— Нет, не вы.
— Нет, я.
Бабушка Грэм говорила ей, что Седину убили по ее, Алекс, вине. И все, что Алекс теперь узнала, подтверждало это. Может, Седина, родив ребенка от другого, довела своего пылкого, ревнивого любовника до того, что он убил ее?
— Рид, вы убили мою мать из-за меня?
— Черт. — Он зло выругался. — Я бы удавил Сару-Джо за то, что она вам сказала. С Сединой я поссорился вовсе не из-за вас, во всяком случае, сначала.
— Тогда из-за чего?
— Из-за секса. — Он повернулся и посмотрел на нее. — Устраивает?
— Секса?
— Да, секса.
— Вы уговаривали, а она не соглашалась? У него напряглось лицо.
— Наоборот, госпожа прокурор.
— Что? — удивилась Алекс. — Вы хотите, чтобы я поверила…
— Да наплевать мне, поверите вы или нет. Это правда. Селине хотелось опередить события, а мне нет.
— Ну да, вы еще станете утверждать, что вами руководили благородные бескорыстные побуждения, так? — В голосе Алекс звучала насмешка.
— Дело в моих собственных родителях, — сказал он спокойно. — Мой папаша сделал матери ребенка, когда ей едва исполнилось пятнадцать. Им пришлось пожениться. Сами видите, ничего хорошего из этого не вышло. Я не мог допустите, чтобы то же самое произошло между мной и Сединой.
Сердце Алекс колотилось от радости, сомнения и других, слишком сложных, чтобы в них разобраться, чувств.
— Значит, вы никогда…
— Никогда.
Она поверила ему. В его словах не было лжи, только горечь и, может быть, чуть-чуть сожаления.
— Разве вы не знали о способах предохранения?
— С другими я пользовался презервативами, но…
— Значит, были другие?
— Да, господи, не монах же я. Сестры Гейл, — он пожал плечами, — многие другие. Всегда находились девушки, которые были не прочь.
— Особенно с вами.
Он бросил на нее хмурый взгляд.
— Почему вас не беспокоило, что какая-нибудь из них забеременеет?
— Они спали со всеми подряд. Я был лишь один из многих.
— А Седина спала бы только с вами.
— Верно.
— Но тут она поехала в Эль-Пасо и встретила Эла Гейтера, — размышляла вслух Алекс. — Она просто хотела заставить вас поревновать, да? — И добавила с горьким смехом:
— Но немного перестаралась и произвела на свет меня.
Они погрузились в молчание. Алекс даже не заметила этого. Она вся была во власти тревоживших ее сумбурных мыслей о своей матери, Риде и их несостоявшейся любви.
— Красиво в небе ночью, да? — сказала она мечтательно, словно только что прервала разговор, хотя прошло уже полчаса.
— Я думал, вы спите.
— Нет. — Она проследила взглядом за группой облаков, проплывавших между ними и луной. — Вы когда-нибудь брали в полет мою мать?
— Несколько раз.
— Ночью?
Он помедлил, припоминая.
— Один раз.
— Ей понравилось?
— Насколько я помню, ей было страшно.
— Ну и досталось же ей, наверное?
— От кого?
— От всех. Когда стало известно, что Седина Грэм беременна, то от сплетен, должно быть, деваться было некуда.
— Вы же знаете, как оно бывает в маленьких городках.
— Я помешала ей кончить школу.
— Послушайте, Алекс, ничего вы не помешали, — сердито возразил он. — Ну ладно, она совершила ошибку. Потеряла голову с этим солдатом, а может, он воспользовался ее неопытностью. Как бы там ни было, черт побери, но это произошло. — Он рубанул воздух ребром ладони, как бы ставя на этом точку. — К последствиям вы не имели никакого отношения. Вы же сами так сказали несколько часов назад. Забыли?
— Рид, я не виню свою мать и не грызу себя. Мне просто ее жаль. Ей пришлось бросить школу, хотя она была в законном браке.
Алекс обхватила себя руками, как бы обнимая.
— Я думаю, она была с характером. Могла ведь отдать меня кому-нибудь, чтобы меня удочерили, однако же не отдала. Даже когда погиб отец, не рассталась со мной. Она любила меня и жертвовала собой ради меня. У нее хватало мужества показываться со мной на руках на улицах городка, где все судачили о ней. Не спорьте. Я знаю, косточки ей хорошо перемыли. Она ведь пользовалась успехом, а потом оступилась. То-то обрадовались все, кто затаил на нее злобу. Такова уж человеческая природа.
— Даже если и так, никто не смел обижать ее.
— Потому что вы оставались ее рыцарем, да?
— Джуниор и я.
— Вы встали на ее защиту.
— Можно сказать и так.
— Вот тогда, вероятно, ваша дружба стала для нее куда важнее, чем когда-либо прежде.
Он неопределенно пожал плечами.
Минуту она молча рассматривала его профиль. Скалистая тропа привела ее к обрыву, и сейчас она прыгнет.
— Рид, если бы Седина не умерла, вы бы поженились?
— Нет.
Он ответил, ни на секунду не задумавшись. Алекс это удивило. Она не совсем поверила ему.
— Почему?
— Много причин, но в основном из-за Джуниора. Этого она не ожидала.
— А почему из-за него?
— Когда Седина была беременна, они очень сблизились.
Он почти уже уговорил ее выйти за него замуж, когда ее… когда она умерла.
— Вы думаете, она бы вышла за него?
— Не знаю. — Он бросил на Алекс насмешливый взгляд. — Джуниор сердцеед. Он умеет уговаривать.
— Послушайте, Рид, я уже сказала Саре-Джо и вам скажу, что…
— Тсс-с. Нас передают на радар Остина.
Рид заговорил в головной микрофон. Когда со всеми формальностями было покончено, он уговорил кого-то из диспетчеров вызвать для него машину напрокат. К концу переговоров самолет уже приближался к освещенной посадочной полосе.
— Пристегнулись?
— Да.
Он произвел посадку безупречно.
Алекс потом думала, что тут она, наверное, впала в какое-то оцепенение, потому что почти не помнила, как выбралась из самолета и оказалась в нанятой машине. Очевидно, совершенно автоматически объяснила Риду, как проехать к ее дому.
Она жила в модном районе, населенном молодыми, успешно делающими карьеру людьми, где любимым напитком была минеральная вода Эвиан, в каждой кухне стояла уок — кастрюля для приготовления китайских блюд, а быть членом клуба здоровья было так же обязательно, как иметь водительские права.
Собиравшаяся гроза не помешала их полету, она обрушилась на город, когда они уже подъезжали к дому. По ветровому стеклу застучали капли дождя. Загрохотал гром.
— Вон туда, где по двору разбросаны газеты, — сказали ему Алекс.
— Вы государственный прокурор, зачем же вы оповещаете воров, что вас нет в городе? Или вы таким образом обеспечиваете себе большую практику?
— Я забыла предупредить, чтобы почту не приносили. Он остановился у обочины, но не заглушил мотора. Еще несколько дней назад Алекс была бы счастлива при одной только мысли, что вернется хоть ненадолго домой, настолько надоел ей мотель «Житель Запада», но сейчас, глядя на входную дверь, она не испытывала особого нетерпения. Слезы, застилавшие ей глаза, не были слезами радости.
