– Общий язык? – горячо шепнул Буравчик и посмотрел на мои губы. – Пока не нашли…
– Избавь его от меня! – взмолилась я, отталкивая руками Германа.
Ульяна смеялась, но уже как-то отстраненно и невпопад. Было заметно, что мысли ее были заняты совсем другим. Когда пришло новое сообщение, Шацкая вскочила на ноги и схватила сумочку, которая висела на спинке стула.
– Простите, но мне нужно бежать! – заметно нервничая, проговорила она. – Моя подруга… без меня… она не справится.
Уля бросила несколько купюр на стол.
– Еще раз извините. Пока!
Шацкая быстрым шагом направилась к выходу, звонко стуча каблучками.
– Ой, я провожу! – поздно спохватился Пашка, вскакивая следом. Слишком поспешно Ульяна упорхнула от нас. – Уля!
Мы с Буравиным продолжали сидеть в обнимку. Вернее, это Герман вцепился в меня так крепко, будто я была еще одним огромным сахарным пончиком.
– Может, ты отлипнешь от меня наконец? – сердито проговорила я.
– Холодная ты женщина! – покачал головой Буравин. – Все ушли, и что нам прикажешь делать?
Я уставилась в окно. На улице сгустились тучи, в кафе тут же стало хмуро и темно. Над головой зажгли дополнительные лампы. Мелкие дождинки царапали стекло. Прохожие поспешно раскрывали зонты, а сквозь негромкую музыку послышались раскаты грома. Вот тебе и июнь. Сейчас как затянется такая непогода на несколько дней… Кошмар!
– Тыковку вон доешь, – вздохнув, кивнула я на порцию Ульяны, – переждем грозу здесь.
Герман, поморщившись, все-таки придвинул к себе тарелку Шацкой. Ел молча, вместе со мной поглядывая в залитое дождем окно. Да, это было самое странное двойное свидание в моей жизни.
* * *
Как я и предполагала, дождь зарядил на целую неделю. По улицам снова разлились глубокие лужи. Город стал грустным и неприветливым. От этого еще больше захотелось домой. У нас затяжные ливни в это время года – роскошь.
Сдав сложный зачет, мы с Пашей выползли из аудитории.
– Этот Иван Иваныч – энергетический вампир, – пожаловалась я, – мне попался легкий билет, но он задал столько дополнительных вопросов…
– А какой у тебя билет был? – рассеянно спросил Пашка.
– Устав ООН и принципы международного права. А он пристал! Охарактеризуйте, говорит, Полиночка, дополнительно принцип уважения прав человека. Я ему: послушайте, Иваныч…
– Так и сказала? – Паша продолжал вертеть головой, кого-то высматривая.
– Нет, Иван Иваныч, конечно. А дальше рассказываю: первый принцип заключается в том… Долгих, ты слушаешь меня?
– Ага.
Я хмыкнула и, глядя на Пашку, ехидно продолжила:
– Первый принцип, говорю, при посеве моркови – это подождать, пока почва хорошенько прогреется… Так?
– Так, – тут же кивнул Пашка, совершенно не вникая в смысл моих слов. – А второй принцип? Погоди, какой моркови?
– Оранжевой! Куда ты вылупился?
– Там вроде историки стоят.
Боже! Ушацкая! Покоя мне от нее нет. Я взглянула в ту сторону, где столпились студенты. Судя по тому, как многие расхаживали туда-сюда с раскрытыми тетрадями, у историков тоже вот-вот должен был начаться зачет.
– Что-то Ульяну не вижу, – проговорил озадаченно Пашка.
– Украли, наверное, такую девочку золотую, – проворчала я.
– А?
– Сороки, говорю, унесли.
– Полюшко мое русское, – обратился ко мне Пашка, – а ты не могла бы подойти вон к тем девчонкам и поинтересоваться, где Ульяна?
– А сам что? – Я скрестила руки на груди.
– Это ее подруги, я уже столько раз донимал их расспросами об Уле, боюсь, они меня за маньяка сочтут.
– А ты и есть маньяк, – сказала я. – И какая из них Маша?
– Какая Маша? – не понял Пашка.
А мне та таинственная «М» на дисплее смартфона покоя не давала.
– По-моему, одну зовут Люба, а… вторую не помню. Но точно не Маша.
– О’кей, и что мне за это будет?
– Ну хочешь, поцелую тебя? – заржал Пашка.
– Шутник, – укоризненно покачала я головой, а затем сделала шаг вперед и вполне искренне произнесла: – Хочу!
Не знаю, что Пашка увидел в моих глазах, но смеяться сразу перестал, а вид у него сделался озадаченный.
– Хм, шутница, – так же в ответ проговорил Долгих. – Дуй на разведку, мороженое тебе куплю.
– Я Гошка, что ли, сладостями со мной расплачиваться? – буркнула я себе под нос, направляясь к группе историков. Две похожие друг на друга русоволосые девушки углубились в чтение конспектов.
– Привет! – громко поздоровалась я. – Не подскажете, Ульяна Шацкая ведь из вашей группы?
Девчонки настороженно уставились на меня, а затем переглянулись.
– Из нашей, – кивнула одна из них.
– Ее сегодня нет в университете? – спросила я.
– А вы кто?
– Я ее старая знакомая, мы из одного города, – ответила я. Чего они так всполошились-то? – Мы после сессии вместе домой поедем, между прочим. На машине. Хотела решить с ней пару организационных вопросов по этому поводу.
– Ульяны сегодня нет. И, похоже, уже не будет, – ответила мне вторая подруга Шацкой.
– Заболела, что ли? – равнодушно спросила я.
– Мы не знаем. Но это вряд ли. Она бы предупредила.
– У вас будет зачет? – поинтересовалась я. Этот бубнеж вокруг с повторением дат…
– Да! Увы! – хором ответили девчонки.
– И Ульяна на него не явилась? – поразилась я. Вот поэтому и небо разверзлось громом и молнией. Неслыханная ситуация.
– На пересдачу придет, ничего страшного, – заверили меня подруги Ули. – Хотя, да, это странно.
Вернулась я к Пашке ни с чем. Только руками развела.
– Нет ее сегодня и не было.
– Что же могло случиться? – забеспокоился друг.
– Да что с ней могло случиться средь бела дня? – возмутилась я. – Тем более она боксом занимается. Хук справа, хук слева…
Я замахала руками.
– Ну все-все! Разошлась! – постарался угомонить меня Пашка. А затем полез в карман за смартфоном. – Черт! Нет новых сообщений.
Разволновался-то как…
– Ты параноик, что ли?
– Нет, конечно. Просто Ульяна обычно сразу отвечает. Вчера так классно переписывались весь вечер.
