вдавливает мое лицо в ковер.
— Вылижи его на хрен, — рычит он мне в ухо.
Я хнычу, когда он надавливает сильнее, но все равно отказываюсь.
— Ты не выиграешь эту битву, птичка.
Он выворачивает мою руку на спину, маневрируя позади меня, заставляя встать на колени. Рывком спускает мои шорты и плавки.
— Ломая тебя, я получу столько удовольствия.
— Что ты делаешь? — хнычу я.
Арт размещает свой член у входа в мою задницу.
— Не сомневаюсь, что быть оттраханной в задницу без смазки чертовски больно.
Он делает толчок вперед. Жгучая боль невыносима.
— Арт, нет! Это очень больно!
— И это только кончик. Представь, насколько станет хуже, если я проникну в тебя полностью. Хочешь, чтобы у тебя пошла кровь?
— Нет!
— Тогда. Лижи. Этот. Ковер. — Он подчеркивает каждое слово.
Я высунула язык, слизывая его сперму.
— Это будут долгие шесть месяцев, если ты продолжишь бороться со мной. — Он отпускает меня и возвращается в свое кресло
— Ты мог сломать мне руку. — Я смотрю на него, потирая пострадавшую конечность.
— Поправь свою одежду и присядь. Мне нужно обсудить с тобой правила.
Я опускаюсь в кресло с большей силой, чем нужно.
— Правило первое: На этот раз я не буду тебя делить. Порви с Адрианом, как только покинешь этот кабинет.
— Он привез меня сюда. Как я попаду домой?
— Я вызову такси.
— Я могу сделать это позже, не здесь.
— Сделай это сейчас! — рычит он.
— Хорошо.
— Правило второе: тебе запрещено разговаривать, улыбаться или даже смотреть на другого мужчину.
— Это смешно! У меня есть коллеги-мужчины.
— Тебе лучше что-нибудь придумать, потому что если ты нарушишь хоть одно из моих правил, то тебе не поздоровится. Понятно?
— Да, — пробурчала я.
— Правило третье: Подчиняйся мне беспрекословно.
— Это все, или ты хочешь еще и мою душу?
— Она уже принадлежит мне.
— Чертов мудак, — ворчу я себе под нос
— Что?
— Ничего.
— Будь у меня сегодня к восьми. Опоздания недопустимы, так что постарайся прийти вовремя.
Я отдаю честь.
— Сэр, да, сэр!
— Вот теперь ты поняла. — Он целует меня. — Я напишу тебе адрес.
— Конечно, ты же знаешь номер моего мобильного, — язвительно говорю я.
Он смеется.
— Можешь идти.
Я выбегаю из его кабинета, с ужасом представляя, что мне делать дальше.
Син
— Между тобой и Адрианом что-то произошло? — спрашивает мама, отвлекаясь от телевизора.
Последний час мы сидим на диване и смотрим наш любимый ситком, пока Себастьян играет на полу со своими игрушками.
— Нет, все хорошо.
Я чувствую себя ничтожеством за то, что вру ей, но не готова к этому разговору.
— Ты выглядишь не в духе после возвращения домой.
— Я в порядке. Честно.
— Хорошо — говорит она, откинувшись на подушки.
Мое воображение работает сверхурочно, придумывая всевозможные вещи, которые Арт запланировал для меня сегодня вечером. Возможно, у него есть тайная темница, в которой он будет меня пытать. Но я полна решимости встретить все, что он выкинет, лицом к лицу. Громкий стук во входную дверь пугает меня.
— Ты не сможешь избегать меня теперь, когда мы живем в одном штате! — кричит Аннели.
О, черт.
— Что происходит? — спрашивает мама.
— Ничего, ты же знаешь, какой драматичной может быть Аннели.
Она поднимает бровь, бросая на меня скептический взгляд. Я поспешно двигаюсь к двери, когда снова раздается громкий стук. Жалоба на шум — последнее, что мне нужно после того, как я прожила здесь менее двух месяцев. Плохо, что сосед застал меня в компрометирующем положении прошлой ночью. Надеюсь, он меня не узнал.
— Придержи коней! Я иду! — Я распахиваю дверь.
— Ты меня игнорируешь! — вопит Аннели.
— Ш-ш-ш.
— Не надо мне шикать. И отойди с дороги, чтобы я могла войти. — Она проходит мимо меня.
— Я собиралась позвонить тебе утром.
— О нет, тебе нужно кое-что объяснить, и я хочу получить ответы прямо сейчас!
Адриан страшно разозлился, когда я резко прекратила наше общение. Вскоре после этого Аннели начала писать и звонить.
— Привет, Мисси. — Она машет рукой.
— Привет, милая. Вы с Син ссоритесь?
— Не сомневайтесь.
— Не ссоримся, — парирую я.
— Тетя Аннели! — Себастьян подбегает к ней, чтобы обхватить ее своими худыми руками. — Ты принесла для меня особое угощение?
— В этот раз нет, парень, но в следующий раз я принесу пять фунтов конфет, чтобы ты мог свести с ума свою маму.
Я скривилась, глядя на нее.
— Он останется с тобой, пока весь сахар не выйдет из его организма.
— Беги уже, птенчик. Мне нужно поговорить с твоей мамой. — Она хватает меня за руку и тащит в спальню, закрывая дверь для уединения.
Аннели, вероятно, попытается убедить меня передумать, но я не передумаю. Мама и Себастьян заслуживают лучшей жизни, и я буду обеспечивать ее любыми средствами.
— Что, черт возьми, происходит, Син? Адриан в бешенстве, и я его не виню.
Я сажусь на кровать.
— Сегодня я снова столкнулась с Артом.
— Какое отношение это имеет к тебе и Адриану?
— Самое прямое.
Она садится рядом со мной.
— Что случилось?
— Арт владеет некоммерческой организацией, где Адриан работает волонтером.
— Он угрожал тебе? Поэтому вы с ним расстались?
— Нет.
— Ты бросила его без объяснений! Он хороший человек, Син!
— Арт предложил мне полмиллиона долларов за то, чтобы я спала с ним полгода.
— За секс? — шепчет она.
— Ты знаешь, что эти деньги могут значить для моей мамы, Себастьяна и меня? Они стоят для меня больше, чем Адриан. Мы только начали встречаться, и это может ни к чему не привести.
— Боже мой. Это охренительно много денег.
— Точно. Он собирается оплатить и медицинские расходы моей мамы. Я буду дурой, если упущу такую возможность.
— Но готова ли ты продать за это свою душу? Ты — рыба, плывущая по течению, в реке жизни, а он — рыбак, который держит перед твоими глазами большого жирного сочного червяка. Приз слишком соблазнителен, чтобы от него отказаться, и ты хватаешься за него, не понимая, что тебя выпотрошат и съедят. Ты хоть представляешь, на что он способен?
— Нет, не представляю, но мое решение окончательное.
— Тебе нужно подумать о своей безопасности.
— Он просто травмирован. Вот и все. Я уже помогала ему преодолеть боль.
— Боже мой, перестань вести себя так глупо. Большая разница в том, что в этот раз он считает тебя виновной в этой боли. Он уничтожит тебя.
— Это шанс, которым я готова воспользоваться.
— Можно войти? — спрашивает мама.
— Держи свой рот на замке перед моей мамой. Я ей еще не сказала.
— Мне следует это сделать, чтобы она могла
