затем она говорит: — Послушай, секс был отличным, и мне понравилось тусоваться с тобой, но я не думаю, что это к чему-нибудь приведет.
Чувствуя напряжение, я бормочу:
— Думаю, ты ошибаешься. Как ты и сказала, секс был отличным. Уже одно это — повод продолжать встречаться.
— Я не буду твоей подружкой по траху.
— Я не приглашаю своих подружек по траху на свидания.
Она потирает ладонью лоб, выглядя расстроенной, а потом вдруг признается:
— Я живу в Браунсвилле.
Господи.
Я не могу скрыть шока, услышав, что она живет в одном из самых опасных районов Нью-Йорка. Браунсвилл — гребаная заноза в боку Коза Ностры, поскольку в этом районе свирепствуют все наркоторговцы и банды.
— Вот видишь. Я была права. — Неправильно истолковывает мою реакцию Иден. — Богатые люди вроде тебя всегда будут смотреть на бедных свысока.
Встав, она подходит к месту, где висит ее пальто.
Пальто, которое так чертовски поношено, что вряд ли сможет согреть ее.
— Я в шоке, потому что ты живешь в опасном районе, — объясняю я. — Сядь. — Она колеблется, и я добавляю: — Пожалуйста.
Иден выглядит явно расстроенной, когда снова садится, и я жду, когда она посмотрит мне в глаза, после чего говорю:
— Мне все равно, бедная ты или богатая, но то, что ты живешь в таком опасном месте, где наркоторговцы и банды творят, что хотят, ужасно беспокоит меня.
Ее плечи горбятся.
— Это мой дом, и не все так плохо.
Она живет в гребаной зоне боевых действий, но если я сделаю из этого проблему, она уйдет отсюда, и я больше никогда ее не увижу.
Блять.
Она немного наклоняется вперед на своем стуле.
— Большинство моих соседей — трудолюбивые люди. Мы заботимся друг о друге. — Она пристально смотрит какое-то время, затем говорит: — Если тебя это беспокоит, то лучше покончить с этим сейчас.
Зная, что за ней присматривают люди, мне становится легче, но мне нужно донести до жителей Браунсвилля, что никто и пальцем ее не тронет.
— Меня это не беспокоит, — говорю я, чтобы успокоить ее.
Когда я возвращаюсь к еде, Иден прочищает горло.
— Я склонна защищаться в определенных обстоятельствах.
Я усмехаюсь.
— Я заметил.
— Я ничего от тебя не жду, — выпаливает она. Когда я смотрю на нее, она объясняет: — Типа… всякой всячины. Мне не нужно, чтобы ты покупал мне дерьмо, чтобы завоевать мое расположение. Я здесь, потому что ты мне нравишься. — Когда я киваю, она добавляет: — И потому что секс хорош.
Я ей нравлюсь. Это начало.
Из меня вырывается смех, который снимает напряжение в воздухе.
— Ешь, чтобы я мог отвезти тебя домой, и мы могли проверить, был ли этот отличный секс одноразовым.
— Предупреждаю сразу: ты со своей спортивной машиной будешь бросаться в глаза.
Каждый наркодилер и член банды знает, кто я, и они не посмеют связываться со мной.
— Я справлюсь с этим, — бормочу я.
Мы едим еще некоторое время, после чего Иден спрашивает:
— Тебе нравится то, что ты делаешь? — Ее язык высовывается, чтобы облизать губы, затем она добавляет: — Я имею в виду работу с балеринами.
— Мне это нравится. — Желая, чтобы она узнала обо мне немного больше, я говорю: — Еще у меня есть оперный театр.
Она на мгновение замолкает, затем спрашивает:
— Так ты итальянец?
— Сицилиец, — поправляю я ее.
Когда мы заканчиваем есть, Иден говорит:
— Спасибо за ужин. Это было восхитительно.
— Я скажу Скайлар, что тебе понравилось.
— Так зовут твою подругу-повара?
— Да.
Встав, я подхожу к висящему пальто Иден. Сняв его с крючка, я раскрываю его, чтобы Иден могла просунуть руки в рукава.
Я кладу руки ей на плечи и разворачиваю ее так, чтобы она оказалась ко мне лицом. Я смотрю в ее серые глаза и, медленно опустив голову, запечатлеваю нежный поцелуй на ее губах.
Я не могу точно определить, что в ней такого, но чем больше времени я провожу с ней, тем больше мне хочется быть рядом с ней.
Отстраняясь, я говорю:
— Ты мне тоже нравишься, Tesoro.
Взяв ее за руку, я переплетаю наши пальцы, после чего мы выходим из комнаты.
Когда мы проходим между столиками к выходу, входит Ренцо, и в тот момент, когда его взгляд останавливается на нас с Иден, его брови взлетают до линии роста волос.
Ну, начинается.
Его внимание переключается на Иден, и только когда мы подходим к нему, он встречается со мной взглядом.
— Привет, — говорю я. — Ренцо, это Иден. — Притягивая ее ближе к себе, я объясняю: — Она танцовщица, о которой я тебе рассказывал.
На лице Иден появляется улыбка, и она протягивает ему свободную руку.
— Приятно познакомиться. Вы друг Дарио?
— Я его лучший друг, — посмеивается Ренцо.
Я смотрю, как он пожимает ей руку, и когда они заканчивают, говорю ему:
— Я позвоню тебе позже.
— Хорошо. — На его лице появляется улыбка, которая не предвещает мне ничего хорошего. — Развлекайся.
Я бесконечно дразнил Ренцо и Франко, когда они встретили своих женщин и влюбились. Они ни за что не упустят шанс отомстить мне.
Выходя из ресторана, Иден говорит:
— Я хорошо провела время. Спасибо.
Я смотрю на нее, пока веду к своему припаркованному внедорожнику, которым мне приходится пользоваться, потому что Белла помочилась на пассажирское сиденье моего R8, и я отправил его в чистку.
Когда я открываю пассажирскую дверь, Иден хихикает:
— На случай, если ты не заметил, я дала тебе шанс отказаться от того, чтобы отвезти меня домой.
— Я не отказываюсь. — Киваю я головой в сторону машины, приглашая ее сесть.
Как только она садится на пассажирское сиденье, я закрываю дверь и обхожу внедорожник.
Садясь за руль, я говорю:
— Пристегнись, Tesoro.
Она пристегивает ремень безопасности, затем спрашивает:
— Ты свободно говоришь по-итальянски?
— Да. — Заводя двигатель, я проверяю зеркала, после чего отъезжаю от обочины.
— Ооо. Скажи мне что-нибудь непристойное по-итальянски.
Я на мгновение задумываюсь и, понизив голос до соблазнительного тона, говорю:
— Adoro il modo in cui si sente la tua figa attorno al mio cazzo2.
Она кладет руку мне на бедро и перемещает ее опасно близко к тому месту, где мой член становится твердым.
— Что это значит?
— Мне нравится, как твоя киска ощущается вокруг моего члена.
Она неожиданно фыркает, за чем следует смех.
— Извини. Хотя я и знала, что ты скажешь что-то подобное, это все равно застало меня врасплох.
— Ты не привыкла, чтобы мужчины говорили с тобой грязно? — Спрашиваю я, в надежде услышать ответ.
— Нет. — Она сжимает мое бедро. — В
