Нам повезло в следующей точке — Эрик ещё со входа заприметил на торговой стеновой панели ярко-оранжевый прямоугольник.
— Оранжевый? — поразилась я такому выбору. — А почему?
— Не знаю, — довольно отвечал парень, — но мне кажется, что я всю жизнь хотел оранжевый мобильный телефон.
Уже через несколько минут мы вышли из магазина. Эрик нес покупку так, словно этот телефон состоял из платины, и сам сиял не хуже. Мы присели на одну из свободных лавочек, чтобы удобнее порассматривать удачное приобретение.
— Хелена, а у тебя есть платье на выпускной? — Ни с того ни с сего ошарашил Эрик.
— Нет, — я осторожно покачала головой. — Я вообще не собиралась идти на выпускной.
— Как можно пропустить такое событие в жизни?! — Он решительно встал с лавки и подал мне руку.
— У меня не очень хорошие отношения с одноклассниками, — призналась я, — да и ты знаешь… сейчас у меня денег на это точно нет.
— Зато у меня есть! — жизнерадостно заявил парень, явно не настроенный выслушивать мои робкие протесты.
Он не стал отводить меня в недорогой магазин, как я ожидала. Совсем наоборот, ежели память мне не изменяет, стоимость наряда в бутике, куда мы пришли, приравнивается к полугодичной зарплате среднестатистического жителя Британии, но нашего ценителя женской красоты не волновали подобные мелочи.
Нелегкая сразу же занесла нас в отдел с платьями. Я, конечно же, знала, что ближе к выпускному ассортимент товара заметно возрастет, но даже мои самые смелые предположения меркли перед этим демоническим количеством самых разнообразных нарядов.
Чего тут только не было! Индийские сари; греческие тоги; непонятные сарафаны цвета хаки, больше напоминающие тюлевые занавески; отороченные мехом платья, предназначенные отпрыскам миллиардеров, не иначе. И Эрик, шествовавший среди этой вакханалии с таким гордым и счастливым видом, словно собственноручно сшил каждую из представленных одежд.
— Вот, тебе подойдет, — с радостным выражением лица парень снял с вешалки наряд, на который я уставилась с нескрываемым ужасом. Как я поняла, это произведение ткацкого искусства представляло собой праздничный туалет, вышедший из моды ещё до эпохи динозавров.
— Да ты что! — открестилась я от такой участи. — Извини, но это мне не нравится.
Видимо, я задела болезненную струнку в его чуткой душе художника, потому что парень обижено нахохлился, и все последующие, выбранные мною, платья, решительно отвергал.
— Как тебе это? — миролюбиво спросила я Эрика, прохаживаясь перед ним в белом макси типа "ёлочка". Обиженный творец восседал на диванчике, всем своим видом высказывая собственное негодование.
— Издеваешься? — скривился он. — Ты в нем похожа на слоеный торт.
Месть его была изощренной, но несколько однообразной.
Следующий раз я показалась в раскошном облегающем фиолетовом сарафане, который Эрик сразу же забраковал.
— Нет, нет и нет! — деланно ужаснулся он.
— Почему? — обиделась я. — Красивое же.
Парень поднял палец вверх в явно преподавательской манере: — Одежду фиолетового цвета носят на королевские похороны.
Как бы я не старалась, лучше не стало. Свободное красное Эрик окрестил "безвкусным", короткое синее с большим бантом на спине — "вульгарным", а персиковое, украшенное мудреным черным узором, тянувшимся от правого плеча до бедра — "аляповатым".
— Зря я на это согласилась, — вынесла я окончательный вердикт.
— Почему? — возмутился Эрик. — Разве я плохо тебе помогаю? Я хочу, чтобы ты на выпускном была ослепительной! Без меня ты бы точно купила этот персиковый кошмар.
— Без тебя я бы вообще ничего не купила. А персиковое платье красивое.
— Его цвет не подходит к цвету твоих волос.
— А если бы оно было зеленым?
— Цвет для неудачников.
— Может, пурпурный или малиновый?
— Тебе сколько лет? Сорок?
— А серый?
— Мрачно.
— А темно-синий?
— Будешь выглядеть, как полисмен.
— А оранжевый?
— Будешь выглядеть, как апельсин.
— А желтый?!
— Будешь выглядеть, как ананас.
Я от души рассмеялась: — Эрик, прости, но ты вообще не помогаешь.
— Это потому что надо было брать то, что я рекомендовал! — расстроился он.
Восстановления мира ради, я вернулась за предложенным Эриком платьем и направилась в примерочную, где меня ожидал величайший конфуз всей моей жизни.
Платье оказалось идеальным. Оно прекрасно ложилось по фигуре, белый цвет безупречно сочетался с золотой вышивкой, а небольшой вырез на спине подчеркивал стройность. Чтоб ты был здоров, Эрик.
С непроницаемым выражением лица вышла из примерочной, и с таким же покерфейсом швырнула золотистый сверток парню на колени.
— Беру! — провозгласила я.
Эрик ехидно заулыбался.
— Идеальный вкус маэстро не знает осечек, — ответствовал он.
Домой я вернулась уже затемно — наши потребительские приключения заняли гораздо больше времени, чем я думала. Эрик, довольный жизнью, радостный Эрик, которым я его теперь знала, вложил что-то мне в руку.
— Хочу, чтобы это осталось у тебя, — внезапно серьезно сказал он.
Я подняла загадочный предмет на свет от уличного фонаря — это оказалась банковская карта. Выполненная в золотых тонах, с маленькой выгравированной короной в верхней части. Напротив даты выдачи красовался знак бесконечности. Я такое впервые видела.
— Ух ты! — искренне восхитилась я. — Это вип-карта твоего банка? Это Фрея тебе отдала?
— Угу. — Короткий ответ.
— А этот знак? Карта бессрочная? А что это за язык?
— Пожалуйста, не спрашивай ничего, — твердо попросил он. — Потому что я сам до конца не все понимаю. Правильнее сказать, вообще ничего не понимаю. Боюсь, если — когда — память ко мне вернется, эту карту я тебе не смогу отдать. А тебе она нужнее. Поверь, там сказочная сумма денег.
— Я так не могу, — с колотящимся сердцем отступила на шаг. — Не хочу подставлять тебя, и не хочу, чтобы ты подставлял сам себя. Это неправильно. Не проси меня о таких поступках. Ты и так на меня много потратил.
Парень недоверчиво и очень пристально взглянул на меня: — Ладно. Как скажешь.
Он спрятал карту в карман.
— До завтра? — наполовину спросил, наполовину попрощался Эрик.
— Пока. — Произнесла я в ответ, и не уходила в дом, пока его тень не исчезла в тени деревьев.
Глава 12. Поездка
Хелена
Наступил долгожданный день нашей поездки в горы. Присев на чью-то огромную сумку в тени одного из автобусов, можно было прекрасно рассмотреть, кто на что горазд. Я сама отправлялась в путешествие с единственным рюкзаком, довольно небольшим. Остальные же расставляли приоритеты по-другому — на что, собственно, имели право.
Фрея катила изящный ярко-голубой чемодан на колёсиках. Эрик, подобно мне, выбрал рюкзак, но он и раньше их носил. Большинство одноклассников и ребята из параллельных класов ударялись в крайности. Почти все парни из моего класса взяли большие походные рюкзаки, похожие на тот, на котором я сидела. Даже Клэр решила перебдеть, потому брала с собой самую вместительную спортивную сумку из тех, что имела.
Наши взгляды пересеклись, и девушка быстро отвернулась. Я не понимала, почему она так себя ведёт — после нашего последнего разговора в больнице, Клэр больше меня не навещала, и даже не звонила. Мыслей, почему так случилось, у меня не было до тех пор, пока не увидела возле Клариссы лучшую в мире мымру Наннали, щебечущую что-то моей подруге.
Я нахохлилась. Желание прикопать старосту под какой-нибудь раскидистой елью высоко в горах просто требовало себя исполнить. Я сердито наблюдала за беседующими девушками, пока Наннали не завопила дурным голосом:
— Хелена, твою ж дивизию!
Оказалось, я сидела на её сумке…
В скором времени нас погрузили в автобусы и благословили в добрый путь. Ехать предстояло около нескольких часов. Говоря честно, это был лучший автобус из всех, что я ездила: с кондиционером, отличными удобными сидениями и Эриком под боком. Я откинулась на спинку кресла и расслабилась, пока автобусный гид развлекал публику.
