— Самая настоящая заноза в моей грёбаной заднице, — бормочу я. Но Камилла заноза в моей заднице по куда большим причинам, чем я думал — раздражающим, надоедливым, болезненным долбаным причинам.
Я выхожу, когда лифт, наконец, достигает верхнего этажа, и нахожу то, что уже успел заметить, завернув за угол в коридоре. Дверь квартиры 30 плотно закрыта. Я могу гарантировать, что она закрыта на все замки. Две минуты, и я мог бы войти, но решаю не использовать свои навыки и вместо этого спокойно стучу в дверь. Я не удивляюсь, когда не получаю ответа, поэтому стучу снова, чтобы сохранить самообладание. Это трудно, когда внутри себя я хочу выбить дверь и свернуть её стройную, красивую шею.
По другую сторону двери слышна лишь тишина.
— Чёрт возьми, — я вытаскиваю пистолет и целюсь в замок, думая, что так будет гораздо быстрее, чем пытаться урезонить эту глупую девчонку. Но затем кусочек уже почти утраченного рассудка берёт вверх над разочарованием и советует мне не делать этого.
Я вздыхаю и засовываю пистолет за пояс брюк.
— Камилла, эта дверь действительно очень красивая, — тихо говорю я, чувствуя, что она стоит с другой стороны, и скорее всего, прижимается ухом к двери. — Мне ужасно не хочется портить её, — я замечаю, как темнеет дверной глазок и улыбаюсь про себя. Затем я медленно наклоняюсь вперёд, приближаясь всё ближе и ближе к двери, пока не вглядываюсь в глазок. Прямо за дверью происходит какое-то движение. Я усмехаюсь про себя. Эта девушка просто невозможна. — Можно решить всё по-хорошему или по-плохому.
— ДА ПОШЕЛ ТЫ!
Обречённо опустив голову, я взвешиваю все возможные варианты. Я могу либо сломать эту дверь к чертям и опуститься до её детского поведения, либо же могу показать ей, что любую ситуацию можно разрешить спокойно, независимо от того, насколько она кажется трудной. И я имею в виду ситуацию с угрозами и с анонимным сообщением. Не ту ситуацию с возникшей химией, которую я испытываю к ней, клюнувшую меня в самую задницу и болезненно сжирающую меня изнутри. Женщины всегда служат мне для одной и только одной цели. Ни разочарование, ни ярость не являются этой целью. На самом деле именно из-за этих двух эмоций мне не стоит завязывать с женщинами длительных взаимоотношений. Камилла Логан же уже злоупотребляет своим столь долгим присутствием в моей жизни.
Глядя себе под ноги, я сдаюсь и сажусь на усталую задницу, готовя себя к долгой грёбаной ночи. Прислонившись спиной к двери, я достаю телефон и быстро сообщаю Логану последние новости, едва удерживаясь от того, чтобы не отметить в конце, что его дочь — упрямая маленькая девчонка. Однако же, я просто информирую его о том, что бывший парень его дочери вернулся в город.
Затем я открываю свой список контактов. И моё сердце пропускает удар. Имя Эбби пристально смотрит на меня, и мой палец парит по экрану гаджета, то опускаясь, то поднимаясь по списку туда-сюда. Этот контакт только для одной единственной цели. Болезненные воспоминания. Мне они не к чему. Я громко смеюсь, холодным, леденящим душу смехом. Воспоминания всегда рядом, мучают меня каждый день, но не к чему провоцировать их самому. Мне не нужно возвращаться в те места, которые только усилят агонию и ненависть к женщине, разорвавшей меня на части и отправившей мою жизнь по нисходящей спирали вниз.
Я отбрасываю телефон в сторону и прижимаюсь головой к закрытой двери, глядя в потолок, пытаясь очистить свой разум. Мой телефон начинает звонить, желанное отвлечение от одной из моих обычных внутренних битв, я смотрю на экран и вижу имя Логана. Я не удивлён. Прежде чем ответить на звонок, я прикладываю ухо к двери, и слышу шаги где-то отдалённо. Она не подслушивает.
— Я так и думал, что это вы, — говорю я вместо приветствия.
— Себастьян Питерс, — в голосе Логана чистая злоба, которую я вполне могу понять. Я прочитал всё то дерьмо, что написали про него в Интернете. — Он чуть не сломал её.
— Так вот почему вы меня наняли? — прямо спрашиваю я, думая, что, возможно, Камилла что-то заподозрила.
— Нет, ты знаешь, почему я нанял тебя. Ты видел то сообщение, но тебе не повредит взять на контроль и Себастьяна Питерса.
В его голосе слышны нотки отвращения. Да, я читал всю предоставленную информацию, но почему у меня такое чувство, что я знаю далеко не всё?
— Он питает слабость к кокаину. Я не хочу, чтобы этот кусок дерьма оказался рядом с моей дочерью.
— Разумеется, — выдыхаю я, раздумывая о том, что защита от бывших парней не входит в мои обязанности. Я телохранитель. Ни психолог, ни психотерапевт. Это не моя работа — мешать Камилле Логан нюхать кокаин, если она этого захочет. Но я, чёрт возьми, буду.
— Я позвоню вам, если мне будет что сообщить. Взамен я прошу вас о том же, — я кладу трубку прежде, чем услышу ответ на свою просьбу, и поворачиваюсь в одну сторону, а затем в другую, пытаясь устроиться поудобнее, вытянув ноги во всю длину.
Через десять минут в таком положении мои колени и предплечья начинают затекать. Десять минут спустя мой пистолет болезненно упирается мне в поясницу, а задница начинает неметь. «Мне платят», — напоминаю я себе. Много. Я могу вынести это дерьмо. Я бывал в ситуациях и похуже, в более худших условиях.
Я закрываю глаза и представляю, как шипы от зарослей рассекают моё лицо, когда я ползу на локтях по дикой местности, и прежде чем успеваю остановить эту мыслимую спираль, она как назло приводит меня к воспоминаниям о моих товарищах, Дэнни и Майка, лежащих мёртвыми в грязи. Я чувствую глубокую боль от пули, вонзившейся в моё плечо. Запах смерти ударяет в ноздри, и крики невинных гражданских наполняют мысли. Затем ясный мысленный образ её лица напоминает мне о том, как я оказался среди всей этой анархии. Анархия, которую я создал сам.
Я резко открываю глаза и с трудом перевожу дыхание, вытирая капельку пота со лба.
— Чёрт, — вот тебе и отвлёкся. Я проклинаю Камиллу Логан за то, что она не позволяет мне делать свою работу, когда завожу руку за спину, вытаскивая пистолет, и кладу его около своего бедра. Откинув голову назад, я пытаюсь отвлечься, перебирая всю имеющуюся у меня информацию. А её не так уж и много.
Есть куча разъярённых бизнесменов, которые лишились денег после агрессивного поглощения их компаний Логаном. Любой из них мог жаждать мести. Проще говоря, у Тревора Логана чертовски много врагов. У меня такое чувство, будто я ныряю в котёл с кучей информации, но при этом не имея ни малейшего понятия, как добраться до самого дна, до самой сути. Добавьте к этому, моё внутреннее ощущение, что Логан скрывает информацию, и сейчас мой мозг обрабатывает десяток возможных вариантов. А ещё этот бывший парень. Формально не подозреваемый, но определённо угроза. Угроза? Да, угроза. Он представляет угрозу здоровью Камиллы, а возможно, и её жизни, если снова доберётся до неё. Что делает его такой же угрозой, как и другие первоочередные. Поэтому я буду относится к нему именно так. Сообщение, которое показал мне Логан. Бумага была слишком элитной. С этой мыслью я хватаю телефон и посылаю Люсинде короткое сообщение:
«Я не думаю, что Логан до конца откровенен с нами. Угроза была напечатана на бумаге, которая выглядела так, будто только что вышла из пачки. Он сказал, что письмо прибыло вчера с курьером. Проверь систему видеонаблюдения в башне Логана».
Я нажимаю кнопку «отправить» и, как и ожидалось, получаю ответ практически моментально:
«Интересно. Я этим займусь. С другой стороны, я просмотрела электронную почту Логана с помощью одной хакерской программы. Ничего подозрительного. Никто ничего такого не писал. Всё чисто, как стекло. Как дела?»
Я смеюсь, глядя в телефон.
«Не спрашивай. С вами, женщинами, трудно. Пока ты будешь этим заниматься, достань мне всё, что найдёшь на Себастьяна Питерс».
Ответ приходит буквально через секунду.
«Бывший? Могу я спросить, зачем?
Мой ответ прост и понятен.
«Нет».
Отбросив телефон, я снова принимаю свою прежнюю позу: кладу руки на согнутые в ногах колени, откидываю голову назад, и начинаю пережёвывать всю информацию. Ничего хорошего из этого не выходит. Кстати об этом…
