губы. – Это популярный ресторан, сюда полгорода ходит. А вы… Медик, наверное?
– Да, Кэтрин не рассказывала? – хмурится тот. – Мы…
– Учились в одной медшколе, – смеясь, отвечает Кэтрин: Том незаметно щекочет ее через одежду. – Помнишь, милый? Это тот хирург, которому в первый год резидентуры сказали, что за время, пока он зашивает пациента, можно было построить Тадж-Махал.
Черт знает, что они делают, но Кэтрин нравится их игра. Она всегда боялась встречи с Брайаном: в конце концов, это он ее бросил. Но сейчас, когда Том рядом, все оказывается намного легче.
– А вы не медик? – с неприязнью спрашивает Брайан. Ему никогда не нравились напоминания о его неудачах.
– Нет, – с гордостью отвечает Том. – Я больше по машинам, совладелец «Феллоу Хэнд».
Замечая, как у Брайана вытягивается лицо, он тут же добавляет:
– С вас тачка – с нас примочка.
– Том изобретает продукты компании, – с удовольствием уточняет Кэтрин.
Про совладельца он, конечно, загнул: разве компания принадлежит не Леону? Но прозвучало очень хорошо.
– Брайан, – напоминает о себе блондинка.
– А, да, – спохватывается тот. – Кэтрин, это Кристен Фаундли, моя невеста.
Сердце обрывается и летит куда-то вниз. Опустив глаза, можно заметить сияющее бриллиантом кольцо на пальце этой проклятой Кристен.
За десять лет, которые они были вместе, у Брайана ни разу не возникало желания жениться. Он даже говорил: рано, бессмысленно, лишнее. Строил длинные пространные рассуждения на тему того, что нужно сначала сделать и в каком возрасте играть свадьбу, заводить детей и прочее.
Оказывается, он просто не хотел жениться на Кэтрин. Потому что его новая девушка получила свое чертово кольцо меньше чем через год.
Хочется похвастаться еще и теми выражениями из Манчестера, которым научилась от Тома, но Кэтрин держит улыбку и радостно поздравляет Брайана с помолвкой.
– Милая, – поворачивается Том, будто случайно касаясь губами ее головы, – полагаю, нам пора.
– Да, – быстро отвечает она, – прости, Брайан, но мы…
– Рано ложимся, – подсказывает Том. – Завтра у нас утренний рейс в Вегас.
Он уводит ее, словно заметив: что-то не так. Кэтрин выдыхает только на парковке, когда перед ней открывается дверь «Индиго».
– Как ты? – нежно спрашивает Том, опускаясь рядом. – Перенервничала?
– Да, – признается Кэтрин. – Не хотела его видеть.
– Ну, он ничего, конечно, – улыбается он. – Но всего лишь хирург.
Кэтрин старается не думать о том, что бывший женится. В конце концов, какое ей дело? Она тоже устроила свою личную жизнь и встречается с парнем, который поддерживает ее куда больше. И Том действительно ее любит. Кэтрин даже не уверена, будто все, что она чувствовала к Брайану, можно назвать любовью – сейчас это ощущается совсем по-другому.
– А зачем ты назвал себя совладельцем «Феллоу Хэнд»? – вспоминает она. – Ты же директор по продукту.
– В смысле? – Том резко поворачивает голову. – Мне принадлежит четверть компании, как и любому из нас.
– Я думала, это Леон…
– Нет, мы создали ее вместе, поделили акции на четверых. Но ты не подумай, пожалуйста, я обычно не люблю этим хвастаться. Тут просто к слову пришлось, и мне даже не очень понравилось.
– Врешь, – смеется Кэтрин: она слышит в его голосе хитрые нотки.
– Ну, может, совсем чуть-чуть понравилось, – сияет он и заводит машину. – Но ты тоже можешь этим хвастаться, если хочешь.
– Зачем? Я не совладелец «Феллоу Хэнд».
– Ты украла сердце совладельца «Феллоу Хэнд». Я бы даже сказал, угнала. Вскрыла гараж, взломала сигналку… Ты практически как Джек.
– В смысле? – замирает Кэтрин. – Джек угонял машины?
Кэтрин попадает в точку. Том застывает на месте, и на парковке повисает такая жуткая тишина, что в ней тревожным набатом звучит стук его собственного сердца. Он не выдерживает прямой взгляд Кэтрин, хоть в нем и нет никакой негативной эмоции. Она переспрашивает так, словно не знала, угонял Джек машины или мотоциклы.
– Давай съездим на залив, – предлагает он. – В Сансет-парк, где вид на статую Свободы.
– Зачем? – с непониманием хмурится Кэтрин.
– Там… кофе вкусный. Мы как раз все обсудим.
Давно пора было ей признаться. Еще когда решили, что у них серьезно, но Том думал о другом. А теперь он с каждым днем оттягивает разговор, обещая себе, что обязательно сделает это в ближайшем будущем, как только найдется повод.
И вот сейчас нужный момент наступает, но он все еще не готов.
– Хорошо, – легко соглашается Кэтрин. – Поехали за кофе.
Она расправляет подол платья и косится на ресторан, из которого они только что вышли. Брайан Пак – тот еще полупокер, и слишком смазливый, хотя по ширине плеч они не особо отличаются. И еще он хирург, значит, герой в глазах общественности. И костюм носит куда увереннее Тома.
– У меня есть отвратительный вопрос, – пытается перевести тему он, выезжая с парковки, – о твоем бывшем.
– Насколько отвратительный? – чуть дрогнувшим голосом отвечает Кэтрин.
– Как обычно, он касается национальности.
Дома с этим проще. Англичане, ирландцы, валлийцы, шотландцы, арабы, индусы, евреи, даже русские – кого там только нет. И всем насрать, какой нации ты принадлежишь. А здесь Том периодически отхватывает за упоминания чьей-нибудь расы или вопрос о народной традиции.
– Давай, – слабо улыбается Кэтрин.
– Ты до меня встречалась только с корейцами?
– Почти. С корейцем. Одним. Ты сегодня с ним познакомился.
Получается, он у нее буквально второй парень в жизни? Том немного ежится от размера ответственности, которую только что осознал. Брайан Пак был явно не лучшим парнем, о каком Кэтрин могла мечтать. Правда, он и сам не Мистер Вселенная, так что нужно добирать чем-нибудь еще.
Кэтрин заслуживает всего самого лучшего. Как иначе? Том ни разу не встречал такой девушки. Даже работать рядом с ней хорошо: ее присутствие не напрягает, а, наоборот, дарит ощущение комфорта и уюта. При этом она ни разу не требовала ничего, чего он не мог бы ей дать, да и вообще не выдвигала никаких требований. Ему самому хочется отдать Кэтрин все, что у него есть, без лишних слов.
– А как у вас принято? – спрашивает Том. – Профессию тебе выбрать не дали, а парня?
– Сложный вопрос, – почему-то смеется Кэтрин. – С одной стороны, ты не кореец и мою маму это не обрадует. С другой – папа всегда говорил, что человек должен быть достойным. Он национальность не упоминал.
– А ты… – Том прикусывает язык. Нет, о таком точно спрашивать нельзя.
– Не вижу ли я противоречия?
Она двигается к окну, подставляя лицо теплому вечернему воздуху, и прикрывает глаза. Улыбка так и не сходит с ее губ. Том прибавляет скорости, и Кэтрин поднимает руки вверх. Ей нравится
