эта дура странно, как собачка больная.
– Меня сейчас вырвет, – шепчут ее чертовы губы, от которых я не могу глаз отвести. Врет мерзавка, выдумывает повод смыться снова.
– Оля, послушайте. Я хочу вас…
– Прямо сейчас вырвет, – угрожающе стонет чертова ведьма. – Не говорите, что я не предупредила, – булькает она, тут же сгибается пополам, резко бледнеет и начинает падать. О черт, черт, черт. Успеваю подхватить ее, почти возле пола. Барышня, блин, Тургеневская. Как она еще замуж выйти умудрилась с такой нервной системой?
– Еще и припадочная, – бурчу я, привычно перекинув через плечо едва шевелящийся трофей. – Прям сокровище сокровенное.
– Нет, пустите. Я просто отравилась вчера, фалафелем, – слабо сопротивляется доктор Оля. – Слушайте, мне пора. Меня начальница искать будет. Она знает, куда я поехала. А если она меня не дождется. То знаете, что будет? Она землю перевернет. И вам не поздоровится.
– Угрожаешь? Классно. Мне нравятся такие непокорные толстозадки.
– А вы как думали? – бухтение какое-то ежиное ее меня начинает веселить.
– Я думал тебя связать и кинуть в подземелье к драконам. А потом каждый день приходить и тебя пытать. Как тебе моя идея?
– Пусти, – юлит задом чертова зайка. – Сейчас же. Во-первых, вам. Во-вторых идея так себе. И в третьих вы хамло и самодур.
– Сначала послушай до конца. Я хочу тебя…
– А… Ля-ля-ля, я не слушаю вообще, – голосит докторша, заткнув уши пальцами.
– Нанять, мать твою, ты можешь дать мне просто договорить? Мне нужна няня. С медицинским образованием, честная и тупая. Ты идеально подходишь. Но слишком болтливая.
– Вам? Няня? Вы что? Совсем что ли от реальности оторвались? Секс рабыня вам нужна, да? Так вы не по адресу. Я женщина порядочная.
– Скажите еще фригидная. Ну и фантазии у вас, доктор Оля, – с трудом сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться в голос. Хотя то, что творится у меня в штанах совсем не располагает к смеху и веселью вообще. Эта баба доведет меня до инфаркта. И я сам себе сейчас пытаюсь устроить счастье питаться через трубочку, задерживая ее в своем доме даже на минуту. Пытаюсь обуздать инфекцию сумасшествия, витающую в воздухе. Еще немного, и начну кривляться в пляске святого Вита. Она опять пунцовая, зато кончик носа у нее белый, как у зайчишки. – А вы шалунья. Разочарую я вас, баловница. Вы не в моем вкусе. Я не люблю кремовые торты. Саше нужна няня. И вы единственная женщина, которую она к себе подпустила за последние несколько месяцев. Платить буду в пять раз больше, чем в вашей юдоли для сирых и больных.
– Я врач, вообще-то. Высококвалифицированный. И вообще, отпустите меня. Что вы меня таскаете, как чушку?
– Потому что вы падаете в обмороки.
– Я притворялась, – фырчит самый страшный в мире вирус, захвативший мой дом.
– Вы еще и врушка.
– Вот и обратите внимание, таких как я нельзя подпускать к детям. Я их дурному научу. Врать например. Няня, надо же…
– Нельзя научить тому, чего сам не умеешь. Счастлива она в браке. Пфффф. Предложение в силе неделю. Вот моя визитка, – опускаю на пол чертовку, которая слишком бодро для умирающей бежит к лестнице. – Буду ждать.
– Я не позвоню, – уже на ступеньках оборачивается она на миг. А потом сломя голову несется вниз. Там в холле ее ждет Аглая. Я смотрю в окно, как это ходячее недоразумение выскакивает на улицу. Забыв снять с сапог дурацкие смешные бахилы. Скользит, выделывая замысловатые пируэты. Падает возле машины своей идиотско-желтой. Но она ей идет невероятно. Достаю мобильник и набираю номер клиники.
– Здравствуйте, господин Райский, – блеет трубка знакомым тонким голоском регистраторши. – Чем можем быть полезны? У вас претензии к посетившему вас доктору?
– Да, ужасные претензии. Соедини меня с начальством. Быстро.
Смеялись над зайкой лягушки: Какие огромные ушки!»
– А потом я как корова в бахилах впечаталась в машину, потому что оказывается эти чертовы целофанки очень скользкие и я не смогла затормозить, – всхлипнула я, жадно рассматривая стену Зюнькиного кабинета. От чего-то мне страшно захотелось лизнуть крашеную поверхность. Прямо до дрожи. – А этот наглый мерзавец смотрел в окно на мой позор, и наверняка хохотал словно голлум, задрав свою бородатую морду к своему элитному потолку. И представляете, что он мне предложил?
– Неужели сбацать для него ламбаду? – хмыкнула Соломинка и зачем-то полезла в стол нашей начальницы. Зюнька безмятежно хлебала в это время кофе, закинув ноги на стеклянную тумбу, предназначенную не пойми для чего, безвкусную и уродливую.
– Дура, – фыркнула я беззлобно.
– Зато красивая. Ты нам потом расскажешь, что тебе Райский предложил. Хотя чертовски интересно тоже. Но сейчас у нас есть дела важнее, – показала язык эта заноза и сунула мне в руку странную коробочку.
– Что за дела? Это что еще? – с интересом глянула я на презент от носатой холеры.
– Тест на отравление и токсическое поражение мозга, – подала голос Лапоть, тряхнув кудряшками. – Чеши в тубзик. И я тебя умоляю, без глупостей. Я предупредила охрану. Все равно отловят ведь, если сбежать решишь.
– Зачем еще мне бегать? – продолжила я тупить, вертя в пальцах коробочку. На которой по-русски не было написано ни слова. Но слова «Pregnancy Test», выведенные красивым витиеватым шрифтом, гинеколог со стажем уж как-то переведет же? – Это же… Вы совсем что ли чекалды? Вы…
– Ссы иди, – рявкнула Зюнька так, что ее несчастная люстра завибрировала словно колокол. – А потом я тебя уволю на хер.
– Это еще за что?
– За припадки в доме злобного носорога – клиента и идиотизм. Было бы за что, вообще убила бы, короче. Ноги в руки и пошла. Не заставляй нас с Галкой тебя принудительно тестить.
– Как это?
– Каком к верху, – ботнув по столу чашкой, елейно пропела Зинаида Альфредовна. – Галка из тебя выкачает всю кровь, если ты прямо сейчас не перестанешь идиотничать. Галя, проводи нашу любимую подружку до клозету.
– Может вы еще и смотреть будете? А что, как в тюрьме. Надзирательницы проклятые, – хлюпнула я носом. – Я бесплодная, а вы… Вы… Гестаповки. Ненавижу вас, вот.
– Мы тебя тоже любим. Кстати, кто тебе поставил диагноз? – Галюня посмотрела на меня с жалостью, как мне показалось. – С чего ты взяла, что дело в тебе? Задорнов твой мудачный сдавал спермограмму? Оля, соберись. Ты же врач. В бесплодии чаще всего не баба виновата. По статистике более чем в половине случаев неспособен к зачатию именно яйценосный идол, который себя считает венцом творения и вершиной эволюции.
– Где вы обследование проходили, Пузырик? – влезла в разговор Зюнька. – Поди в клинике где
