рассказать.
— Ладно. — Во мне всколыхнулось любопытство, ибо я даже примерно не представляла, что Селия может рассказать, тем более мне.
— Я слышала о случившемся, — начала она, — включая то, что кричала эта идиотка Полетт, когда выносили тело Теда.
— Я бы об этом не переживала. Сомневаюсь, что даже в Луизиане прокуроры придают большое значение воплям истеричных жен.
— Возможно, но с учетом мышьяка картина меняется, и Иде Белль это совсем не на пользу.
— Откуда вы узнали про мышьяк? — выпучила я глаза. — Они же вроде еще не обнародовали никаких данных?
— У меня, как и у греховодных дам, свои источники. Скажем так, у меня есть друг в офисе коронера.
Что ж, вполне ожидаемо. Я все утро рисковала прикрытием, физическим здоровьем, обувью и психической стабильностью, и все мои не такие уж незаметные усилия свела на нет любопытная старуха с нужными связями.
— Ясно. Но даже если предположить, что ваш источник прав, то почему мышьяк должен указывать именно на Иду Белль?
— Все знают, что у нее давненько проблемы с сусликами. Самой же приспичило выращивать на заднем дворе этот чертов бамбук, а суслики его просто обожают. Так что Ида Белль уже год или около того пытается их извести.
Я моргнула, гадая, не навернула ли Селия втихушку греховодного сиропа от кашля.
— При чем тут, мать их, суслики?
Она вздохнула:
— Я забыла, что ты янки. Наверное, живешь в одной из этих стерильных высоток с искусственными растениями и такими же искусственными соседями. Мышьяк добавляют в отраву для сусликов, и я случайно узнала, что у Иды Белль он есть — просто была в магазине, когда она забирала заказ.
Я тут же вспомнила пакет, который Картер извлек из сарая Иды Белль, и нахмурилась. Похоже, Селия что-то раскопала.
— В общем, — продолжила она, — просто хочу, чтоб ты знала: я ни на секунду не поверила, будто Ида Белль убила этого кретина Теда. О ней многое можно сказать, но прежде всего она рациональна. И никогда не стала бы тратить время и силы на убийство кого-то столь незначительного.
Я мгновение смотрела на нее, дивясь тому, сколь неожиданным методом в южной провинции определяют невиновность и вину. Наверное, в их случае так не только проще, но и полезнее, учитывая, что «трата времени» считается грехом.
— Полностью согласна, — сказала я.
— Отлично. Значит, ты найдешь настоящего убийцу.
— Я? Я библиотекарь, — вспомнила я свою легенду и подняла руки. — Меня такому не учили.
— Но ты поймала убийцу моей Пэнси, — прищурилась Селия.
— Точнее, я едва сама не стала жертвой убийцы вашей Пэнси.
Она нахмурилась:
— Что ж, если ты решила придираться к словам, то да, так и было. И все же тебе удалось сложить все воедино, в отличие от нас, потому что для нас это слишком личное. Как у новенькой в городе у тебя преимущество — ты можешь в любом видеть подозреваемого.
— Это как все в городе видят подозреваемой меня?
Селия грустно улыбнулась:
— Вроде того.
— Даже если я с вами соглашусь, в моей ситуации есть и весомый недостаток — местные ни за что не раскроют мне свои секреты. Многие мне даже в глаза не смотрят.
— Тоже верно, — помрачнела она. — И все в курсе, что ты дружишь с Идой Белль, потому виновный явно не станет откровенничать ни с тобой, ни с Герти.
— Именно.
Ее глаза немного расширились и засветились воодушевлением.
— Но я могу быть твоими ушами.
Я точно не хотела, чтобы Селия служила какой-либо из частей моего тела, но я впервые видела ее такой взбудораженной, потому, не сумев сдержаться, уточнила:
— В каком смысле?
— Через ЖБ. Конечно, большинство из них настолько глупы, что удивительно, как они с собственными конечностями справляются, но у меня есть несколько доверенных лиц, умных и целиком разделяющих мою точку зрения в этом вопросе. — Селия кивнула, выражение лица ее становилось все более оживленным. — На самом деле, чем больше я размышляю об этом, тем больше мне нравится идея! Учитывая наше с Идой Белль прошлое, я идеальная наперсница для всех, кто жаждет ее краха.
Я подняла руки, не давая ей продолжить:
— Стойте. Я согласна с каждым вашим словом. Однако вы хоть понимаете, что собрались вступить в личный диалог с убийцей?
Селия замерла, и на сей раз глаза ее озарились страхом.
— Я не пытаюсь давить на больную мозоль, — продолжила я, — но ситуация с Пэнси повергла вас в шок, а ведь вы всю жизнь провели с убийцей бок о бок. Вы сказали, что как чужачка я вижу то, чего не видят местные, но верно и обратное. Сами того не подозревая, вы можете подвергнуть себя и своих близких большой опасности.
Плечи Селии поникли.
— Ты права. Кажется, я не продумала все до конца.
— Всего неделю назад ваша жизнь перевернулась, — тихо произнесла я. — Дайте себе передышку.
Она слегка улыбнулась:
— Об этом мало кто знает, да ты, наверное, и не хочешь, чтобы знали, но ты хороший человек, Фортуна.
— Ага, об этом лучше не распространяться. — Тем более, в отличие от Селии, я в своей «хорошести» сильно сомневалась.
— Но я все равно собираюсь обойти тебя в воскресном забеге к Франсин, даже если придется жульничать. — Селия перекрестилась и возвела глаза к потолку, вероятно, заранее извиняясь за планируемый обман.
Я улыбнулась, ни капли не обеспокоенная чужим коварством. Если только католики не купили Усейна Болта[1] или не решили меня пристрелить, волноваться мне не о чем.
— Жду с нетерпением.
Селия кивнула:
— Лучше мне убраться отсюда, пока никто не увидел. Мне нужно беречь репутацию.
— Разумеется. — Я шагнула к заднему входу и распахнула дверь. — И никакого самостоятельного расследования, хорошо?
— Хорошо, — вздохнула Селия, — но если я замечу что-нибудь необычное, то дам тебе знать.
Я вскинула бровь. Как будто в Греховодье есть хоть что-то обычное.
— Необычное в моем понимании или в вашем?
Она лишь хохотнула и, не ответив, выскользнула на заднее крыльцо.
Я закрыла дверь и снова уселась за стол. Идея Селии не была ужасной. Тед посещал католическую церковь, потому Селия имела доступ ко всем службам, могла навещать вдову и совершать прочие традиционные ритуалы маленького южного городка. Мы с Герти вряд ли могли рассчитывать на гостеприимный прием что в церкви, что у Полетт, а учитывая подтвердившуюся информацию о мышьяке, Иду Белль, наверное, даже домой не отпустят.
Я покачала головой. Не важно, насколько плохо выглядит ситуация, я не могу рисковать и использовать местных в качестве информаторов. Гражданских не учили вычислять убийц и защищаться, угодив в угол. Одно
