Дима отрывает глаза от папки и смотрит на меня. Он даже не открыл ее.
— Прости меня, пожалуйста, за то, что скрыла от тебя эту информацию, — начинаю быстро тараторить, также быстро, как бьется мое сердце от паники, что мой муж не захочет больше иметь со мной ничего общего. — Но, сначала это было логично, что я придерживаю что-то у себя, а после мне стало страшно, что моя ложь разладит наши отношения. Хотя, продолжать скрывать от тебя, когда я видела, как ты разыскивал акционера — это тоже было подло. А после… а в последние дни, я думала, что это поможет Симоновой в случае развода отомстить бывшему мужу и встать на ноги… но, я вновь оказалась полной дурой.
На последних словах мой голос наполнился сдерживаемыми слезами. Дима нахмурился то ли от разочарования во мне, то ли подмечая тот факт, что я назвала родителей по фамилии.
Я отказываюсь их называть теперь как-то по-другому. Они больше для меня никто…
— Ты должна играть еще более убедительнее, — слышу голос своего отца и внутри поднимается раздражение. — Нужно поторопиться пока ничего не случилось.
— Если мы будет слишком торопиться, то она может что-то заподозрить, — голос матери звучит уверено и с чувством привкуса победы. — Она уже верит в то, что в наших с тобой отношениях имеется разлад. Еще немного, ложь про развод и акции станут моими, а потом и нашими.
На мгновение я перестаю дышать. Это все было ложью! Любовь матери к дочери. Боже! Какая же я наивная идиотка!
— Когда ее похитил этот придурок Абрамов, — сокрушается отец. — Я думал, что все потерял! Если бы он убил ее, то Захаров получил акции по наследству! Мои акции! Если бы я знал, что моя дочь предаст меня — я бы никогда не отдал ее акции! Деньги и власть над компанией! А эта мелкая сука всадила нож в спину и еще его провернула!
— Дорогой, — воркующим голос произнесла моя так называемая мать. — Не беспокойся. Мы все вернем. Она лишь считается себя умной. На самом деле она глупая девчонка. Она отдаст мне в руки их сама. И даже ничего не заподозрит. А судя, потому что Захаров до сих пор еще не является акционером компаний, то она ему не говорила. Хоть на это мозгов хватило……
Я смотрю на Диму, ожидая его приговора. Он вновь смотрит на конверт в своих руках, а потом опять на меня.
— Ты действительно считаешь, что мне это было так необходимо? — указывает на папку, слегка качнув ее в руке. — Действительно думаешь, что мне так сильно этого не хватало, чтобы одержать победу над Симоновым?
— Я не знаю, — почти шепчу. Я уже ничего не знаю.
Дима бросает папку на стол, как ничего незначащую вещь, берет мои руки в свои, заставляя смотреть ему в глаза.
— Он все равно уже проиграл. Он теряет свои связи и власть с каждым днем все больше и больше. Тебе не о чем волноваться, Аврора. Он уже почти повержен. Даже без этой папки я нашел пути его уничтожения.
— Я врала тебе, — слезы упорно стараются прорваться на свободу.
— Это не было ложью. Как ты сама и сказала, сначала это был логичный ход — придержать информацию, а после, Аврора, я напрямую тебя и не спрашивал, знаешь ли ты кто этот акционер.
— Дима, — скептически поджимаю губы на его слова. — Ты говорил со мной об этом, но я промолчала.
— Хорошо, хочешь пострадать об этом, давай пострадаем, — уголок его губ дергается в попытке сдержать ухмылку. — Только давай минут пять. Будет достаточно?
— Я — дура, Дима, — слезы вырываются тихим потоком по щекам. — Они вновь обвели меня вокруг пальца. У меня остался только ты. Я не хочу тебя терять.
— Воу-воу, — Дима подается вперед, подхватывает меня на руки, и садится обратно в кресло, но уже со мной на своих коленях. — Куда тебя понесло? Ты — моя, а я — твой. Это, кажется, уже решенный вопрос. Я тебя терять не собираюсь.
Обхватываю руками его шею, утыкаясь носом в ее изгиб, и прижимаясь к нему.
— За что ты мне достался?
— Этот вопрос, скорее, я должен задавать, чем ты, — его нежные поглаживания по спине, успокаивали меня.
— Я тебя очень люблю, — бурчу ему в шею.
— Я тебя сильнее, — его ответ вызывает усмешку, от которой мое тело слегка дергается.
Эпилог
Удар под дых мне прилетает в самый неожиданный момент — когда я сплю. Дыхание захватывает, заставляя меня согнуться пополам лежа на спине и проснуться.
Под грудью нащупываю маленькую ступню.
Открываю глаза и обнаруживаю хозяина этой дивной части тела — мой пятилетний сын, улегшийся поперек кровати и показывающий приемы карате во сне. Он пришел к нам ночью в постель, потому что за окном бушевал ливень с грозами и громом.
Любуюсь нашим с Авророй творением, разлегшимся звездой в пижаме с динозаврами.
Спустя мгновение понимаю, что вторая половина кровати там, где должна спать его мама, пуста.
Аккуратно выбираюсь из-под «снаряда» и встаю с кровати, направляюсь на поиски своей жены.
Выхожу из спальни, прислушиваюсь к звукам в доме. Внизу тишина. Значит она не в гостиной или на кухне. Учитывая, что на улице только начинается заниматься рассвет, то Аврора, скорее всего, еще спит. И спит она в другой комнате.
Иду в комнату по диагонали от нашей. Там Аврора жила, короткое время в начале наших отношений.
Аккуратно открываю дверь и нахожу свою потеряшку. Лежит на кровати спиной к двери. Неслышно забираюсь на кровать и обнимаю свою любимую женщину.
Глубокий вздох слетает с ее губ, и ее рука ложиться поверх моей на ее животе.
— Почему ты спишь здесь? — шепотом спрашиваю ее, целуя ее макушку и прижимая ближе к себе.
— Потому что вы выселили меня с кровати, — сонным голосом, произносит она.
— Наш каратист отбивал территорию, — усмехаюсь я, нежно поглаживая ее округлившийся живот. На подходе еще один каратист или каратистка.
— Я сдалась без боя, — отвечает Аврора и разворачивается ко мне лицом с закрытыми глазами, устраиваясь под моим подбородком.
Говорят надо следовать зову своего сердца и интуиции. И я последовал. Последовал за сердцем в тот первый день, когда увидел Аврору. Последовал и после. Я следовал за ней всегда по зову сердца и интуиции, что она моя. Моя женщина. Моя любовь. Мой покой. Мой мир.
Наши отношения начались сразу с брака, но это никогда не было ошибкой. Иногда я это воспринимаю как то, что мы просто не стали тратить время на все эти излишние «сначала повстречаемся», «познакомимся». Мы перешли сразу к делу. Приятному делу для нас обоих.
Брак это не только любовь. Это и общение, и понимание, и дружба, и партнерство. И все это имеется в нашем браке.
Мы разговариваем друг с другом. Это ключевой залог наших отношений. Мы не гадаем кто, что думает по какому-то моменту в наших отношениях или жизни, мы говорим, обсуждаем и если надо принимаем решение.
Аврора дополнила мою жизнью. Дала ей итог и окончательные цели.
А все цели и итоги были в том, что весь заработанный авторитет и власть — это гарант силы и защиты своей семьи. Теперь никто и никогда не позволит даже косого взгляда в сторону близких мне людей.
Наша семья — это мир, за который я уничтожу любого.
***
Спустя время, оглядываясь назад, я понимаю, что мой поступок был сумасшедшим, но в тоже время самым правильным.
Дима, который долгое время считался врагом моего отца, стал для меня самым близким и любимым человеком. Рядом с ним я чувствую себя, как в самом защищенном месте на планете. Я уверена в нем сегодня, завтра, в будущем и навсегда.
Я знаю, что наши дети всегда будут любимы и не познают предательства от родителей. Я знаю, что он тот самый мужчина, с которым я не боюсь жизни, трудностей и всего, что нам уготовила жизнь. Я знаю, что наша с ним жизнь будет прекрасна и счастлива.
