Я покраснела.
— Еще не поняла, — тихо сказала я.
Тогда он сделал так, как я потом очень полюбила. Он легко взял пальцем мой подбородок, мягко развернул к себе мое лицо и нежно-нежно поцеловал в уголок губ.
Он сделал это воздушно и слегка коснувшись. А мое сердце совершило кульбит куда-то вниз живота.
— Все равно еще не поняла, — совсем тихо сказала я.
По его дыханию я поняла, что он смеется.
Когда Брендан Файлер принес меня домой целую, невредимую, но в растрепанных чувствах, бабушка Аманда и тетя Бетси ждали нас на веранде. Вернее они делали вид, что пьют там чай.
И наверняка они уже упились его. К двум-то часам ночи.
— Ой, а у Нас бессонница, — сказали они, старательно подавляя зевоту, — мы подумали, все равно ты вот-вот подойдешь, решили немного подождать.
— Вы меня тут три часа преданно и терпеливо ждали.
— Ой, а мы и не заметили.
Я вздохнула.
— Я бы и сама прекрасно справилась, — сказала я.
— Ну а вдруг бы понадобилась какая-никакая помощь двух старух? — сказала бабушка Аманда.
Тетя Бетси от такого заявления чуть со стула не упала. Ну вот, она уже и старуха.
— Неси ее сразу в дом, — сказала бабушка Аманда Брендану.
Так Брендан Файлер удостоился чести отнести меня прямо в мою комнату и бережно усадить на кровать.
— А у Доминик вчера было настоящее свидание, — хвастались на следующий день Ванессе тетя Бетси и бабушка Аманда, — на одеяле, с сандвичами и картошкой фри.
А Ванесса делала круглые глаза, радовалась за меня и ужасно мне завидовала.
Когда фирма Брендана закончила благоустраивать детский парк, он повез меня на машине показать эту красоту. Там были маленькие водопады, каменные гроты, причудливые дорожки между экзотическими растениями.
Мы подъехали на машине туда, куда можно было подъехать, и полюбовались на все это издалека. Я сидела на переднем сиденье и ела мороженое, которое мы купили в киоске возле дороги.
Я не выходила из машины, ходить на костылях по городу я так и не решалась. Мое сиденье было отодвинуто далеко назад, поэтому несгибающаяся нога прекрасно поместилась в машину.
А еще через некоторое время Брендан все-таки уговорил меня пойти с ним в ресторан. Он убедил меня, что это будет выглядеть нормальным и не слишком вызывающим, когда он войдет в ресторан со мной на руках, пронесет через весь зал и усадит за столик.
— Мы закажем самый отдаленный и неприметный столик, — сказал он мне.
— Ага, — сказала я, — и ты будешь тащить меня к нему через весь ресторан.
Он рассмеялся.
После некоторых споров и разногласий мы решили пойти в ресторан моей семьи. И недалеко, и кругом свои люди.
Тетя Бетси, разумеется, тут же сообщила, что именно в этот вечер она тоже просто обязана там быть, потому что у нее как раз полно дел скопилось. И даже у бабушки Аманды именно в тот вечер скопилось в нашем ресторане полно дел, хотя она никогда там ничем особым не занималась.
Я, конечно, понимаю, что им хотелось поумиляться хотя бы издалека очередным свиданием своей любимой Доминик. Но не до такой же степени.
— Ах и у бабушки Аманды тоже именно в этот вечер в нашем ресторане полно дел скопилось? — сказала я.
Бабушка Аманда почувствовала подвох, надулась и никуда не пошла.
Брендан Файлер действительно пронес меня через весь ресторан к самому отдаленному столику. Он осторожно посадил меня на стул, мою ногу мы прикрыли скатертью.
Я утешала себя тем, что через несколько минут все забудут о моем существовании и переключатся на собственные проблемы. Но как бы не так, такое не забывается.
Весь вечер люди все равно как можно незаметнее сочувствующе оглядывались в нашу сторону на предмет: как мои дела, как я себя сейчас чувствую и не нужна ли мне срочно какая-нибудь помощь.
Но все равно мне было очень хорошо. Я сидела на стуле за столом, как нормальный человек, аккуратно отрезала от бифштекса маленькие кусочки и запивала их вином.
Напротив меня сидел Брендан Файлер, большой, добрый и заботливый, и улыбался мне одними глазами. А у него очень красивые глаза.
Мимо нашего столика иногда пробегала страшно занятая тетя Бетси и не забывала приветливо помахать нам рукой. Все было просто здорово.
Брендан был старше меня, и мне это нравилось. Он был спокоен и надежен. Он знал, что ему нужно, и не спешил жить.
Это тебе не Маркус, который пытался нестись по жизни как оглашенный и при этом плохо понимал, зачем это ему вообще надо.
— Мама написала мне в письме, что тут где-то неподалеку живет ее любимый режиссер Санди Хоггард, — сказал Брендан Файлер. — Она обожает его фильмы, у него никогда до самого конца нельзя понять, кого именно любит главная героиня или главный герой.
Я чуть бифштексом не подавилась.
— Он живет в доме справа от нас, — спокойно сказала я.
Брендан Файлер удивленно поднял вверх брови.
— А я все время хотел спросить, кто живет в доме справа от вас и почему он там никогда не живет.
Я вздохнула.
— Он сейчас снимает фильм на другом конце земли.
— И он что, никогда не приезжает отдохнуть?
— Приезжает.
— Давно его не было.
— И еще долго не будет.
— Почему?
— Бабушка Аманда выгнала его из нашей жизни.
Брендан Файлер очень удивился.
— Это как? — спросил он.
— Так получилось.
Мне было грустно об этом говорить. И он это видел.
— Не хочешь — не рассказывай, — сказал он.
— Так получилось, что бабушка Аманда имела право выгнать его из нашей жизни.
Брендан молчал.
— Так получилось, что мы его семья.
— Правда?
— У него нет другой семьи, только мы.
— Если твоя бабушка сделала это, значит, у нее были веские причины?
— Она посчитала, что у нее были такие причины.
— И он ушел?
— У него не было другого выхода.
— Всегда бывает выход.
— А у него не было.
— Он был сильно в чем-то виноват?
— Он вообще не был виноват.
— Но твоя бабушка решила, что он виноват?
— Она считает, что это именно из-за него разбился вертолет.
Брендан Файлер замолчал. И молчал он очень долго.
— Так вот что с тобой случилось, — сказал он через время.
Я молча допила вино.
— Я читал в газетах, что Санди Хоггард поломал жизнь своей племяннице. И что из-за этого теперь в его блистательной биографии появилась большая прореха.
— Но я не его племянница… С чего они все взяли, что я его племянница? Мы даже не родственники.
— Но вы его семья?
— Но мы его семья.
