Здесь же темно!
– Так это же я… Не хочешь сказать, о чем ты думаешь?
– Ты видишь в темноте? – Она прищурилась.
– Скажу, когда ты ответишь на мой вопрос.
Джесс колебалась, и у меня в груди все сжалось от страха.
Но тут она решилась:
– Тетя Луиза на самом деле была… моей матерью.
Не успели эти слова дойти до меня, как Джесс сморщилась, судорожно всхлипнула, и по щекам покатились слезы. Вскоре она уже плакала, упав лицом мне на грудь. Я машинально обнял ее, поглаживая по спине, и через пару секунд до меня дошло.
– То есть это она тебя родила?!
Джесс кивнула, не поднимая головы.
– И давно ты об этом знаешь?
– С прошлого четверга, – долетел до меня приглушенный ответ.
Я выругался и прижал ее к себе. В груди снова все сжалось. Раскаяние порядком запоздало, но если бы я мог перемотать события на неделю назад и повести себя иначе, я бы так и поступил.
– Прости меня. Надо было мне… Прости.
Джесс покачала головой и приподняла лицо, шмыгнув носом:
– Ничего, все нормально. Правда. Я просто…
– Я должен был быть рядом. Надо было прилететь в Техас на похороны.
Джесс продолжала, будто я ничего не говорил или она меня не слышала:
– Понимаешь, я никак не пойму, отчего она мне так и не сказала. Сразу после родов она отдала меня своей сестре, а когда я приезжала, обращалась со мной как начальница с подчиненной. Я три лета подряд была у нее за секретаря… Почему она не рассказала мне все, пока не стало слишком поздно?..
– А что сказали миссис Джеймс и шериф?
Джессика посмотрела мне в глаза и вытерла слезу со щеки. На губах появилась улыбка.
– Папа сказал, это ничего не меняет, я его дочка с того самого дня, когда родилась, а он взял меня на руки.
Странно было говорить это, лежа голыми в кровати с Джессикой в доме ее родителей, но я все-таки сказал:
– Я всегда уважал шерифа Джеймса.
Джесс кивнула и продолжала:
– А мама сказала, Луиза ей ничего не объяснила. Просто позвонила и заявила, что беременна и будет отдавать ребенка на усыновление, и не хочет ли сестра меня взять.
– И твоя мама и шериф согласились.
– Ну, да. Луиза наотрез отказывалась говорить на эту тему – ну, обо мне… – У Джесс вырвался судорожный вздох. – Я была настолько неприятна биологической матери, что она обращалась со мной, как с… И чего я так расстраиваюсь? Правда, странно, что мне от этого так больно?
Я покачал головой и крепко поцеловал Джесс.
– Ничего странного в этом нет. Наши ситуации, конечно, и сравнивать нельзя, но я для отца значил не больше, чем баран или козел.
Джесс засмеялась и вздохнула одновременно.
– Дуэйн…
– Это правда. Нас, детей, он считал своей собственностью. Вспоминал о нас, только когда у него в нас возникала нужда. Поверь, я знаю, что такое пренебрежение. Но я всю жизнь к этому привыкал – времени хватило.
Даже в своем состоянии Джессика рассердилась.
– Твой папаша – жалкое подобие человека, не трать на него время. Если он не понимал, какой ты замечательный, значит, его надо обвалять в бумажных обрезках, пропитанных лимонным соком, застрелить, а потом еще и…
– Ладно, ладно, Энни Оукли, не расходись. – Я погладил ее по волосам и уложил к себе на грудь. – Я только говорю, переживай как переживается, тут правил нет.
Джесс кивнула и глубоко вздохнула.
– Не знаю, принимать наследство или отказаться. Луиза будто откупилась от меня…
Ее слова повисли в воздухе, тяжелые и легкие одновременно. От этого я нахмурился и улыбнулся. Она такая упрямица…
– Если хочешь знать мое мнение, то ты должна взять деньги.
– Хм.
Моя улыбка стала шире.
– Если история этих денег скверная, это не значит, что их нельзя умно потратить.
– А давай так: я их приму, только если ты согласишься тратить их вместе со мной!
– Зачетная попытка, Джесс.
Она пожала плечами:
– Ну, попробовать-то стоило.
В тот момент мы, два разных человека, действительно были единым целым. Я жалел, что на долю Джесс выпала новая печаль, но я был рад помочь: может, это эгоистично с моей стороны, но мне нравилось чувствовать себя нужным Джессике.
Будто прочитав мои мысли, Джесс поцеловала меня в грудь и сказала:
– Ты же знаешь, что ты для меня сейчас важнее всего? Пути назад нет, Дуэйн Уинстон.
– Вот и хорошо.
Я почувствовал, что она улыбается.
– Обещаешь? Обещаешь всегда отвечать на мои звонки? Обещаешь всегда быть рядом, когда ты мне нужен?
– Да, – без колебаний ответил я.
– Что бы ни случилось?
– Что бы ни случилось. Обещаю.
Джессика успокоилась, затихла и вскоре уже крепко спала со мной в одной кровати.
Глава 29
Приятно добраться до конца путешествия, но важнее всего все-таки само путешествие.
Эрнест Хемингуэй
~ Джессика ~
Месяц спустя
Я очень нервничала.
После смерти Бетани Уинстон матриархом клана Уинстонов стала Эшли, и я хотела произвести хорошее впечатление.
Сестру Дуэйна я знала только в детстве. Эшли с Джексоном дружили, а я, как противная младшая сестра, ходила за ними хвостиком и пялилась на местную королеву красоты. Я не видела Эшли почти десять лет.
А теперь она приехала домой на Рождество.
Дуэйн провел сочельник в доме Дрю Рануса на Бандитском озере с братьями, Дрю, Эшли и ее друзьями из Чикаго. Он звал и меня. Я рассудила, что семье нужно побыть вместе, вспомнить свою маму, а знакомство с новой подружкой этому помешает. Однако я приняла приглашение Дуэйна на Рождество.
Поэтому и нервничала. В голове
