Он замурлыкал.
— Он узнал, как звучит твой голос, когда ты кричишь? Стонешь? Кончаешь? Он знает, что у тебя насыщенный и до неприлично прекрасный вкус?
Мой взгляд упал на его губы, когда они произносили эти слова. Мой разум лихорадочно пытался сформулировать ответ. Вслушиваясь в его слова, я прокручивала в голове то, как он заставлял меня кричать, стонать и кончать, когда выяснял, какова я на вкус.
— Шейн, — я выдохнула его имя, не в силах контролировать маленький вздох, слетевший с моих губ. — Почему тебя это волнует? — я не понимала, почему он отталкивал меня, высмеивал мои свидания, а потом насмехался надо мной из-за того, что произошло между нами. Он должен был знать, что его слова делают со мной. Я просто не понимала, зачем он это говорит.
Он открыл рот и сделал шаг вперед. Еще один дюйм, и мы оказались бы грудь к груди.
— Я этого не делал! — из передней части офиса донесся крик. — Я клянусь. Уберите от меня свои руки. — Наши головы дернулись в сторону суматохи и увидели, как два офицера привели мужчину, который, казалось, явно сопротивлялся.
Я оглядела грязные джинсы и белую футболку, подняв глаза и нашла знакомое лицо.
— О, черт.
Тот, кого тащили в участок, был мой спутник со свидания. Тот самый, о котором я только что говорила.
— Что? — спросил Шейн рядом со мной.
Я отступила назад и попыталась повернуться, но это движение привлекло внимание мужчины.
— Эй! Привет, детка, — обратился он ко мне. Затем повернулся к двум полицейским через плечо. — Она может тебе сказать. Она. Детка, скажи им, что я не извращенец. Я хороший парень. — Все отделение повернулось, чтобы посмотреть на меня — детку. — Она знает. Мы ходили на свидание. Скажи им, Джули. Детка! Джули!
Мое лицо запылало. Я опустила голову и постаралась делать легкие, глубокие вдохи, чтобы помочь контролировать то, как моя кровь стучит под кожей. Я чувствовала на себе взгляд Шейна, и я всерьез подумывала о том, чтобы просто выбежать, не взглянув на него. Может быть, мне никогда больше не придется с ним видеться.
— Это был не я, — повторил он. — Та леди солгала о том, что я дрочил на нее. И в таком случае, возможно, ей не следует оставлять жалюзи открытыми. Она хотела, чтобы я ее увидел. — Я съежилась и почувствовала себя немного тошно из-за того, что просидела напротив него целый час за ужином. — Джули! — крикнул он в последний раз, когда они выводили его за дверь.
Шейн засмеялся рядом со мной, и я посмотрела на него из-под ресниц, все еще не поворачиваясь к нему лицом.
— Звучит как хорошее свидание, Джули. Не могу дождаться, чтобы увидеть, с кем ты встретишься в следующий раз.
— Пошел ты. — Это был по-настоящему зрелый ответ. И его смех, когда я умчалась прочь, был настоящей глазурью на торте.
ГЛАВА 7
Я повернулась так, чтобы видеть в зеркале только свою левую сторону, а затем снова повернулась, чтобы посмотреть на правую, сравнивая, какую обувь мне следует надеть на свидание. Черные туфли-лодочки или замшевые сапоги выше колена. Может быть, мне следовало отказаться от обоих вариантов и выбрать туфли на плоской подошве. При росте пять футов десять дюймов носить каблуки на свидании было рискованно. Некоторых парней пугал мой рост.
Но я чувствовала себя уверенно на каблуках, так что если парня так легко отпугнуть, то к черту его. Я остановилась на сапогах. Мне понравилось, как они сочетаются с моим свитером. Сидя на своей кровати, я натягивала другой сапог, когда услышала, как завибрировал мой телефон на прикроватной тумбочке. Я подняла его и открыла сообщение, сразу же пожалев об этом.
Мама: Привет, милая. Просто проверяю. Как твои дела?
Мама: Мы скучаем по тебе.
Мама: Сегодня я разговаривала с одной дамой в загородном клубе, и она сказала, что в больнице рядом с домом открывается вакансия волонтера. Таким образом, ты все еще могла бы заниматься своими научными штучками и быть рядом с нами.
Мама: Хадсон заходил сегодня. Я думаю, он действительно скучает по тебе.
Моими научными штучками? Я сделала глубокий вдох, пытаясь унять свое разочарование. Моя мама не до конца понимала, в чем заключается моя степень, но это не имело никакого отношения к волонтерской работе в больнице. Не то чтобы в этом было что-то неправильное, но когда работаешь над дипломом так долго, как это было у меня, хочется использовать его в полной мере. От нее это было как пощечина предположить, что я откажусь от того, что у меня здесь было, только чтобы вернуться домой.
И как будто он знал, что моя мама только что упомянула о нем, пришло сообщение от Хадсона.
Хадсон: Твоя мама сказала мне, что предлагала тебе деньги на машину получше, а ты отказалась. Мы понимаем, Джулиана, ты независимая взрослая женщина. Но тебе не обязательно быть тупицей из-за этого.
Мое лицо вспыхнуло, когда я уставилась на его сообщение. Тупицей? Тупицей? Мне пришлось отбросить телефон в сторону, чтобы удержаться от язвительного ответа. Хадсон скрывал свою надежду на то, что я стану его трофейной женой лучше, чем мои родители, но все равно было очевидно, что он надеялся, что я буду такой же, как другие женщины, с которыми мы выросли. Что он так удобно проигнорировал, так это то, что деньги от моих родителей пришли вместе с ниточкой, которая тянула меня прочь от жизни, которую я строила здесь.
Я протопала через холл в ванную, как капризный ребенок, и нанесла последние штрихи на свой макияж. После моего последнего фиаско на свидании я сказала, что больше не буду этого делать, но я была в кафе, когда он подошел ко мне. Он был таким чертовски красивым, что мое сердце подпрыгнуло от волнения. Он сидел напротив меня и был таким скромным и добрым, что, когда он спросил, не могли бы мы встретиться и выпить сегодня вечером, я не смогла отказать. Я не хотела отказываться.
Я убрала тушь и уставилась на свое отражение. Может быть, все бы вышло, и я смогла бы привести его на следующий семейный бранч, может быть, даже заставить Шейна ревновать. Мои губы цвета сливы приподнялись при этой мысли. Он бы так ревновал из-за того, что упустил меня. Он пришел бы в ярость, увидев мою руку в руке моего нового парня. Он загнал бы меня в угол в заднем коридоре и рассказывал бы, какую ошибку совершил, и пытался бы переубедить меня руками и ртом.
Подождите.
Нет.
Только не это.
Покачав головой, я взяла свой телефон и заказала Убер. Мы встречались в баре на берегу реки, и я не хотела беспокоиться о вождении. Кроме того, я хотела произвести на него впечатление. Как бы сильно я ни любила Бетси, она была не для всех.
Убер высадил меня в «Сандри и Вайс». Я увидела, как он прислонился к внешней стене, склонив темноволосую голову над телефоном.
— Джейкоб. — Я позвала его по имени, и он поднял голову, прежде чем подойти ко мне. Взгляд, которым он одарил меня, согрел мою душу.
— Джулиана. Вау.
Как только он подошел ближе, мои каблуки поставили нас лицом к лицу, и мне было приятно видеть, что он, похоже, не возражал. Он взял меня за руку и повел в переполненный бар. Он был маленьким и напомнил мне старый лондонский паб, с баром вдоль стены с одной стороны и примерно пятью кабинками вдоль окон с другой. К счастью, мы нашли одну из кабинок свободной и заняли место.
— Ты прекрасно выглядишь.
Его зеленые глаза подмигнули мне, и я захихикала, как школьница.
Это было оно. Это должно было стать тем свиданием, которого я так долго ждала. Бабочки запорхали у меня в животе, и мы заказали наш первый напиток. Джейкоб попросил бурбон с верхней полки в старомодном бокале, и от этого он понравился мне еще больше. У него была уверенность в себе и склонность к более приятным вещам в жизни. Я последовала его примеру и, не колеблясь, заказала свой напиток, несмотря на цену.
Мы непринужденно разговорились о нашей жизни. Он работал в сфере маркетинга и всегда жил в Цинциннати. Я рассказала ему о своей исследовательской работе, и мне показалось, что он действительно пытается понять то, что я объясняю.
