Роберт усмехнулся, лишь пожав плечами. Что правда, как говорится, то правда. Не ангел земной, это точно.
— Да. Таннер опасен, как бешеное животное, и подлежит уничтожению. Я помогу Вам его найти, но с тем условием, что его убьют на месте. Подпускать его к себе опасно, он хитер, может начать уверять Вас в своей невиновности. Как видите, даже свои не смогли с ним справиться…
— Я полностью Вас поддерживаю. Где мы можем встретиться? Мне кажется, что его следующей целью буду я, а одна я его точно не одолею.
— Вам нужно вернуться в Европу в срочном порядке. Там Вы будете в большей безопасности.
— Это безусловно, но что если я не успею, и он найдет меня раньше?
— Мисс Томпсон, я все уже сказал. Буду ждать Вас в НЦБ Интерпола в ближайшее время, — отчеканил голос. Телефон замолчал.
— Хитер, ублюдок, — фыркнул Хейс, забирая у Регины телефон.
— Да, есть такое, — согласился Роберт, оглядываясь назад, — Эрик, ты как?
Эрик, тяжело кивнул, стараясь не шевелиться лишний раз. Наступила тягостная пауза. Каждый думал о чем-то своем. Регина буквально всем телом ощущала тянущий по коже холод, разливающийся по машине прямиком из багажника. Ехать в компании трупов было откровенно неприятно.
— Что будем делать, капитан? — задал вопрос Хейс.
Роберт не отрываясь следил за дорогой, и вместо ответа лишь неопределенно покачал головой. Говорить не хотелось.
— Едем в Багдад. Сегодня приводим себя в порядок, отдыхаем. Ты и Макклоски в больницу, — наконец выдавил из себя Роберт, понимая, что сейчас всем нужна хоть какая-то определенность, какой-то план действий, чтобы не выбивать землю из-под ног.
Офицеры молча кивнули, соглашаясь с капитаном. Регина вздохнула, и вновь уставилась в окно. Кажется, пустыни Ближнего Востока с нее хватит. Как только закончит это дело, вернется к штабной работе и больше никогда не согласится на полевую. Таннер вел машину с крайне задумчивым видом, упершись левым локтем в обшивку двери и периодически покусывая костяшку указательного пальца. Правая рука, перепачканная кровью и пылью, уверенно держала руль. В тишине размышлений, прерываемых лишь ворчанием двигателя автомобиля, раздался пугающе громкий сигнал мобильного телефона. Роберт глянул на экран.
— Да, Хасан, говори...
— Пляши солдат! Мы нашли твою дочь!
Роберт обеими ногами ударил по тормозам. Все, кто находились в салоне, слетели со своих мест. Хейс больно приложился лбом о силовую ручку на стойке. На заднем охнула Регина, выбираясь из-за спинки сиденья водителя. Все в недоумении уставились на Роберта. Его бил крупный озноб. Ни слова не говоря, он выскочив из-за руля и отошел на несколько метров в сторону, продолжая стискивать мобильный телефон в руке.
— Жива? — враз охрипшим голосом спросил он, теряя остатки самообладания.
Во рту мгновенно пересохло, руки не слушались.
— Жива, Палач, жива! — веселый голос Хасана заставил его сердце в прямом смысле остановится в груди, — спать долго будет. Она под кайфом, капитан, но жива!
Что-то больно закололо под ребра, кажется это горели огнем легкие, потому как он буквально забыл, как дышать.
— Принял. Вы где? — чувствуя, как слабеют колени, будто кто-то здорово приложил его по голове, спросил Роберт.
— В Багдаде, в моем доме. Надежные люди охраняют ее. К твоему возвращению Сусана поможет ей, чем сможет.
— Скоро буду, — отбив звонок, Роберт невольно выронил телефон из предательски ослабевших пальцев.
В голове страшно зашумело, угрожая поглотить весь мир в звуках несущегося товарного состава. Горизонт поплыл перед глазами. Чья-то уверенная рука подхватила его. Роберт с трудом разглядел лицо Хейса сквозь надвигающуюся завесу. Сделав глубокий вдох, он усилием воли заставил организм погасить вспышку адреналина, иначе бушующий гормон просто свалит его с ног. А этого допустить сейчас никак нельзя.
— Я в порядке, Хейс. Дай мне пару секунд, — кивнул Роберт, делая глубокий выдох и задерживая дыхание на минимальной точке.
Сердце успокаивалось, замедлялось и наконец вошло в привычный ритм. В виски отбойным молотком колотила мысль: “Сара жива!”
====== Глава 19 ======
Еле сдерживаясь, чтобы не бросить друзей на пороге госпиталя, Роберт убеждал себя, что Сара теперь в безопасности; никакие внутренние уговоры не помогали — мысленно он уже несколько раз рисовал в воображении встречу с дочерью, и понял, что боится этого момента. Что он скажет ей в свое оправдание? Почему так долго не шел, не спасал ее, и почему не он оказался с ней рядом в самый долгожданный миг? Роберт сидел в приемном отделении, слушая, как колотится собственное сердце, заведенное волнением. Регина наблюдала за ним со стороны. Всегда такой сильный и собранный, сейчас он выглядел словно потерявшийся в толпе ребенок: он то замирал, ища что-то взглядом в пустоте, то принимался перебирать пальцами бусины браслета словно четки, кусая губы. Казалось, будто он подбирает слова для предстоящей встречи и никак не может их найти.
— Езжай к Хасану. Я присмотрю за ребятами, — наконец не выдержала она, — врач сейчас подойдет, оформим по моей страховке пребывание. Я решу что-нибудь с документами, за это не переживай.
Роберт поднял на нее отсутствующий взгляд. Кажется, слова Томпсон с трудом пробивались в его сознание. Пришлось положить руку ему на плечо, привлекая внимание: только когда она стиснула пальцы, Роберт очнулся.
— Извини, задумался… Ты что-то говорила?
— Езжай к Саре. Я зарегистрирую ребят через посольство.
— А ты где будешь?
— Тебе не все равно?
— Пока О’Коннел где-то поблизости, — возвращая себе образ волевого, собранного капитана тактической разведки, начал Роберт, — я не могу позволить своему отряду расползаться, как тараканам в разные стороны.
— О, так я уже в твоем отряде? Новость, однако, — беззлобно пошутила Регина, испытывая в этот момент симпатию к нему. Как уживались все эти грани характера в одном человеке понять было невозможно: волевой и добродушный, сильный и мягкий, уверенный и наивный... Сейчас перед ней была совсем не грозная боевая машина, а живой, уставший человек.
— Я несу за тебя ответственность, пока не решу эту проблему, — тщательно маскируя нервозность, отозвался он.
— Капитан Таннер, Вы не единственный крутой специалист. Занимайтесь своими делами, а вопрос безопасности оставьте мне, я это умею очень хорошо, даже если Вы не верите. Сейчас важно лишь одно… — не выдержала Регина, догадавшись, что не спешит он к дочери по одной причине — он боится ее увидеть, боится заговорить с ней, — чтобы Сара была в полной безопасности рядом с тобой.
Боится сорваться... Он боится потерять контроль над своими эмоциями. На самом деле, Регина могла лишь восхищаться его силе духа и самообладанию — мало кто мог владеть собой в такой тяжелой ситуации. Роберт, поводив желваками, умоляюще взглянул ей в глаза, ища поддержку. Девушка жестом заставила его подняться с неудобного стульчика в полутемной приемной американского военного госпиталя, и, как только он выполнил ее требование, крепко обняла. Прижавшись к широкой груди мужчины, слышала, как тяжело бьется сердце. Вот она — главная слабость сурового бога войны — семья. Он так долго держал себя в руках, что ожидать наступления истерики можно было в любой момент. Сейчас любая мелочь, начиная с остывшего кофе и заканчивая не вовремя сказанным словом способны сорвать его с тормозов. Роберт неловко приобнял Томпсон, поверхностно и часто дыша.
— Спасибо, — смущенно шепнул он, отступая на шаг, и обводя приемный покой взглядом, словно ища причину задержаться. Само собой такой причины у него не нашлось.
— Я за ними присмотрю, обещаю! — улыбнувшись, Регина взглянула на него снизу вверх. Таннер мыслями был уже очень далеко. Слышал ли он ее слова?
— Позвони мне обязательно. Я должен знать, что все в порядке.
Регина кивнула, провожая взглядом удаляющуюся высокую фигуру. На миг ей показалось, что он резко сдал и постарел: плечи поникли, лицо осунулось, сетка морщинок в уголках глаз стала глубже и уже не разглаживалась. Казалось, будто и седины в волосах прибавилось. Сложно было поверить, что этот человек хладнокровно и умело руководит отрядом высококлассных бойцов под звук рвущихся снарядов и свистящих над головой пуль. Что происходило в этот момент у Роберта внутри, ей сложно было представить. Окажись она на его месте, скорее всего не справилась бы и с малой долей навалившихся проблем. Стало неловко видеть его таким. Регина задумалась, наблюдая, как он уходит: какая соломина станет последней, сломав этому верблюду спину?
