Она закричала через несколько мгновений, почти теряя сознание от яркой вспышки под зажмуренными веками, от сладкой судороги, пронзившей сначала низ живота, а затем и все тело. Дик подхватил дрожащую Шерил, нежно и властно закутал ее в халат.
Она не могла открыть глаза. Не могла смотреть на Дика. Как ни странно, ей было стыдно. Такого с ней никогда никто не делал, и в голове Шерил промелькнула совсем уж шальная мысль — как будто она снова потеряла невинность!
Теплые, сильные пальцы нежно отвели прядь золотистых волос, упавшую на пылающее лицо.
— В следующий раз я подготовлюсь… Тебе было хорошо?
Она открыла глаза и посмотрела на Дика. Если бы он сделал это прямо сейчас и без всякой подготовки, она была бы счастлива…
Шерил медленно села, запахнула полы халата.
— Следующего раза не будет.
— Что?
— Я не хочу, чтобы ты сюда приходил.
— Но… что это значит?
Это значит, что ей не нужны отношения, после которых мужчина встает, одевается и идет по своим делам. Сегодня он занимался с ней любовью, не она с ним, не они вместе — так когда-то определял любовь Дик Блейз…
— Ты хочешь спать со мной. Я могу удовлетворить твое желание, но сюда ты больше не придешь.
— Ты можешь удовлетворить… Забудь об этом! Я понял, что ты имеешь в виду. Удовольствие за удовольствие — нет уж, благодарю!
Ярость в серых глазах, порывистые движения, когда он судорожно застегивал рубашку и хватал пиджак с дивана — все это лишило Шерил дара речи. Почему она опять идет за ним, как покорная собачонка, ведь она же хотела, чтобы он ушел?
Только у выхода она смогла ухватить Дика за рукав.
— Ты меня не понял…
— Да? Может, будешь приходить иногда и объяснять, что ты имела в виду? Скажем, в минуты, когда одиноко и хочется тепла. Мужского. Кто знает, может, однажды я смогу понять?
— Я не это имела в виду!
— Правда?
Никогда он так на нее не смотрел, и этот взгляд, полный презрения и отвращения, буквально прожег ее насквозь. Шерил отчаянно боролась со слезами и гневом.
— Это ты пришел ко мне, не я…
— Что ж, значит, я был дурак дураком!
Он вышел, оставив дверь широко распахнутой, и исчез в темноте.
Шерил беспомощно всхлипнула, заломила руки и медленно опустилась на колени.
Что она наделала!
Что я наделала?!
С этим вопросом Шерил проснулась наутро, и ответ, к сожалению, был столь же очевиден, что и вчера.
Дрова догорели, превратились в пепел, и точно такой же пепел лежал в душе Шерил. Страсть пронеслась, опалив ее сердце и оставив лишь жгучую боль и раскаяние.
И еще стыд. Почему она поддалась Дику Блейзу?
Больше всего хотелось убежать куда глаза глядят, но разум подсказывал, что это пока невозможно.
Во-первых, куда? К матери? Нет, только не это. А кто еще примет ее?
Вторая мысль была о Генри, но в этот момент зазвонил телефон.
В первый момент Шерил испугалась, но тут же одернула себя. Кто бы это ни был, это не может быть Дик Блейз.
— Алло?
— Шерил?
— Да. Генри, привет.
— Я знаю, что тебе некогда, но, может быть, мы могли бы встретиться вечером? Поужинаем вместе?
В голосе Генри звучали необычные нотки. Надо что-то делать, притом срочно.
— Почему бы тебе не приехать сюда, Генри? Я могла что-нибудь приготовить…
— Я… ты… ты уверена, что это удобно? Я не хотел бы причинять неудобства…
— Никакого неудобства, Генри. Скажем, в восемь? Позвони мне перед выездом, и я открою тебе ворота. У нас теперь новая система.
— Ах, да, новый хозяин. Как он?
— Честно говоря, пока не поняла. Слушай, мне надо идти. Увидимся вечером.
— Отлично. Жду встречи с нетерпением.
Шерил повесила трубку и показала телефону язык. Генри понятия не имеет, зачем она его пригласила.
Насчет Генри волноваться не приходится. Он покорно выслушает и воспримет все, как джентльмен. Не нужно никаких игр.
Почему он ей не нравится?
Все дело в ней самой. Вернее, в том, что она, в сущности, осталась той же девчонкой шестнадцати лет. Той самой, для которой Дик Блейз был если и не богом, то его наместником на земле.
Нет, он очень привлекательный. Был тогда. И сейчас тоже. А еще он был добр к ней, он заметил в ней талант, он не смеялся над ней, а разобрался в ее проблемах, он…
Но ее отец платил ему, вот он и занимался с ней, иначе зачем ему эти проблемы?
Разве вчера ночью Дик сказал ей хоть что-то хорошее? Насчет Ронни — да, если считать хорошим слова о том, что такой замечательный мальчик вырос у матери-одиночки, а это еще тот комплимент, если вдуматься.
Похоже на то, что она до сих пор живет исключительно своими представлениями о Дике Блейзе, причем представлениями десятилетней давности. Господи, столько времени прошло, а она никак не может отделаться от своего преклонения перед Диком!
Кстати, надо поговорить о переписке Ронни. Ругать она его не будет, это ясно, но надо, чтобы он понял: из коттеджа они уезжают.
Шерил заготовила целую речь, но Ронни был так доволен прошедшим праздником, что у нее не хватило духу портить ему настроение. Ронни восторженно рассказывал ей об аттракционах, на которые их возил папа Адама. Это в очередной раз навело Шерил на мысль о том, что кое-чего она сыну дать не смогла. Отца.
От этого мысли плавно перетекли к Дику. Нет, нет, девочка, гони их! Ронни написал смешное детское письмо, Дик к этому дружелюбно отнесся, вот и все, нечего и думать о том, что могло бы быть, если бы…
— А ты чем занималась вечером, мам?
— Работала, как всегда. Телевизор немного посмотрела.
— А-а-а.
— Сегодня приедет Генри. Приготовлю ужин.
— Ладно. Мне ведь необязательно быть с вами?
— Нет, конечно, но… Мне казалось, Генри тебе нравится…
— Нормально.
— Что значит — нормально?
— Нормально значит нормально. Как дела в школе, как ты вырос, как проведешь Рождество… Нормально.
Шерил с трудом сдержала улыбку.
— Он просто старается быть вежливым.
— ЭТО у него получается.
— Может, ему попробовать начать переписываться с тобой? Я так понимаю, это тебе больше нравится.
Уже на середине фразы Шерил страстно захотелось, чтобы сын не понял, что она имеет в виду, но Ронни был умный мальчик. В машине повисла пауза, томительная и неприятная, затем Ронни произнес:
— Дик приходил вчера?
Что ж, давай поговорим об этом, сын.
— Если ты имеешь в виду мистера Блейза, то он вчера действительно приходил.
Ронни испытующе взглянул на мать.
— Ты злишься, да?
— На самом деле нет. Просто мне казалось, что ты пообещал мне никогда не разговаривать с незнакомцами.
