Алексей
Откуда только берутся такие ненормальные бабы? Я был озадачен, пока не увидел бабушку моей новой няни. Теперь для меня нет загадки в этом. Ненормальность 99 LVL – это наследственное.
– Эй, мужик, ты жив? – проорал мне в ухо кто-то, похожий на Джигурду, и точно таким же голосом.
У меня аж волосы по всему телу дыбом встали от такой мощной звуковой волны.
– Жив, но если ты будешь мне в ухо так орать, точно отдуплюсь, – буркнул я, с трудом разлепляя глаза. – Гле мои девочки?
– Тут это, такое дело. В общем. . . – замялся здоровяк. Я проследил его взгляд и едва сдержал стон. Байкеры разной степени подбитости жались к своим мотоциклам, образовав неровный круг, в центре которого на земле лежала чокнутая Алла. Но даже не это меня напугало. Над похожей на спящую белоснежку няней стояли две дамы преклонного возраста и били копытом, выпуская из ноздрей клубы дыма, готовясь схлеснуться в смертельной битве.
Ну конечно – Адольфовна прибыла. Куда ж без нее… Вот всегда меня удивляет: с внучками она не очень-то ласкова, но если вдруг им что-то угрожает, ну или она так думает, несется на всех парах спасать девочек. Найдет их даже в адском пекле, если понадобится, и отбьет у демонов, используя только маникюрные ножнички и расческу. И в гневе Прозерпина страшна. Уходит, не оставив камня на камне.
– Я на Каракулу поставил, если что, – вякнул «Джигурда».
– Напрасно, братан, – нервно хохотнул я, – моя теща – достойный противник.
С трудом поднявшись на ноги, я огляделся и, увидев Надюшку с Козюлькой, заковылял к ним. Да уж, хороший же я пример своим дочерям: лицо разбито, футболка – точнее, то, что от нее осталось – болтается на шее, как у каторжника, ребра переломаны. Красавец, в общем.
– Пап, прости, – всхлипнула Лидочка, – мы не хотели.
– Дома поговорим! – рявкнул, глядя на дочку, которая так легко отказалась от меня ради какого-то бородатого урода.
Надя отвела взгляд, по вздрагивающим худеньким плечам я понял, что моя девочка плачет. Сердце тут же зашлось от жалости и тоски. Я ведь сам виноват, не могу дать им материнской любви, а только муштрую, как солдатню. Она сжалась, когда я ее обнял, и, уткнувшись мне в плечо, беззвучно заплакала.
– Ничего, дома успокоимся все, – прошептал, погладив мою малышку по голове.
– Аллу бы надо забрать, а то ее бабки растерзают, – по-взрослому вздохнула Козюлька.
Черт, я совсем забыл, что назревает военная ситуация. Да уж, несчастной няньке туго придется. Судя по зверским физиономиям бабуль, у нее осталось совсем мало времени. Уже давно пора отползать. Только нахалюга в глубоком ноккауте. И я, конечно же, буду потом жалеть о своем порыве, но и оставить девушку, которая с таким жаром бросилась меня защищать, я тоже не могу.
– Стойте тут. С места не двигайтесь, – приказал дочерям и быстро, насколько это возможно в моей ситуации, зашагал к сверлящим друг друга взглядами, как бойцы на ринге, пожилым дамам.
– Старая ты кляча! – взвизгнула Адольфовна, видно, почувствовав мое приближение, чем дала знак бабушке Аллы к боевым действиям.
Каракула молча, не тратя на пустую болтовню энергию, выкинула руку и схватила мою тещу за жидкие волосенки, уложенные руками умелого парикмахера так, чтобы смотрелись шикарной, крашенной в платиновый блонд гривой.
Алла лежала между двумя ведьмами, но мне показалось, что она приоткрыла один глаз, чтобы оценить обстановку. Да что ж это такое?! Эта ненормальная за два дня умудрилась превратить мою налаженную жизнь в театр абсурда!
– Надя, бери Лидочку, и бегите к машине Аллы Борисовны, – шепнул я. Дочь попыталась возразить, но у меня сил не было на споры. – Бегом! – приказал и пошел разнимать фурий, в противном случае они рисковали поубивать друг друга.
Моя любимая теща не стерпела издевательства над своей прической и с визгом вцепилась в лицо обидчицы дорогущим маникюром. Тетушки обе свалились на Аллу, превратившись в орущий, брызжущий ядом клубок. Байкеры молча полезли в карманы, видимо, ставки были сделаны всеми, тотализатор вступил в действие.
– Слушайте… – Откуда взялась возле меня наглая нянька, я не понял, словно из воздуха материализвалась. Вот же только валялась в пыли, притворяясь мертвой. – Вы так и будете на это безобразие смотреть? Хиляем отсюда, пока в памяти. А то еще и нам наваляют.
– Алла Борисовна, вы в своем уме? – поморщился я. – Неужели вы думаете, что я буду спокойно наблюдать, как две почтенные дамы квасят друг другу морды и не вступлюсь за свою тещу?
– Ваша теща сама за кого хочешь вступится, – хмыкнула Алла, – обыкновенно, соперницы сдаются на милость моей бабули спустя две минуты после начала потасовки, а тут прям и не знаю, что сказать, я в восторге. Адольфовну пора в Рембо переименовывать, хотя он щенок в сравнении с милейшей бабулей. Так что я предлагаю дергать отсюда, пока в памяти. Чтобы не отгрести люлей от победительницы. Ничего с вашей тещей не случится, а девочкам не надо видеть, как бабушка дерется, словно боец на ринге. Это подорвет неокрепшую детскую психику.
– Ну хорошо, – малодушно согласился я, косясь на возбудившихся мотогонщиков, которые скандировали имена мадам, потрясая руками и бородами и ожесточенно выкрикивая именя своих фавориток.
– Вот и умничка, – хмыкнула Алла и ломанулась к своей тарантайке, таща меня за руку. Девочки уже сидели в машине и нервно ерзали на сиденьи. Что-то меня насторожило в их мордашках, но я опять не обратил на свое предчувствие никакого внимания. Вообще мышей перестал ловить, и все из-за этой ненормальной. – Пристегнитесь! – приказала нянька и вдавила в пол педаль газа.
– Твою мать! – выкрикнула Надюшка.
Я хотел возмутиться и прочесть дочери лекцию о том, что порядочные девочки не должны выражаться, как портовые грузчики, но не успел. Что-то орущее, жутко воняющее мочой вылетело мне прямо в лицо, словно выпущенный из пращи камень. Я заорал так, что сам едва не оглох.
– За хвост его тяни! – выкрикнула Алла и, бросив руль бросилась мне на выручку. Машина завихляла по дороге, я взвыл еще громче и тут же почувствовал, что монстра больше нет на моем лице. – До чего вы, мужики, народ трусливый, – хмыкнула
