Если он сделает это, то назад уже дороги не будет. Я больше никогда не смогу доверять Бергману, а он в свою очередь уже никогда не будет хоть на один грамм меня уважать.
Ко всему этому примешалась моя собственная фантазия, где Бергман выбрасывает меня как использованное средство контрацепции на помойку, или ещё хуже — отдает кому-то из прислуживающего персонала.
От всего этого, я разом побледнела и выпалила Марго, прерывая ее гневную тираду:
— Мне плевать, что ты там сделаешь! Ничто в твоём исполнении не превзойдет того, что я боюсь на самом деле! Я боюсь Бергмана! Я стала его любовницей не по личному желанию! И ты даже не представляешь, что он со мной сделает, если я пойду у тебя на поводу!
Марго удивлённо притихла, все также сжимая мне предплечье длинными тонкими пальцами.
— Я не выстою против тебя, — честно призналась я. — Но рассказав все Алине ты тем самым не натравишь ее на меня, а наоборот унизишь ее. Она ничего не сможет мне сделать, но при этом будет знать и терпеть такое положение. Возможно, в начале она и начнет мне мстить, но представь ее реакцию, когда Бергман в этом споре защитит меня, а не собственную дочь!
Я как обычно плела первое, что шло на ум. И впервые в жизни, я была рада такой черте своего характера. Ведь именно сейчас та глупость, что я городила вдруг вознесла меня в глазах Марго и заставила ее прикусить язык.
Девушка отпустила мою руку и задумчиво опустила голову.
— Пока, Марго, — бросила я, пока она не пришла в себя, и поспешила скрыться в подъезде.
Я прекрасно понимала, что мои действия — всего лишь временная мера. Марго больше удивилась не столько моим словам, сколько реакции на ее выпад, поэтому этот раунд я каким-то чудом выстояла. Но завтра Марго уже все поймет и, возможно, в ярости расскажет все Алине. Поэтому мне была жизненно необходима дополнительная поддержка, и я поехала к маме. Ведь ее твердый боевой настрой нужен был мне как никогда.
— Селя? — удивилась она, встретив меня на пороге, а затем тут же спросила немного побледнев. — Бергман тебя выгнал?!
— Нет, мам, — улыбнулась я. — Он улетел на пару дней, поэтому… я решила… — запнулась я. — Я не вовремя, да?
— Ну что ты! — обрадовалась мама. — Наоборот! Поможешь мне упаковать оставшиеся вещи, пока няня не ушла.
— У Рудика появилась няня? — я вошла в просторный холл, весь заставленный коробками, и быстро разулась.
— Еще чего! — возмутилась мама. — Доверю я своего ребенка чужой женщине! Нет уж! Эту няню я взяла на неделю, пока разбираюсь с переездом. И то, в ее обязанности входит просто держать Рудика при мне. В первый день с этой упаковкой я потянула себе спину, поэтому не могу пока носить Рудольфа на руках.
На заботу о своем малыше мама действительно не скупилась. Она позволяла себе провести время в одиночестве только тогда, когда Рудик засыпал. Все остальное время она носила его на руках. Ей претила мысль воспользоваться даже кенгуру или слингом, я уж не говорю о коляске или чужих руках. И, несмотря на отчаянное желание поскорее привести себя в былую форму, мама всегда была готова пожертвовать домашней тренировкой и здоровым сном, только бы прибежать к сыну по первому требованию.
— Очень болит? — виновато спросила я, погладив маме спину. Через тонкий атласный халатик я нащупала широкий согревающий пластырь у мамы на пояснице.
— Ерунда! — она тут же сбросила мою руку, словно устыдившись своей временной беспомощности. — Подумаешь! К концу недели все пройдет.
Чувство вины накрыло меня еще больше. Я провела такой незабываемый вечер с массажем и полным расслаблением как законченная эгоистка, в то время как маме отдых и массаж в тысячу раз нужнее. Теперь я обязана сводить маму в этот салон!
— Так, что случилось?! — строго спросила мама, мигом приводя меня в чувства.
К этому моменту мы уже вошли в мамин будуар, где еще остались не запакованные вещи. В смежной комнате незнакомая мне молодая девушка рассказывала Рудику сказку и одновременно с этим разминала ему стопы.
Я заметила как маму всю передернуло от того, что эта девушка прикасается к ее малышу, и я видела каких усилий ей стоило прикусить губу и удержать критику в ее адрес.
— Если бы она не была детским массажистом я бы ей прямо сейчас руки вырвала за это, — тихо зашипела мне мама. — Мы ведь договаривались, что никакой инициативы с ее стороны! Но ведь нет! Легкие деньги — это явно не про нее!
А затем мама отвела меня вглубь будуара и наехала уже со всей суровостью:
— Селя! Мне из тебя клещами ответы тянуть? Ты же видишь у меня тут все вверх дном! Говори уже что случилось!
Я тяжело вздохнула, усадила маму на кровать и рассказала ей всю ситуацию с Марго.
— Ты дала отпор Марго? Ты?! — мама удивленно подняла вверх брови. — Жму руку Бергману за такое. Если ему удалось за пару дней вложить в тебя хоть что-то полезное, то он просто гений! Тактику ты, конечно, выбрала из рук вон плохую, но одно то, что ты сумела открыть рот… Молодец!
У меня на мгновенье перехватило дыхание. Мама… похвалила меня?
— Но… что мне делать дальше? — нерешительно спросила я.
— Ты хочешь, чтобы я дала тебе совет? — уточнила мама, а я осторожно кивнула, предчувствуя, что после этого похвала в мой адрес сгорит бесследно. — И не подумаю, — уверенно ответила она. — Вот Бергман взялся тебя воспитывать — флаг ему в руки. Я в его методы влезать не буду! Я, знаешь ли, намучилась с тобой.
В этот раз слова мамы больно задели. Она словно и рада навсегда от меня избавиться. И, выходит, за всю жизнь я ее ничем никогда не обрадовала?
Но я смиренно проглотила обиду и нашла в себе силы почти искренне улыбнуться.
— Ладно, — я встала с кровати, чтобы скрыть горький блеск в глазах. — Тогда… давай я тебе помогу. А свои проблемы мне и правда нужно научиться решать самой.
— Отлично! — мама уверенно встряхнула волосами. — Главное, чтобы твое заявление подкреплялось действиями, а не пустым признанием очевидных вещей. Во взрослении нет ничего страшного, и пора тебе уже выйти из детства. И… твоя помощь мне сегодня будет очень кстати. Спасибо.
В последнее слово «спасибо» мама будто вложила нечто большее, чем простую благодарность. От нее у меня снова что-то екнуло в груди, но я посчитала,
