— Что это? — спросила Вероника, склонившись над плитой. — Ах, цыпленок. Что же, пахнет очень аппетитно.
— Надеюсь, и на вкус он будет таким же. — Ник потянулся за своим бокалом.
— Разве ты не знаешь, какой он на вкус? — Вероника смотрела на него, как кошка на птичку, которую собралась поймать на ужин. Ник вспомнил, что почувствовал то же самое в комнате правления несколько дней назад. Чего все-таки добивается эта Вероника?
— На самом деле не знаю. Я в первый раз… э… пробую приготовить по особому рецепту.
— О, еще и домашний хлеб, — сказала она.
— Хлеб? — Ник только сейчас вспомнил про сверток. — Ах, да. Но он не домашний, до такой стадии я еще не дорос. — Ник поставил бокал, вынул сверток из духовки и быстро положил его в корзину, которая, как ни странно, стояла под боком. — Это всего лишь хороший испытанный вариант «купи и сделай выпечку», — продолжил он, удивляясь, как Касси удается размещать вещи так, чтобы в нужный момент они оказывались под рукой. — Так, придется подождать немного.
Но тут Ник заметил какое-то шевеление за приоткрытой дверью кладовки. Значит, пора удалиться.
— Можно начинать ужин, пойдем, я только убавлю огонь. Ты проголодалась?
— Я перехватила гамбургер по дороге. На всякий случай, — призналась Вероника. — Не думала, что ты действительно можешь готовить. — Она огляделась, все еще не веря своим глазам.
Ник жестом пригласил ее в столовую.
— Подожди. Ты еще ничего не пробовала. — Потом повернулся в сторону кладовой и подмигнул.
С бешено колотящимся сердцем, Касси, сжав зубы, бесшумно вернулась на кухню.
Засыпав промытый рис в чашку для микроволновки, она еле удержалась, чтобы не поддаться искушению все вымыть и отчистить, пока не закипел чайник. Она повар, а не посудомойка. А Нику потом придется объяснять Веронике, почему его волшебная кухня очищается сама собой.
Из своего укрытия Касси как следует разглядела прекрасную блондинку. Эта женщина не из тех, кто верит в сказки.
Ну вот, цыпленок почти готов. Нужно сказать Нику, чтобы он вернулся на кухню, пока она не приступила к следующему блюду, а его гостья занята копченым лососем. Если Вероника из тех визитеров, кто хочет «помочь» или сомневается в честности Ника, то обязательно последует за ним на кухню и заметит, что цыпленок испарился из кастрюли, пока они ели лосося.
Но тут, как подарок свыше, громко засвистел чайник.
— Нет, Вероника, ничего не нужно. Отдыхай. Я на минуту. — Голос приближался. Потом вошел и Ник. — Что это, черт возьми? — со злостью зашептал он.
— Чайник. Ты поставил его, когда заходил в последний раз, не помнишь? — (Ник недоверчиво взглянул на нее.) — Пора готовить рис, — она налила кипящую воду и включила микроволновку. — Ник, окажи услугу, если зашел. Достань цыпленка из кастрюли и положи на это блюдо.
Ник воткнул вилку в мясо и… уронил цыпленка на плиту.
— Черт! — воскликнул он, когда соус брызнул на рубашку. Касси молча протянула салфетку.
— Не волнуйся, это в твою пользу, — мило улыбнулась она.
— Ник, ты уверен, что тебе не нужна помощь? — подала голос Вероника.
— Нет. Отдыхай, я сейчас приду! — крикнул Ник, стараясь не смотреть на Касси. — Господи, это кошмар. Я начинаю говорить, как моя мама на рождественских праздниках.
— Правда, пока что не поёшь рождественских хоралов, — сказала Касси, добавляя огонь под кастрюлей с соусом. — Уходи. Ты слишком долго здесь пробыл. Хочешь, чтобы она пришла посмотреть, как дела? — Вполне возможно, что хотел. Может быть, его действительно замучила совесть. — Ник, я не хочу, чтобы меня увидели.
Он взял со столика бутылку вина. Потом тихо подошел к Касси и поцеловал ее в пылающую щеку.
— Касси, спасибо тебе.
Она испуганно повернулась к нему.
Стоя лицом к лицу, они, не отрываясь, смотрели друг на друга. И Ник поцеловал ее еще раз, крепко.
Касси продолжала стоять, не говоря ни слова, пока он не исчез в дверях.
Он что, с ума сошел? Он целовал ее и крутил роман с другой — той, которая явно собралась провести экскурсию по его прекрасному снаружи, ужасному внутри дому и, конечно же, закончить ее в его безвкусной спальне.
Касси с отвращением вытерла губы.
Черт с ним, с этим мужчиной. И с его самонадеянностью. Он получит свое, если Касси сейчас уйдет, оставив неприготовленный обед на плите. Но Касси не ушла, а отыгралась на виноградинах — со злостью кромсала их, вынимая косточки, пока соус в кастрюле остывал. Тогда и зашел Ник с грязными тарелками. Касси выругалась и бросилась к кладовке, не обращая внимания на резкую боль в ноге, которая, как могла, протестовала против такого варварского отношения к себе.
— Не волнуйся, — сказал Ник, поддержав Касси за локоть, когда она споткнулась. — Вероника смотрит мою коллекцию компакт-дисков. У нас есть пара минут.
Касси взглянула на него, вырвала руку и убрала со лба непокорную прядь волос.
— В таком случае посмотри, готов ли рис, а я закончу с цыпленком. — Она отскочила от Ника как можно дальше и, сосредоточившись, стала перемешивать цыплят и виноградины в соусе.
— Рис готов, — сказал он, последовав за ней как тень. — Я разложу его по тарелкам, хорошо?
— Ник…
— Да?
— Нет, ничего. — Спрашивая у мужчины, почему он тебя поцеловал, вряд ли получишь вразумительный ответ. К тому же продемонстрируешь, что он тебе не безразличен. А это не так. Так не должно быть и не может быть. Касси разложила цыпленка по двум тарелкам, добавила сверху полную ложку соуса. Украсила блюдо виноградинами и тонким колечком лимонной кожуры.
— Касси, это не… то есть я…
— Что ты? — Касси воинственно смотрела на него снизу вверх. — Что с тобой, Ник? Тебе мало одной женщины?
— Ник… — позвала Вероника голосом девочки, которой скучно.
— Лучше не заставляй леди ждать, — Касси отвернулась. — А то она выведет тебя на чистую воду.
— Черт возьми, Касси…
— Осторожно. Вероника услышит, — Касси вручила ему горячие тарелки. Ник поморщился. — Иди и ешь своих цыплят, пока не остыли, — сказала она.
— Неплохо, — пробормотал он. — А рис?
— За ним придется вернуться. Или у тебя три руки?
— С двумя женщинами, которых нужно сделать счастливыми, они мне понадобятся, правда?
У тебя не будет двух женщин, со злостью подумала Касси. Но сказать не успела, Ник уже ушел. Когда он вернулся за рисом, Касси, склонившись, раскладывала на подносе клубнику, крем и меренги, приготовленные по собственному рецепту сегодня утром.
Почему этот мужчина выводит ее из равновесия? Она много работает. Сделала успешную карьеру. Почти все ее мечты осуществились. Она любила — и поняла, что любовь может рассыпаться в прах. Поклялась, что уже никогда не полюбит. Особенно такого, как Ник Джеферсон.
