конечно, не против.
Я вопросительно взглянула на сестру, и она решительно кивнула.
– Я действительно не хочу мешать вам. Я могу вернуться позже… – начал было Томас.
– Не говорите глупостей. Мы все здесь старые друзья. – Я затащила его внутрь и закрыла за ним дверь. Повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь глубоким дыханием Джейн. Мы все посмотрели друг на друга.
Отец сцепил руки.
– Что мы думаем? Среди нас профессиональный детектив, а на обеденном столе разложена целая тайна. – Он указал на столовую. – Не хотите взглянуть, детектив?
Мне показалось, что я увидела в глазах Томаса азартный блеск.
– С удовольствием, – сказал он, следуя за моим отцом, и остановился перед столом. – Ух ты. Похоже на гигантский пазл. Это кирпичи?
– Да. Из мавзолея в Галлен-Холле, – медленно произнесла Джейн, взвешивая каждое слово. – Внутри был горизонтальный бордюр шириной в два кирпича, окружавший интерьер, но ни один кирпич в нем не совпадал с другим.
– И вы решили, что линии на кирпичах могут совпасть, если их разделить на отдельные части пазла. – Томас посмотрел на Джейн так, как если бы перед ним в столовой стоял сам Эйнштейн.
– Вообще-то это предложила сделать моя другая дочь, – сказал отец с широкой улыбкой. – Мне определенно повезло в лотерее с тремя потрясающими женщинами в моей семье.
Другая дочь? Я улыбнулась и кивнула, хотя, если честно, не испытала искренней благодарности за его комплимент. Я не стала копаться в своих чувствах, вполне уверенная в том, что знаю точную причину.
Томас начал расстегивать пальто.
– Это действительно выглядит любопытно. Хотя, возможно, это просто были лишние кирпичи и они никак не связаны друг с другом.
– Мы, безусловно, рассматривали такую вероятность, – сказал Джек. – Но мы полны решимости и не теряем надежды на разгадку.
Томас нагнулся над столом, чтобы получше рассмотреть.
– Вижу, что кто-то уже нашел угловой элемент. Отлично.
– Это я нашла, – выпалила я, по-видимому, все еще считая себя первоклашкой, которой постоянно требовалось одобрение и поддержка учителя.
– Верно, – сказал Джек, погладив меня по спине, отчего я еще больше почувствовала себя ребенком. Я повернулась, чтобы выразить свое раздражение, но была встречена нежным поцелуем в губы.
– Кто-нибудь думал остаться сегодня вечером и потрудиться над головоломкой? – Томас с надеждой в глазах огляделся в поисках желающих.
– Да, – сказал Джек.
– Нет, – сказала я одновременно с ним.
Мать шагнула вперед, чтобы высказать свое мнение.
– У нас есть дополнительный билет в «Шоп энд стролл», Томас. Почему бы вам не составить нам компанию?
И Джек, и Томас с тоской посмотрели на фотографии.
– Звучит заманчиво, – сказал Томас, оборачиваясь к маме. – У меня куча племянников и племянниц, которым я должен купить подарки, так что «Шоп энд стролл» – именно то, что мне нужно.
– У них есть специальная акция для мужчин, когда продавцы помогают им выбрать подарки, – сказала мать, подходя к отцу. – Хотя должна сказать, что некоторым мужчинам помощь вообще не требуется.
Я было закатила глаза, но, увидев, что Джейн смотрит на них с обожанием, остановилась. Я была жутко рада, что мои родители снова обрели друг друга и вели себя просто как голубки. И да, у наших отношений было трудное прошлое, но мы ушли от старых обид. По крайней мере, я очень на это надеялась и хорошо это понимала. Возможно, отрицательные эмоции подобны вредным привычкам, и, чтобы излечиться, мне требовалась программа из двенадцати шагов, чтобы я могла двигаться вперед без всего этого багажа, привязанного к моим ногам, который в прошлом не давал мне сдвинуться с места. Я сделала мысленную заметку добавить этот пункт в начало таблицы с новогодними обещаниями.
– Отлично, – сказала я. – Всем одеться потеплее. Я бы предпочла Убер, но мне не хочется спорить с Джеком, которому, похоже, нравится холод. Нам предстоит долгая прогулка по замерзшей тундре, но, насколько я знаю, нас ждут горячие напитки.
– Сегодня не так уж и холодно, – сказали все хором, когда я дважды обернула вокруг шеи шарф и заправила волосы под вязаную шапку.
– Хмм, – сказала я, засовывая руки в перчатках в карманы пальто, и первой зашагала к выходу.
Мы добрались до конца дороги, когда зазвонил телефон Джека. Мой муж посмотрел на экран и простонал:
– Это Харви. Пусть лучше он оставит сообщение.
Мы оставили Харви и его команду в доме на вторую ночь подряд. Предыдущая обернулась полной катастрофой: по какой-то причине их оборудование не работало. Нола и близнецы были вынуждены ночевать у моих родителей – невеликая цена, по словам Нолы.
Я нахмурилась.
– Думаю, тебе стоит ответить. Вдруг он просто скажет тебе, что уезжает навсегда и хочет знать, как включить сигнализацию.
Джек в ответ нахмурился, но нажал на телефоне ОТВЕТИТЬ. Я не слышала, о чем шла речь, но довольная улыбка на лице Джека подсказала мне, что это хорошие новости. Джек завершил разговор и сунул телефон обратно в карман куртки.
– Они закончили? – спросила я.
– Нет. Прежде всего, он пожаловался на человека со спущенными штанами, который работал в столовой и не хотел уходить.
– Это Рич Кобилт, – сказала я.
– Он хотел закончить пол в столовой до Рождества, чтобы провести время с детьми, которые вернутся домой из колледжа, и я сказал ему, что он может работать столько времени, сколько ему понадобится. – Я усмехнулась успеху моего плана. – А потом он сказал, что электричество продолжает вырубаться, хотя все выключатели включены, а в окнах всех соседних домов горит свет.
Судя по голосу Джека, его настроение улучшилось.
– Затем он сказал, что большая часть его съемочной группы выбежала из дома после того, как осветитель сказал, что увидел в зеркале в передней гостиной стоящую позади него женщину, но когда обернулся, там никого уже не было.
– Подумай, почему, – сказала я и тоже улыбнулась.
Джек поднял глаза на чистое ночное небо, обнял меня и привлек к себе.
– Я когда-нибудь говорил, какую замечательную команду мы с тобой составляем?
– Думаю, да. Но можешь повторить, я никогда не устану это слышать.
Мы остановились на тротуаре, давая остальным обойти нас. Джек наклонил голову, чтобы меня поцеловать.
– Думаю, мы на финише, Мелли. Что-то подсказывает мне, что мы на пороге того, чтобы навсегда убрать Марка Лонго из нашей жизни.
Он снова поцеловал меня.
– Мы похороним его заживо.
Он притянул меня к себе и ускорил шаг, чтобы догнать остальную компанию.
– Все еще мерзнешь? – спросил он. Я кивнула, не в силах сказать ему, что дрожь моих губ не имеет ничего общего с температурой воздуха, а скорее связана с тем, что мне вспомнился сон Ребекки, в котором заживо хоронили вовсе не Марка.
Мы стояли в элегантном вестибюле отеля «Фрэнсис Марион» под старинными хрустальными люстрами, высоченными потолками и такими же высокими колоннами, увенчанными позолоченными листьями аканта на капителях. В конце девяностых в отеле была проведена реставрация, за что он удостоился от Национального фонда сохранения исторического наследия награды в размере двенадцати миллионов долларов и, что куда важнее, снискал одобрение моей подруги (а иногда и заклятого врага) доктора Софи Уоллен-Араси. Команда реставраторов вернула отелю элегантность двадцатых годов прошлого века, что хотя и было красиво, но стало одной из причин, по которой я обычно избегала этого отеля.
– Ты слышала? – спросила я Джейн.
– Музыку двадцатых?
Она кивнула.
– Ты заметила девушку, танцующую чарльстон в воздухе, где
