Глава 13. Аксессуары и проблемы, вызванные ими
— Стоматологам, что, так хреново платят? — никак не может угомониться Бергман. Мы стоим в пробке уже пятнадцать минут, и все это время он брюзжит. Эк мои перси его травмировали.
Ну не объяснять же ему, что я, как любая нормальная тридцатилетняя женщина, ненавижу каблуки, колготки и лифчики. Ходит легенда, что, если после рабочего дня зайти в квартиру и сразу снять все вышеупомянутое, то можно умереть от оргазма.
Верю.
И вот после массажа последнее, чего мне хотелось, это снова заковывать себя в броню.
Я и чулки ношу не потому, что секси-атрибут, а потому, что у меня в колготках задница чешется. Этого Бергману тоже знать не стоит…
Ну, под юбку он ко мне не полезет, так что хоть за них оправдываться не придется. Пусть верит, что в гости к Розе Моисеевне я их только ради него надела.
— Герман, смотри на дорогу! — рявкаю нервно, потому что нам сигналят, а он все прожигает взглядом мое пальто в том районе, где под розовым вязаным шарфом прячутся испуганные сиськи.
На самом деле, мне и самой немного не по себе.
На такой эффект я совершенно не рассчитывала.
Достаточно того, что Герман познакомился с розовыми трусами. Соски — это уже немного чересчур. Да и вообще, вдруг он успел заметить, что одна грудь у меня чуть больше, а сосок чуть ниже?
Какого хрена я вообще об этом думаю?
— Ты развратница, что устроила? Коленки эти, духи и э… прелести бесстыжие! Дай мне телефон твоей матери, я ей расскажу, что она тебе не то запрещает!
Представляю выражение лица маман, с которой мы благополучно разъехались по разным жилплощадям лет пять уже как. Она еще и поприветствует мое полуголое хождение, если это в перспективе принесет ей внуков.
Чего Бергман-то бесится? Его малолетки шире ремня ничего не носят.
— Еще ладно я! Но на твои… твою… туда тебе пялились все! Даже администратор!
Ой, ну это он преувеличивает. Герман с такой скоростью завернул меня в пальто, что трикотажная эротика досталась только ему.
— Так, — припарковавшись у торгового центра, поворачивается ко мне Гера и веско предупреждает. — Я сейчас открою тебе дверь, а ты прикроешь свои коленки. Мы зайдем внутрь, и ты не раздеваешься, не расстегиваешь пальто, не поешь романсы, ни на кого не падаешь и не прижимаешься ни к чьим ширинкам. Инструкция понятна?
— Да, — закатываю я глаза. — Зря ты. Я не такая.
Бергман сопит сердито, у него даже проклюнувшаяся вечерняя щетина торчит как-то воинственно.
— Я доступно объяснил, Левина?
— Ой, да, — я демонстративно запахиваю пальто на коленях и обиженно смотрю в окно.
Ого! Мы приехали в «Бэллахаус»!
Дешевле, конечно, Бергман торговый центр найти не мог. Чего сразу не в московский ГУМ-то? Ну хоть не скряга.
Гера, кстати, ориентируется в отделах неплохо, и, подтверждая звание «Нежмота», тащит меня сразу в люксовый отдел нижнего белья. Хорошо, что не мой мужик, я бы изошла на гов… расстроилась бы я, короче, представляя сколько и кому он купил бельишка.
Ты посмотри, как оживилась девочка-консультант! Гера явно постоянный клиент.
К сожалению девицы, Бергман не обращает внимания на соблазнительно надутые губки и призывно выставленную грудь, а прямым ходом буксирует меня в примерочную.
— Стой тут! Я сейчас сам все принесу! — рявкает он и задвигает шторку.
От идиотизма ситуации меня начинает разбирать смех.
Ну капец же!
Ладно, шарф-то мне можно снять, наверное…
Бергман быстрый, я успеваю только размотать розового уродца, когда мне просовывают вешалки.
О-ля-ля!
Рано я похвалила Геру, рано. Очевидно, он действовал не разобравшись.
Разглядываю исподнее и понимаю, что Бергман стремился выбрать максимально закрытые модели, чтоб, значит, ни один сосок глаз не колол. Однако в отделе эротического нижнего белья даже то, что на вешалке выглядит пристойно, на теле будет производить совсем другое впечатление.
Повертела в руках ценник, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом. Я б лучше деньгами взяла.
Анька бы сейчас возмутилась, что принимать такое дорогое белье от незнакомого мужика — это аморально.
Но мне тридцать лет, а мужик сам просто жаждет. Кто я такая, чтоб отказываться?
— Ты долго еще? — нервничает он там за шторой, когда я перестаю шуршать.
— Нет, — пыхчу взопревшая я, у меня застежка из рук выскальзывает, но я-таки наконец ее побеждаю. — Ты с размером как угадал?
— Чего там угадывать? Ты мне все показала! Твоя тройка мне в кошмарах сниться будет!
Ой ну уж прям, собираюсь я обидеться, но передумываю, потому что лифак просто огонь! А удобный-то какой!
— Ну что ты там копаешься? Не просвечи… — Бергман отдергивает штору и затыкается.
В этот раз он пялится не на грудь, а сразу на всю меня и в заботливо украшенное точечной подсветкой зеркало за моей спиной, где отражается моя задница в розовых стрингах.
Да. Я люблю розовый цвет.
— Ты охренел! Задвинь штору!
У Германа дергается щека, на секунду он прикрывает глаза, будто пытается избавиться от зрелища, а потом все-таки задвигает штору.
Перед этим шагнув в кабинку.
