при нем вновь устроили истерику.
– Нет-нет, все хорошо, – прошептала я.
Он сделал короткую паузу, затем предложил:
– Тогда ты меня обними. Может, я сейчас в этом нуждаюсь?
Я тяжело сглотнула. Искушение броситься к нему было почти непреодолимым. И все же я сдержалась – понимала, чем он занимается. Ничего на самом деле ему не нужно – просто хочет меня успокоить.
Видимо, прочитав мои мысли, Лукас пробормотал:
– Так скучаю сегодня по Тако… Обними меня – вдруг хандра пройдет? – Говорил он тихо, нежно и мягко. – Ну давай, хоть разок…
Отдавая себе отчет, у кого тут хандра, сопротивляться все же я больше не могла. Догадывалась, что выгляжу так, словно вот-вот окончательно расклеюсь, а он делает вид, что будет безмерно благодарен, если соглашусь. Вроде как мой отказ разобьет ему сердце.
– Ладно, – промолвила я. – Если уж тебе без этого никак…
Он быстро подошел, словно только и ждал команды, и обвил меня руками.
Я очередной раз спрятала лицо у него на груди. Прильнула, сдалась. Вдохнула его запах, наслаждаясь горячим, большим, крепким телом. Взяла у него столько сил, сколько он готов был мне отдать. Все это время думала: вот оно, мое безопасное убежище – и в плохие, и в хорошие дни. В любые.
– Спасибо, Рози. Мне намного лучше. Намного.
Я услышала даже не голос Лукаса, а тихий мерный рокот в мужской груди, и еще крепче обняла своего соседа, ощущая каждый мускул, каждую косточку, каждый дюйм теплой кожи под тонкой рубашкой. Внимала биению его сердца.
Глава четырнадцатая. Рози
– Алессандро? – удивилась я, когда Лукас остановился у пиццерии за углом нашего дома.
Со вторым экспериментальным свиданием вышло примерно так же, как и с первым. Лукас написал мне в полдень, попросил быть наготове к девяти вечера. «В Испании это время ужина», – объяснил он. Я предположила, что мы пойдем в ресторан, и оделась соответственно – средней длины юбка-карандаш, легкий свитерок и черные кожаные ботинки.
А направлялись мы, оказывается, к Алессандро.
Лукас перевел меня через дорогу к единственному месту в Нью-Йорке, меню которого я могла пересказать с закрытыми глазами.
Однако пиццерия была закрыта, даже металлические жалюзи опущены.
– Нам точно сюда? – нахмурилась я.
– Ага, – оглянулся через плечо Лукас.
Хм. Допустим.
– Прежде чем зайти, – продолжил он, доставая ключ из кармана кожаной куртки, – хочу убедиться, что все понял правильно.
А вот это лишнее: Лукас всегда и все понимал правильно.
– Фаза вторая, – по памяти процитировал он мой план. – Второе свидание. Обычно его значимость недооценивают, однако именно на этой стадии любопытство перерастает в интерес. Ваше внимание все больше привлекает вспыхнувшая во время первой встречи искорка.
Искорка…
Я отвела взгляд, чувствуя, как загорелись уши. Рассуждать о любопытстве, интересе и искрах, когда фактически перешла уже на следующий этап? Если сравнить наш эксперимент с любовным романом, то я забежала уже на много страниц вперед. Кстати, способность писать потихоньку восстанавливалась. Голова была не так пуста, напряжение постепенно спадало, и, вместо того чтобы дергаться по поводу бесцельно уходящего времени и вероятной неудачи, я все больше мечтала о Лукасе. Мысли превращались в слова, слова – в страницы. И все же часы тикали: мой партнер по эксперименту уедет через три недели, а еще через две надо будет сдать рукопись. А пока похвастать было особо нечем.
Лукас приподнял пальцем мой подбородок и заглянул мне в глаза.
– Отступать запрещаю! Ты намерена следовать своему плану?
В его взгляде светилась предельная решимость. Когда на тебя так смотрят – посторонние мысли уходят прочь.
– Да…
На лице Лукаса медленно расцвела улыбка, и я, ощутив слабость в коленях, невольно улыбнулась в ответ.
– Вот и отлично, – сказал он, не убирая руку. Изучил мой нос, губы и пробормотал: – Deslumbrante. Como el mismo sol [24].
Мое сердце запрыгало, заколотилось, словно кто-то невидимый сыграл в груди на барабанах. Неважно, что я не поняла ни слова. Способностей к языкам у меня не было, и это тоже не имело никакого значения. Рядом Лукас – что еще нужно?
– Можешь перевести? – все же спросила я.
– Надеюсь, ты проголодалась.
Я нахмурилась, усомнившись в точности перевода, однако не успела произнести ни слова – Лукас шагнул вперед и нагнулся к замку на внешней решетке. Уставившись на его туго обтянутые штанами ягодицы, я мигом забыла, о чем хотела спросить.
Какие шутки играет со мной жизнь… У этого парня не только потрясающая улыбка, но и шикарная, упругая на вид задница.
– Рози!
Я подняла глаза. Лукас, ухмыляясь, внимательно смотрел на меня через плечо.
– Когда закончишь меня разглядывать…
– Что? – возмутилась я. Черт, пискляво вышло. Пришлось откашляться. – Ничего я не разглядываю!
Лукас засмеялся, встал и, открыв внутреннюю стеклянную дверь, жестом пригласил меня внутрь.
– Да я не возражаю. Люблю внимание. – Помолчав, добавил: – Нравятся мужские задницы?
Не в бровь, а в глаз. Его задница мне точно нравилась.
Вздохнув, я шагнула вперед и повернулась спиной к спутнику, пытаясь скрыть от него густо покрасневшие щеки.
– Никто на твою задницу не пялился, если ты об этом. Просто хотела убедиться, что…
Ступив через порог, я потеряла дар речи.
Десятки горящих чайных свечек протянулись через весь зал. Светящаяся дорожка уходила во внутреннее помещение – вероятно, в кухню.
– Ого… – Я вдруг задрожала всем телом, даже зубы застучали – сама не поняла с чего. – Лукас… Честное слово, я совершенно растеряна.
Он подошел ближе.
– Не знаю лучшего способа разжечь тлеющую искру и доказать девушке, что она достойна твоего внимания, раз в ее честь зажгли несколько дюжин свечей.
Кажется, он усмехнулся, хотя я могла и ошибаться. Меня самым натуральным образом засасывало в воронку, в центре которой находился Лукас.
– Но как?.. – едва слышно прошептала я.
– Сандро сегодня закрылся пораньше – у него какое-то семейное торжество. Вот я и подумал, что мы можем воспользоваться его заведением.
Спросить я хотела не о том, и все же заинтересовалась:
– Подумал, что мы можем?.. Черт, как тебе удалось убедить Сандро отдать ключи? Ведь пиццерия для него…
– Ага, все равно что третья дочь, – непринужденно хмыкнул Лукас. – Он рассказывал о своей семье. Объяснил, почему заведение ему настолько дорого: это его малая родина за пределами Италии, и досталась она ему по́том и…
– Потом и кровью, – кивнула я. – Мы с Линой не раз слушали его истории.
– Да. Наверное, я произвел на него приятное первое впечатление.
– То есть Сандро согласился без всяких?
Хозяин пиццерии был человеком достойным, однако расположить его к себе – задача не из простых.
– Ну, возможно, я дал несколько обещаний, которые вряд ли удастся сдержать,
