ближайшее время я этого не планирую.
— Н-но… но я ведь тоже… я не могу сейчас уехать, — беспомощно забормотала я. — Там такая пурга, что ни одно такси приехать н-не согласилось.
Муратов прищурился:
— Не припомню, чтобы я вас выгонял.
Почему-то это простое и резонное замечание совсем меня не порадовало.
Я не хотела оставаться с ним под одной крышей.
Присутствие Муратова-старшего всегда меня чуточку нервировало. А иногда и не чуточку.
Мой Новый год и без того не задался. А теперь грозил и вовсе непонятно во что превратиться.
Вот только поделать я с этим ничего сейчас не могла.
— Послушайте, давайте примем эту неприятную ситуацию такой, какова она есть, — Алекс подхватил чёрную дорожную сумку и отправился наверх. — Раз уж непогода нас здесь заперла, извлеките из этого максимум выгоды.
— М-максимум выгоды?..
— Ешьте, пейте и отдыхайте, — пояснил он, будто разжёвывал очевидную истину. — Не буду мешать вашему тихому празднику.
И скрылся на втором этаже, оставив меня свыкаться с мыслью, что в ближайшее время от его компании мне никуда не деться.
Правда, бушевавшая за окном непогода решила внести кое-какие значительные коррективы и в эту непростую для меня ситуацию.
За полчаса до полуночи в коттедже пропало электричество.
Просидев несколько минут в темноте и тишине, я скорей ощутила, чем услышала, как мой сосед поневоле спустился на первый этаж.
— Надеюсь, это не от вашего неосторожного обращения с ножом, — проворчал он. — Сидите на месте. Проверю распределительный щит.
Спустя четверть часа Муратов вернулся с неутешительными новостями.
— Дело не в нас. Мне только что отзвонились. Из-за налипшего снега случилась авария на магистрали.
Жаль, я сейчас не могла видеть выражения его лица, потому что мне очень бы пригодилось хоть немножечко понимать, насколько плачевным оказалось наше с ним положение. Пора начинать паниковать или можно ещё повременить?
— И… что же нам делать?
— Не могу сказать, что выбор уж очень велик, — раздалось задумчиво от порога. — К сожалению, дополнительный источник электроэнергии сюда подвести не успели. Поэтому у нас с вами два наиболее приемлемых варианта.
— Лучше, чем никаких, — пробормотала я себе под нос.
— Разбрестись по углам и замерзать в одиночестве, воображая, как могла пройти эта ночь, если бы мой рейс не отменили, а вы за каким-то чёртом не решили поработать 31 декабря. А можем пожаловаться на тяжкую жизнь друг другу. Вероятно, даже при свечах.
В его последней фразе скопилось столько иронии, что её невозможно было проигнорировать. Но подача меня не интересовала — куда больше меня интересовало содержание.
— В доме есть свечи?
— Полно. Дизайнерские и простые. Мне по большому счёту плевать, какие жечь. Думаю, в честь нетривиального Нового года можем пустить в расход дизайнерские.
— Без разницы, — я с готовностью сползла с дивана и, подсвечивая себе телефоном, покралась к выходу.
Почему-то я была уверена, что Муратов уже отправился на охоту за драгоценными свечами. Но ошиблась. Поэтому со всего маха въехала в него на пороге гостиной.
Телефон выскользнул из моей руки и приземлился в стоявшее рядом кресло.
— М-мамочки… — выдохнула я, теряя равновесие.
Но Муратов не позволил мне шлёпнуться мимо кресла. Сильная мужская рука перехватила меня за талию, и через мгновение я снова оказалась прижата к его телу.
От неожиданности меня парализовало.
За всё время знакомства мы с моим деверем ни разу не оказывались в такой непосредственной близости. Ни разу не приближались друг к другу, не говоря уже о родственных объятиях и чём-то подобном.
Несколько мучительных мгновений я таращилась в кромешную темноту, позабыв даже дышать.
Муратов тоже вёл себя странно — застыл, будто и его случившееся застало врасплох.
Вот только поверить в подобное было сложно — Александра Муратова ничто не могло вывести из равновесия. Уж точно не наше внезапное с ним столкновение.
— И-извините, — сподобилась я. — Случайно…
Но хватка оставалась исключительно крепкой.
— Алекс, — вырвалось у меня. — О-отпустите, пожалуйста.
Муратов ответил не сразу
— Это сложней, чем вы думаете, — в низком голосе прокралась неожиданная хрипотца.
Изумиться его загадочному ответу я не успела. Темноту неожиданно рассекли мутные полосы света, ударившие в окна гостиной.
К возвращению электричества они никакого отношения не имели.
Фары.
К дому кто-то подъехал.
Кто? В такую метель!
— К-кто это? — прошептала я.
— Кто-то, кого сюда не приглашали, — пробормотал Муратов. — Вероятно, заблудились в пути.
Но несколько мягких щелчков в оглушительной тишине отключённого от электричества дома доказали, что он ошибался.
А через пару секунд из фойе донёсся голос Егора:
— Нина! Нина, ты здесь?..
— Какого?..
Рука на моей талии дрогнула. А я дёрнулась, будто от разряда тока, высвободилась из его хватки и сделала пару шагов назад.
Соображалось с трудом.
— Нина! — в темноте заметался свет телефонного фонарика. — Я знаю, ты здесь! Что случилось?
— Он же… в командировке, — пробормотала я, а ноги уже несли меня по направлению к фойе.
Но по пути я снова наткнулась на Муратова-старшего.
И едва не подскочила на месте, когда он безо всякого предупреждения схватил меня за руку и повёл за собой.
— Не споткнитесь, — бросил буднично.
— Нина-а!
— А почему не в костюме? — Алекс вышел в фойе, и я застыла у него за плечом, совершено растерявшись и не понимая куда себя деть.
Свет фонарика метнулся к нам, ударил мне по глазам так, что пришлось зажмуриться, и я услышала сдавленный вздох:
— А… Алекс?
— Скукота, — хмыкнул Муратов-старший. — Я думал, ты бросил всё и приехал, чтобы поздравить нас с Новым годом. Знал бы, что ты сэкономил на костюме Деда Мороза, на порог не пустил бы.
Егор таращился на старшего брата, а потом его взгляд остановился на мне.
— Нина… я что-то… я ничего не понимаю…
Можно подумать, я понимала.
— У меня тоже масса вопросов, — Алекс в который раз оправдывал свою репутацию.
Кажется, его одного не поразил до глубины души этот визит.
— Ты же… ты в командировке, — проблеяла я, и не подумав отшагнуть от Муратова. Он наполовину заслонял меня от яркого света фонарика, и меня это почему-то устраивало.
Между мной и мужем будто вырос невидимый, но надёжный заслон. И я уже не чувствовал себя такой уязвимой, какой ощущала себя с тех пор, когда узнала о его изменах.
— Был. Вернулся. Не стал сообщать. Хотел… не важно. Мне кто-нибудь может сейчас объяснить, что тут вообще происходит?
Он пытался взять себя в руки, но на лице его по-прежнему отображалось сильное потрясение.
— У нас с Ниной Евгеньевной были далеко идущие планы.
Егор уставился на брата в немом изумлении.
Моя челюсть
