жизнь!..
Миновав центр города, Ульяна свернула в один из переулков. Я притормозила, чтобы перевести дух. Мы так долго бежали, я запыхалась, а Шацкой хоть бы хны. А ведь она еще какой-то пакет тащит. Интересно, что в нем?
Я выглянула из-за угла и дождалась, когда Уля отбежит на порядочное расстояние. Народу здесь не так много, как в центре, поэтому она могла меня заметить. Теперь главное – не упустить Ульяну из виду. Выждав минуту, я вновь припустила вперед.
Когда мы выбежали к частному сектору, пришла пора насторожиться. Я не особо разбиралась в этой местности. Да что там! Я здесь первый раз. Дорога такая разбитая, что на мои кеды тут же налипла грязь. Куда Шацкая меня завела? Обходя все лужи, я прилично отстала и едва не прозевала поворот, за которым скрылась Уля. Дождь постепенно превратился в противный холодный спрей. Пока я доплелась по слякоти до того самого поворота, Ульяны и след простыл. Черт возьми! Я обернулась, чтобы оценить проделанный путь. Месила ногами грязь, чтобы остаться ни с чем и теперь идти столько же в обратную сторону?! Я охнула. Честно говоря, даже не помнила, за какой дом нужно завернуть, чтобы из частного сектора снова выйти в центр. На мгновение меня охватила паника, но затем я взяла себя в руки. Нет, так просто я не сдамся. Зря, что ли, белые кеды грязью заляпала? Я снова посмотрела в ту сторону, где скрылась Уля. Там начинались гаражи. Не припомню, чтобы у Шацкой была машина. Я сделала глубокий вдох и шагнула навстречу приключениям. А как еще назвать это безумство? В пасмурный день слоняться по незнакомой местности между гаражами…
Обойдя одну аллею и не обнаружив ничего подозрительного, я поплелась дальше. Все гаражи в этот час были закрыты. Спрей брызгал на меня с неба, над головой сверкнула яркая вспышка молнии, а спустя несколько секунд в небе оглушительно загромыхало. В какой-то момент так резко стало пасмурно, что я решила, будто у меня потемнело в глазах.
Я продолжала исследовать гаражи. Большинство из них выглядели совсем печально: облупившая серая краска, разрисованные баллончиками двери, тяжелые ржавые замки… Я брела по грязи. Хлюп-хлюп. Так хлюпала моя тоска. Куда я поперлась? Зачем? Внезапно поднявшийся ветер швырнул холодные капли дождя в лицо.
И все-таки мне удалось отыскать Ульяну. Сначала в тишине сквозь далекий грохот грома я услышала бряканье ключа. Осторожно выглянула из-за угла. Шацкая уже закрывала гараж. Пакета у нее в руках не было. На всякий случай я запомнила: сорок восьмой номер, третья аллея. Если бы все это происходило в нашем родном городе, я тут же решила бы, что Ульяна просто забросила какие-то вещи в гараж Шацких по поручению отца. Хотя… Учитывая финансовые возможности ее семьи, вряд ли такой старый гараж мог принадлежать главе семейства. И почему это нужно делать вместо сдачи зачета, особенно когда ты вся такая правильная и учишься без долгов на бюджете? Кому принадлежит этот гараж? Ее строгой тетке, с которой они живут в одной квартире? Одни вопросы.
Сзади послышался какой-то странный шелест. Я обернулась, но никого не увидела. Облезлые кусты, которые трепал ветер, чей-то выброшенный грязный кардиган, битая бутылка из-под портвейна, одинокий рваный ботинок… Я зябко поежилась. Молодец, Ковалева! Нашла приключения на свою… голову. И Шацкая тут совершенно ни при чем. Во всем виноваты слепая ревность и любопытство.
Я с трудом отвела взгляд от подозрительно шевелящихся кустов и уставилась на гараж, который закрывала Уля. Но Шацкой рядом с ним уже не было. Куда она делась? Прошла ведь всего пара секунд. Мистика!
Кусты затрещали, и я зажмурилась от страха.
– Ой-ой! – пискнула я, почему-то не решаясь обернуться.
Чье-то тяжелое дыхание, а затем… Клац! Кто-то с силой дернул меня за рукав черной толстовки.
– А-а-а-а! – заорала я благим матом. Со страшным рыком бродячий пес вцепился в мою кофту и не собирался ослаблять хватку. В глазах от страха потемнело, и ноги подкосились… Все! Конец. Сейчас этот громадный волкодав загрызет меня насмерть. И не сразу найдут за гаражами мое изуродованное объеденное тело. Оно пролежит здесь несколько дней, пока какой-нибудь бездомный не вернется за своим потерявшимся драным ботинком и не обнаружит меня…
И будет совсем ужасно, если эта псина напоследок отгрызет мне нос. А потом кто-нибудь спросит:
«Но как случилась эта трагедия? И что с ее носом?»
А Пашка печально так ответит, больше не сдерживая слез:
«Ковалева всегда совала его куда не следует. Рано или поздно этим все и должно было закончиться».
Я обмякла от ужаса, когда совсем близко раздался чей-то звонкий голос:
– Груня! Груня, фу!
Я разлепила глаза, из которых уже катились жгучие слезы, и уставилась на ту самую Груню. Мелкая пушистая шавка, которая, оторвавшись от земли, болталась на моем рукаве. Я резко обернулась и увидела мальчишку в ядовито-оранжевых резиновых сапогах.
– Эм-м, – начала я. – Ты не мог бы отцепить ее от меня?
Я тряхнула рукой, и Груня зарычала еще яростнее.
– Ты бы не шастала мимо этих кустов, – посоветовал мне паренек. – У Груни тут щенки.
– Да нужны мне сто лет Грунины щенки! – злилась я, свободной рукой вытирая слезы. Страх постепенно отступал. А ведь с перепугу эта рычащая мелочь пузатая показалась настоящим мохнатым чудовищем.
Подросток осторожно подошел ко мне и, тихо приговаривая: «Грунечка, Грушечка…», оторвал от моего рукава собаку. Затем спустил на землю, и шавка тут же ускакала обратно в кусты. Я осмотрела толстовку. Рукав был порван. Супер! Как бы я ни напоминала себе, что во всем сама виновата, невольно под раздачу попадала и Ульяна. И зачем я за ней сюда потащилась? Дура!
– Это ваша собака? – спросила я.
– Моя? – испугался мальчишка. Видимо, решил, что я с него могу спросить за порванную толстовку. – Нет, конечно! Груня – ничейная, но вообще она гараж Степаныча сторожит. И он ее подкармливает.
– Какого еще Степаныча? – спросила я.
Вместо ответа мальчик кивнул на гараж под номером сорок семь.
– У него там «Урал» стоит.
– «Урал», значит, – кивнула я. Будто это имело какое-то значение. Да нет мне дела до какого-то Степаныча. –
