живой вид с помощью косметики и выпрямляю свой темно-рыжий бутон волос, что отрасли и почти мне по локоть.
Посмотрев в последний раз на себя уже в зеркало ванной, я осознаю, что не хочу быть девушкой, стоящей в углу и смотрящей оттуда, неспособной жить полной жизнью. Я хочу быть девушкой достаточно уверенной в себе для того, чтобы заниматься тем, к чему лежит сердце. Я хочу иметь возможность выйти на улицу и провести лучшее время своей жизни, зная, что следующие мгновения будут только лучше. Я хочу быть ею. И обязательно ею стану.
***
У меня не получилось выяснить у Адама, куда мы едем, а адрес, по которому направлялся таксист, мне ни о чем не говорил. Когда мы наконец доехали, перед собой я увидела маленький ресторанчик, внутри которого горел свет, но никого не было. Зайдя внутрь, я поняла, что мне не привиделось: здесь действительно никого. Светлое помещение благодаря гирляндам сверху, а возле окна стоял стол на двоих, покрытый белой скатертью.
Мы сидим за маленьким круглым столом, на котором, помимо еды и вина, стоят две маленькие свечи, воск которых капает на подсвечник. Я также приметила, что в помещении на стене висят виниловые пластинки старых исполнителей. Будто Адам все специально сделал, как я люблю и где я могу почувствовать себя уютно.
— Что это за место? — спрашиваю, понимая, что это не ресторан, как изначально предполагала.
— Арендовал специально. — Ответ заставляет улыбнуться, но и съежится на месте. У Адама сейчас не так много денег. Мне не удобно, что он так потратился на меня, учитывая, что платье не из дешевых. Но я прогоняю эти мысли, желая насладиться моментом.
На окно попадают капли легкого дождя, и Адам читает мои мысли.
— Чувство, что начало осени.
Я улыбаюсь, положив вилку на тарелку.
— Мы полюбили друг друга в октябре. Так что мне нравится осень.
Адам делает глоток сока (из-за тату ему пришлось отказаться от вина), не отрывая взгляд от меня, будто соглашаясь с моими словами.
— Вообще в Лондоне ужасная погода, так что… — Я не успеваю закончить, Адам тут же спрашивает:
— Ты думаешь о переезде?
— Не то чтобы. Просто из головы не выходит Майами.
— Отличный выбор. А академия?
— Это неважно, я не собираюсь, чтобы Чарльз снова менял школу, — заканчиваю я, выпив остаток красного вина в бокале.
Адам не отвечает, хотя я уверена, что когда-нибудь мы вернемся к этому разговору. Он встает, движется к полкам, где одиноко стоит маленький динамик, из которого через время доносится знакомая музыка, и до меня доходит, что я включала ее на день рождение Фиби. Я тогда и Адама не знала.
Он приглашает меня на танец. Какое-то время мы просто двигаемся в такт спокойной музыки. Девушка поет строчки песни «Moral of the Story», но я на секунду вспоминаю слова Мины, которые она сказала на последнем сеансе: «Запомни, что в мире есть женщины, которые красивее, умнее, интереснее, чем ты, но это не имеет значение, если именно ты дотронулась до его сердца».
Адам убирает мою прядь волос за ухо, заглядывает в глаза, будто вампир, который хочет загипнотизировать, чтобы я запомнила его слова навсегда.
— Любовь между нами напоминает мне никогда не сожалеть о своей жизни.
От вдоха грудь поднимается в вырезе платья. Я не знаю, как он выращивает цветы внутри меня. Неожиданно для самой себя я тянусь к его губам и чувствую ответ. Поцелуй длится не долго, но перед тем, как я останавливаюсь, ощущаю одну ладонь Адама в моих волосах, а другая сжимает платье на моей талии. Мне этого не хватало, но ему явно больше.
Вздохнув, я понимаю, что мои щеки чуть покраснели. Кладу голову ему на грудь, и все это время мы спокойно кружимся, обнимая друг друга, так что попытки разорвать нас тщетны, пока песня не заканчивается, и последняя строчка текста не остается в моей душе:
Some mistakes get made
Иногда ошибки совершаются
That's alright, that's okay
Но всё нормально, всё хорошо.
Мы вернулись домой пару минут назад. Боялись, что несильный дождь превратится в ливень, и заказали такси.
Адам в душе, а я как дура стою в своей старой комнате, в кофте с натянутым на голову капюшоном, приложив лоб к шкафу.
Под кофтой одно белье и я хочу попробовать перейти черту, которой так боялась. За это время у нас с Адамом было только два поцелуя: на улице, когда он признался в любви, и сегодня. Мы не переходили черту, Адам себе не позволит, если этого не захочу я. Но теперь я готова, хотя сердце так бешено колотится, что мне хочется просто надеть пижаму и лечь в постель.
Думала, вино, что выпила, поможет мне на миг расслабиться, но все испарилось, когда я осталась в комнате одна.
В голове проносится куча мыслей: «Понравится ли Адаму?», «Как я буду себя ощущать?», а еще хуже — может, перед глазами появится та страшная ночь?!
Единственное в чем я могу быть уверена, так в том, что если я в какую-то секунду передумаю, Адам тут же остановится.
Смотрю на свои босые ноги, ногти на пальцах как всегда выкрашены в голубой цвет, и вздрагиваю, когда дверь комнаты открывается и входит Адам.
— Ты здесь. Я пару вещей своих тут в шкафу оставил. — Он вытирает капли воды на шее и бросает полотенце на кровать.
На нем только серые спортивные штаны. Пока я разглядываю его, понимаю, что он смотрит на мои обнаженные ноги.
— Ты чего в одной кофте? — Адам хочет сделать шаг к шкафу, но протягиваю руку и требую:
— Стой, где стоишь, ладно?
Он странно смотрит на меня, но кивает. Мысленно посчитав до пяти, убираю с головы капюшон и медленно расстегиваю молнию на кофте. Под ней Адам видит красный цвет, но не платья, а белья.
В комнате не включен свет, но я могу разглядеть, с какой нежностью и страстью одновременно Адам разглядывает мое тело.
— Сейчас я могу подойти? — подает голос, и я незаметно киваю.
Секунду спустя он рядом со мной, а еще через секунду наши языки сплетаются. Адам в буквальном смысле дико целует меня, будто если оторвется от моих губ — умрет. Руками стягивает с меня кофту, а его шаги заставляют меня прислониться к шкафу, делая меня беззащитной и чувствуя маленькую панику в груди. Я легонько отталкиваю его.
— Прошу, без замкнутых пространств, — пытаюсь сказать, хватая
