у меня еще вот че есть — Маша открывает встроенный в стену шкафчик, где установлен небольшой холодильник и достает двухлитровую бутылку с колой, потом роется в выдвижном ящике и достает бутылку вискаря. — У отца стащила. Пятнадцать лет выдержки.
Не интересуясь хочу ли я вообще с ней забухать, разливает по стаканам алкоголь, смешивая его с колой, и протягивает мне.
— Давай, чтобы не стать такими же чокнутыми, как мой папаша — Маша чокается и залпом осушает стакан наполовину.
За бутылкой пятнадцатилетнего разговор завязывается проще. Маша расспрашивает меня о будущих планах, которыми я еще не обзавелся, потом выкладывает о своих. После половины бутылки мы пытаемся рубиться в комп, слушаем музыку, уплетаем горячее, что принесла Верочка. И вроде бы меня отпускает. Девчонка не пристает, томно не вздыхает, залезть ко мне штаны не пытается.
И когда мы устраиваемся на полу, пялясь в телек, облокотившись спинами о кровать, Маша вдруг подбирает ноги к груди, обхватывает их коленями и косится так жалобно, точно собака побитая.
— Ты ведь меня не помнишь совсем, да?
Отвлекаюсь от экрана на девчонку. Вообще не врубаюсь, о чем она.
— В смысле?
Маша обиженно отворачивается к окну.
— Мы были с тобой в одном спортивном лагере. В разных отрядах. Ты в «Охотниках», а я в «Дельте».
Силюсь вспомнить, но че то никак. Я с той смены, кроме Сони ничего и не запомнил больше. Маша по моему выражению лица все понимает и обреченно вздыхает.
— На дискотеке мы танцевали с тобой. Ты сам пригласил.
Да, я вообще-то многих приглашал, но, думаю, сейчас об этом говорит не стоит.
Вдруг рядом со мной пиликает телефон, информируя о новом сообщении.
«У нас дождь целый день»
Вроде ничего особенного, но Лиса написала первой, а не как обычно, когда инициатором бываю я. И меня такой теплотой обжигает изнутри, отчего лыблюсь, как идиот, но ничего поделать не могу.
Быстро набираю ответ.
"А у меня крестьяне в кокошниках
и цыгане с гитарой"
«Правда? Ты попал в сериал „Холоп“?:)»
«Ахах)»
«Приеду, расскажу»
«Я соскучился по тебе»
«Я тоже»
— Девушка твоя? — отрывает знакомый голос от переписки
— Чего? — рассеянно переспрашиваю, потому что не слушал. Я еще там, в своих мыслях
Представлял, как Лиса стоит в своей комнате перед окном, по которому бьют ледяные капли, и думает обо мне. Скучает.
И в чем же она стоит?
Что там не ней может быть надето?
— Девушка твоя, спрашиваю? — Маша кивает на еще не погасший экран телефона. — Ты просто так улыбаешься.
— Да, моя девушка.
И хоть серые глаза заволокло алкогольным туманом, замечаю, как они вмиг темнеют. Трезвеют и наполняются лихорадочным блеском.
Маша резко поднимается с пола, поправляя топ.
— А знаешь что? У моих друзей сегодня туса. Там прикольно будет, обещаю. Во всяком случае, лучше, чем с предками цыганочку выплясывать. Пойдем — Беспалова дергает меня за руку вверх и тянет на себя.
* * *
Я резко сажусь и тут же со стоном хватаюсь руками за голову, сжимая между пальцев волосы. Внутри черепной коробки трещит так, будто мозги готовы взорваться.
Сквозь шторы в незнакомую комнату пробивается солнечный свет. Куда, черт возьми, меня занесло?
Помню, как вчера отпросившись у родаков, мы с Машей смотались на такси на дачу к какой-то ее подруге, где куча пьяных и обдолбанных парней и девчонок под оглушающий трэп развлекались, как могли. Гогот и толчея. Я перезнакомился с народом, со многими выпил и не один раз. Орал песни, исполнял дикие пляски и переиграл во все дебильные игры, характерные для таких тусовок.
А потом темнота. Пустота. Вообще ноль.
Морщась тру глаза, пытаясь рассеять пляшущие разноцветные пятна.
— Влад — зовет тихий голос и вырывает меня из стопора, — ты как?
Приглядываюсь. В углу комнаты, устроившись в кресле, сидит Маша в турецкой позе. Растрепана, макияж смазан. И она… На ней лишь лифчик и тонкие стригни черного цвета.
У меня аж перед глазами все снова зарябило.
Я ошалело опускаю взгляд, задираю одеяло и понимаю, что на мне нет даже слипов. На мне вообще ничего нет.
В горле такая сушь. Кажется, язык к небу прилипает. Сглатываю, раздражая внутренности.
— Мы трахались… с тобой?
Девчонка обиженно поджимает дрогнувшую нижнюю губу.
— Ты не помнишь?
Морщусь от дичайших тиков в висках. Черт, надо валить. Оглядываюсь в поисках своего барахла.
— Где мои трусы?
Маша всхлипывает, но меня это ничуть не трогает, и встает с кресла. Плавной походкой подходит к кровати и с пола поднимает мои слипы. Протягивает, испепеляя меня изнутри. Типа, я такой подонок. Может, и подонок, только вот нихрена не помню.
— Отвернешься? — спрашиваю и свешиваю ноги с кровати, укрывая пах краем одеяла.
Девчонка нервно ухмыляется.
— Чего я там не видела?
— Хрен с тобой — бурчу себе под нос.
Просто зверею. Вот зачем меня понесло на эту сраную тусовку, сидел бы с родаками.
Откидываю одеяло девчонке назло и поднимаясь во весь рост, неуклюже засовываю ноги в трусы.
Маша вспыхивает алыми пятнами и отворачивается к окну.
— Надо валить — заявляю Беспаловой, а сам уже рыскаю по комнате в поисках остатков одежды.
— За родителей не волнуйся, я им еще вчера позвонила, сказала, что вернемся сегодня. Они с утра укатили на рыбалку.
Натягиваю найденные джинсы и футболку.
— Не хочешь одеться? — спрашиваю Машу, что стоит у окна ко мне спиной. Ее плечи судорожно дергаются. Ноет, блин.
И че мне делать теперь?
— Это был мой первый раз — она обнимает себя за плечи и всхлипывает во весь голос. — Ты не думай, что я такая… Просто мечтала именно с тобой… С той смены я так и не смогла тебя забыть. Пыталась, но не смогла. И вчера…
— Стоп, стоп, погоди — сжимаю пальцем переносицу. — Мы же просто потанцевали один раз, ты сама говорила…
— И что? — Маша резко разворачивается ко мне. Глаза зареванные, покрасневшие. — Мне и этого хватило. Любовь с первого взгляда, знаешь про такую? — едко кидает в меня словами.
— Маш, прости — делаю шаг навстречу, но останавливаюсь. Незачем давать девчонке ложные надежды. — Ты классная, правда. Но у меня есть девушка.
— Девушка? — девчонка меняется в один миг. Глаза превращаются в ледяные озера. Ехидный оскал. — Ладно, поехали домой.
Маша отыскивает свою одежду, руками пытается причесать волосы. Уходит в прилегающую ванную комнату, и возвращается уже с чистым от макияжа лицом.
В доме разгром. Мы пробираемся к выходу, молча ждем такси и возвращаемся в такой же полнейшей тишине обратно.
— Ну, как
