4-е купе, мужчина 60 лет», — написала она.
— Да все дела… Как-нибудь в другой раз.
Ее собеседник протянул руку к коробке, предварительно записав в блокноте:
«Я её беру с собой. Через три часа встретимся здесь».
У Гали было три часа времени. Она чувствовала, что возбуждена всем случившимся. Ей нужна была разрядка — ехать к приятелю? Она может опоздать на встречу с Олегом Федоровичем. Решено. Она идет в ближайшее кино, где показывают эротику.
Народу в зале оказалось мало: всего 15–20 человек. Впрочем, это обычное дело для такого рода кинотеатров.
Гали хорошо изучила сигналы своего тела. Еще, в уже таком далеком прошлом, когда она в 15-летнем возрасте участвовала в ограблении продовольственного магазина, она впервые, предчувствуя опасность, испытала какое-то странное состояние смешения леденящего страха и непонятного наслаждения. Эти чувства переполнили её душу и тело. И, казалось, душа где-то на уровне груди замирала от страха, и останавливалось дыхание. Сидя в темном ящике, она очнулась оттого, что не дышала. Сколько прошло времени без дыхания три-пять минут? Она не знала. Потом инстинктивно она глотнула воздух и пришла в себя. Да, страх селился где-то около солнечного сплетения. Она даже физически чувствовала, как какой-то ворсистый комок мешал ей глубоко дышать. А ощущение непонятного восторга и драйва теплой волной растекалось у неё внизу живота…
Уже потом, в зрелом возрасте, когда она занялась поиском бога в Ашраме Ошо Раджниша, один парень из Австралии Смайли вел с ней долгие беседы. О том, что человек не знает данного создателем языка своего тела. И этому надо учиться всю жизнь. Он был физиологом, последователем А.Лоуэна. Он говорил всегда увлеченно и с сознанием дела. Многое она уже позабыла. Помнила она то, что её удивило своей неожиданностью.
Например, она была поражена, когда узнала, что люди, на месте казни, в девяти случаях из десяти в последние секунды жизни испытывают оргазм. Видимо, природа, таким образом, смягчает человеку боль расставания со своим телом.
Фильм уже начался. Это был какой-то заурядный немецкий фильм с субтитрами, почти без сюжета. Когда глаза привыкли к темноте, Гали осмотрела зал. Она никогда не была здесь раньше. Небольшой зал на шестьдесят-семьдесят человек, был полупустой. На дневные сеансы зрителей ходит мало. В основном молодежь, студенты, или, вроде неё, случайно заглянувшие на огонёк. Она пробралась в конец зала и села в предпоследнем ряду. В это время, на экране разворачивалось незатейливое действие.
В этот момент она почувствовала какое-то движение сзади себя. Молодой парень, с длинными до плеч волнистыми волосами, в кожаной куртке, перегнувшись, заглядывал ей в лицо. Противный запах перегара и давно немытого тела пахнул ей в лицо.
— Ну что, красотка? — выдохнул он очередную порцию алкоголя.
«О, черт! Не повезло. Не хватало мне приключений за полчаса до встречи. Нужно от него как-то отделаться».
— Пойдем, выйдем, покурим — спокойно, как старому знакомому предложила Гали.
— А мы что с тобой уже встречались? — удивленно пробормотал он.
— Все мы когда-то друг с другом встречались. — Гали почти нежно взяла парня за локоть и вывела из зала. Полутемный коридор вел к туалетам. Парень грубо попытался обнять Гали и поцеловать в шею. Точный и резкий удар коленом в пах бросил его на кафельный пол. Парню не повезло. Выходя на улицу, Гали посмотрела на часы — до встречи двадцать одна минута. Успею. Сзади раздавались приглушенные стоны.
* * *
Олег Федорович уже был на месте. По его лицу блуждала довольная улыбка: «Ну и шутки у тебя. Говори свободно, все чисто».
Гали коротко пересказала ему все события дня, благоразумно умолчав лишь об истории в кинотеатре: Моше, подарок, «наружка», уход через запасной выход в гараже на улицу, такси.
Закончив рассказ, Гали поинтересовалась:
— А что было в коробке?
Олег Федорович рассмеялся:
— Моше решил тебя проверить. Наши специалисты, не вскрывая упаковку, обнаружили устройство на контроль вскрытия и фоточувствительный материал на случай рентгеноскопии. Все довольно примитивно. Но вывод такой — они тебе не верят. Вот «наружна» — это посерьезнее. Наши их уже обнаружили. Тебе нужно срочно возвращаться домой и покажись им, чтобы они успокоились. Не опоздай к поезду. Удачи.
* * *
Бросив машину на соседней улице, Гали вернулась к себе домой прежним путем. Поднявшись на нужный этаж, она переоделась в домашнее платье и стала ходить по квартире, появляясь то у одного окна, то около второго, третьего…
«Пежо» не было на месте. Его место занял зеленый «Рено». Правда, соглядатаям надоело сидеть в машине несколько часов к ряду в машине. Один из них, одетый в кожаный пиджак, вышел и сел на один из каменных столбов, на которых крепились цепи, отделяющие въезд во внутренний двор от тротуара. Увидев Гали в окне, он быстро встал и сел на заднее сидение машины. Усталая, измотанная Гали прилегла на диван и отключилась. Проснулась она также внезапно, как и заснула. На часах 20.00, пора собираться на вокзал. Быстро одевшись, перекусив на ходу, она вспомнила, что сегодня еще ничего толком не ела. Но времени на нормальный ужин уже не оставалось. Она поехала на вокзал.
