Мои соски заныли, когда вокруг его проникновения хлынуло еще больше влаги.
— Так и есть. Я чувствую каждый дюйм.
— Почувствуй, какой я чертовски твердый. Как сильно я, бл*дь, люблю тебя.
Я раздвинула ноги шире, выгибая спину для большего.
— Кайт…
— Подумай, как сильно ты любишь меня сейчас, когда в последний раз, когда ты убегала от меня, ты ненавидела меня.
Его голос добавил еще один слой к моему оргазму. Я так сильно хотела его. Я хотела кончить, но я не хотела, чтобы это прекращалось.
— Подумай о том, как много мы преодолели, чтобы заслужить то, что у нас есть.
Я любила, как он терял себя во мне. Моя душа отзывалась эхом на его потребность. Мое тело молило о его освобождении. Я чувствовала его повсюду — в воздухе, вкусах, звуках, в самом своем сердце. Он был больше, чем человек; он был теплом, силой и вечностью.
Он подарил мне ребенка. Он спас меня от долгов.
Он сделал меня больше, чем просто человеком. Он сделал меня бессмертной. Бессмертной в своей любви. Бессмертной в своей страсти.
— Бл*ть, Нила. О чем бы ты ни думала. Это заставляет меня кончить.
— Тогда кончай.
— Еще нет.
Его темп стал бешеным, наше дыхание смешалось в гулких вздохах. Его рука опустилась мне на затылок, удерживая меня на месте, когда он начал работать сильнее, быстрее. Мы были полностью захвачены чарами друг друга.
— Пожалуйста, — взмолился я.
— Еще.
— Я дам тебе больше.
Его пальцы скользнули вниз по моей груди, опустившись на мой клитор.
Я застонала, когда восхитительные осколки молнии затрещали под его прикосновением. Я была в секунде от взрыва. Один вдох и….
Я кончила.
Молния превратилась в сверхновую звезду, разворачивающуюся со скоростью света, взрывающуюся в моей груди, сердце и душе. Все мое тело сжалось и задрожало, убаюкивая меня в эйфории.
— Черт возьми. — Лоб Джетро упёрся мне на затылок, и он полностью потерял себя.
Его член дергался внутрь и наружу, его живот ударялся о мой позвоночник с каждым толчком. Его стон каскадом прокатился по моей спине, когда первый всплеск его оргазма пронесся внутри меня.
Я не двигалась, пока он наполнял меня, находил во мне удовольствие. Я задрожала от удовлетворения, хотя все еще испытывала боль от оргазма.
В тот момент, когда его освобождение закончилось, его руки прошлись по моей спине, массируя изгибы, осыпая меня идеальным сочетанием благодарности и покорности. Он взял меня доминирующим образом, но отдал мне все. Это была настоящая сила. То, что было после секса.
Он вышел, тяжело дыша. Скользкая струйка его спермы оставила след на внутренней стороне моих бедер.
Повернувшись в его объятиях, я улыбнулась любви и благоговению в его глазах. Это было чудо, мы жили словно в сказке.
— Иди сюда.
Его голос был хриплым и глубоким. Обвив меня руками, он обнял меня со всей любовью, которую мы разделяли. Секс был яростным, но это было воплощением нежности.
Мои груди прижались к его груди, руки обвили его талию, стирая все пространство между нами.
Мы долго держали друг друга в объятиях, приходя в себя после того, как так эффектно расстались.
Отстранившись, Джетро впился глазами в мой рот.
— Спасибо. — Склонив голову, его губы пощекотали мои. — Поцелуй меня, Нила.
Эти два маленьких слова стали моими абсолютными любимыми.
Я поцеловала его.
Танец был горячим и влажным, эротическое слияние прошлого и настоящего с намеком на незабываемое будущее.
Как только мы почувствовали себя более человечными, а не такими грубыми и незащищенными, Джетро отпустил меня. Вытащив из кармана носовой платок, он осторожно вытер свое семя с моих бедер и наклонился, чтобы надеть мои трусики.
Я держалась за его плечо, пока он стягивал шнуровку юбки на моих бёдрах, скрывая мою наготу. Я не могла оторвать от него глаз, когда он засунул свой все еще твердый член обратно в джинсы и застегнулся.
Белка выскочила из подлеска как нельзя вовремя, как будто она предоставила нам уединение. Она тявкнула, виляя хвостом, когда Джетро бросил ему палку для игры.
Я разгладила свою одежду.
— Теперь, когда ты только что изнасиловал свою жену посреди леса, ты хочешь знать, почему я хотела пойти в какое-то особенное место?
Его губы дрогнули.
— Конечно, я знаю…
Он замер, наморщив лоб.
— О, Боже мой. Ты… ты…
Я закатила глаза.
— Серьезно, ты украл мой секрет? После стольких лет ты угадал правильно, прежде чем я тебе скажу?
Топнув ногой с притворным гневом, я прорычала:
— Я не могу тебя ничем удивить.
Джетро не пошевелился.
— Так ты…
Я засияла.
— Так и есть.
Он бросился вперед. Его руки — те, что были такими сексуально требовательными и грубыми, теперь держали меня, как будто я была из закаленного стекла.
— Нила… Черт, я не могу в это поверить. Что я такого сделал, чтобы заслужить это?
Держа его за щеки, я поцеловала его.
Я поцеловала его за каждый день, который мы провели вместе, и за каждый день, который нам предстоял.
Мое сердце переполнилось радостью.
— Я беременна, Джетро. И это… это девочка.
***
Что вы скажете брату, который был причиной стольких страданий, но в то же время и стольких радостей? Что вы скажете о жизни, которая так много дала, но так много взяла взамен? Что вы скажете мертвому брату или сестре, умершему отцу, убитой матери, сумасшедшей бабушке?
Что вы скажете о жизни?
Сидя на своем любимом месте в Холле, я улыбнулась, когда Вон хлопнул Джетро по спине, возвращаясь с проверки дел в поместье. Со временем они сблизились, каждый изучал разные миры и обязанности, делился секретами Уивер и Хоуков.
У меня не было ответов на жизненные вопросы, и у меня не хватило мудрости использовать то, что мы пережили, для большего блага. Все, что я знала, это то, что мы выжили. Нам дали новый старт, счастливое будущее, незапятнанный второй шанс. И мне до чертовой смерти надоело не понимать этого до конца.
Нила кое-чему меня научила. Она вернула Джетро к жизни, а Вон взамен украл мое сердце.
Какое-то время я боролась с этим. Я проигнорировала его ухаживания и выдала свое желание к нему. Я не верила, что он действительно хотел что-то настолько сломанное. Однако день за днем, неделя за неделей он показывал мне, какой я была дурой.
Да, у меня украли ноги. Да, я ненавидела свою потерю и несколько дней не могла избавиться от жалости к себе.
Но теперь… теперь я был сильнее, умнее и взрослее ребенка. Да, я не могла бежать. Да, я не могла стоять, танцевать или прыгать. Но кого это волновало, когда я могла целовать, любить, обнимать и существовать? Существовать в гораздо более совершенном мире, чем большинство, наслаждаться гораздо более приятными впечатлениями, чем большинство, и обожать гораздо глубже, чем большинство, потому что я знала, каково это — проигрывать.
Мне повезло.
Так ужасно, ужасно повезло.
Мы все были такими.
Жизнь была слишком коротка. История научила меня этому. И Вон дал мне силы быть храброй и принять это — трудности и все такое.
Я любила свою семью — и живую, и мертвую, и злую, и добрую. Я любила свою родословную — и мстительные долги, и праведный конец. Я не стыдилась своей родословной, но у меня были полные намерения сделать так, чтобы мое будущее что-то значило. Я хотела заняться благотворительностью. Я хотела вернуть то, что мы отняли. Я хотела изменить свою жизнь к лучшему.
Пришло время принять каждое сердцебиение, потому что каждое было пронумеровано, каждое было учтено, и каждое было потрачено впустую из-за страха.
Я больше не боюсь.
Я была сестрой лорда. Могущественная хозяйка сама по себе. И матриарх поместья шестисотлетней давности.
У меня были средства изменить ситуацию к лучшему.
Я бы никогда не стала принимать жизнь как должное.
И Хоуксбридж Холл будет охранять всех нас…точно так же, как это было на протяжении веков.
