И всё же я не отступаю.
Это он отпускает меня.
Я растворяюсь в возбуждённом вздохе. Мышцы ног болят. Моя кожа покраснела от укусов и рук, но это ничто по сравнению с тяжестью мыслей, роящихся в моей голове.
Я могла бы отступить. Отвергнуть его.
Вместо этого я практически молила его взять меня.
Насколько я, чёрт возьми, ненормальна?
Он осторожно опускает меня на пол. Я украдкой шпионю за ним. Вижу, как он вытирает рот тыльной стороной ладони, затем облизывает пальцы. Я снова дрожу, а внутри меня вспыхивает грязное, неправильное желание.
Резким жестом мужчина встаёт и снимает с себя джинсы. Он только что кончил, но член снова твёрд. При мысли о том, что произойдёт сейчас, когда все барьеры разрушены, меня охватывает жар. Несколько мгновений он только смотрит на меня, затем разворачивается и спускается по лестнице. Услышав, как хлопает входная дверь, я встаю и подхожу к окну. Вижу, как он направляется к озеру за домом и ныряет не раздумывая.
Несмотря на то что у меня подкашиваются ноги, я выхожу следом.
Лес тёмный. Тихий. Я не падаю духом. Не обращая внимания на свою наготу, я обнимаю предплечья и иду вперёд. Выступающие из земли корни мешают двигаться, заставляя спотыкаться.
Заметив меня, он набирает в лёгкие воздух и ныряет. Через некоторое время поднятые им волны рассеиваются, и поверхность становится ровной, как доска.
Не видя, как он всплывает, я задерживаю дыхание.
Ветер громко завывает, проникая сквозь пологи сосен. Из-за туч появляется силуэт луны, освещая озеро и фигуру только что всплывшего мужчины. Отработанным жестом он отводит волосы с лица и поворачивается ко мне.
Я почёсываю затылок, ощущая привычное покалывание, сопровождающее каждый его взгляд. Я всегда знала, что он наблюдает за мной. Старалась не делать ничего, что могло бы разжечь его аппетит, так как была уверена, — вырвавшись на свободу, зверь не удовлетворится тем, что попробует меня на вкус.
Несмотря на страх, я шагаю к нему.
— Как тебя зовут?
Не двигаясь и не отвечая, он смотрит на меня. Вода стекает по его туловищу, отчего мужчина выглядит ещё более диким. С ним что-то не так.
У такого опасного мужчины не должно быть такого красивого тела. Женщина, осознающая его свирепость, не должна смотреть на него так, словно ей не терпится наброситься на него и принять в себя полностью.
И всё же я не могу отвести взгляд.
Словно поняв мои мысли, он улыбается мне.
— Иди сюда, Птичка.
Я поднимаю руку и подношу к своей татуировке на плече. Она имеет для меня особое значение. Глубокое. Видеть рисунок на себе каждое утро, когда я просыпалась, помогало мне снова почувствовать себя сильной и идти с высоко поднятой головой, несмотря на всё, что со мной произошло.
«Я преодолела прошлое, — говорила я себе. — Преодолею и это».
Прогоняя неуверенность, выпрямляю спину и иду вперёд. Как только касаюсь воды, меня передёргивает. Она не просто холодная, а ледяная. Но отступать уже поздно. Если встреча с озером это цена, которую должна заплатить, чтобы узнать его имя, что ж, я заплачу. Я сжимаю кулаки и сдерживаю дыхание. Ноги погружаются в вязкое дно. Кожа горит.
Но я продолжаю идти.
Когда вода ударяется в пах, я не могу не вздрогнуть. Мне больно. Словно кто-то воткнул сотни иголок в мои ноги. Я смотрю на него, умоляя не пускать меня дальше. Он приближается и протягивает руку. Его пальцы холодные. Но как только прикасается ко мне, я чувствую, как моё тело согревается.
— Меня зовут Джейк.
— Джейк, — повторяю одними губами, с участившимся сердцебиением.
Так же быстро, как приблизился, он исчезает. Отпускает мою руку и отпрыгивает назад, погружаясь до подбородка.
— Джиллиан, этого больше не повторится.
Я смотрю на него в замешательстве.
— Что?
— То, что сейчас произошло в доме.
Несмотря на холод, я чувствую, как меня охватывает жар. Скрещиваю руки перед собой, пряча тело от его взгляда. Он опасен: и когда ходит по суше, и когда плавает в воде.
— Почему?
Его взгляд становится жёстким. Суровым.
— Сколько тебе лет, Джиллиан?
Я колеблюсь, прежде чем ответить.
— Двадцать.
Он фыркает, отчего поверхность воды покрывается рябью.
Наверное, надеялся, что я буду взрослее.
— А тебе сколько лет?
— Достаточно, чтобы понять, когда влезаешь в неприятности.
— Ты плохой парень, — возмущаюсь я. — Ты похитил меня, привязал к дереву и угрожал. Тебе следует использовать мои слабости, чтобы заставить меня потакать твоим прихотям, а не предупреждать или заставлять морально сомневаться в том, чего мы оба хотим.
Джейк отворачивается, снова фыркает.
— Я плохой, да. Но ещё я взрослый.
— Я не такая маленькая, как ты думаешь.
— То, что у тебя формы и стремления женщины, ещё не значит, что ты такая. — Он снова встаёт и подходит ближе. Мощные бёдра поднимают брызги воды, которые ударяются о мой живот, как кинжалы. — Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о том, чего я хочу.
— Ты мог бы рассказать.
От низкого хриплого смеха, что вырывается из его горла, внутри завязывается тугой узел.
— Почему ты думаешь, что я хочу поговорить с тобой о себе?
— Рисунки на твоём теле. — Мой взгляд скользит по нему, от широких плеч к массивной груди и всё ниже и ниже, к тому месту, где вода ласкает его живот. Кроме лица, шеи и ладоней, на его коже нет ни одного свободного места. — Невозможно так изнурять своё тело, если тебе нечего сказать.
— Это не рисунки, а татуировки.
— Но они всё равно выражают тебя.
«Выражения ужасные», — ловлю себя на мысли. Ведь каждый рисунок говорит о смерти, крови и невыразимых страданиях.
Когда Джейк обхватывает мою шею своими ледяными пальцами, я не могу сдержать дрожь. Его голубые глаза впиваются в меня, а большой палец давит на яремную вену.
— Уходи.
— В противном случае?
Джейк не отвечает. Резким жестом отстраняет меня и снова погружается в воду. Облако заслоняет луну, и он полностью исчезает, становясь единым целым с окружающими нас тенями и теми, что несёт в себе.
Я обнимаю своё тело.
Ледяная вода пронизывает до самых костей.
Джейк трахнул меня ртом и пальцами.
Он сказал мне своё имя.
А потом бросил меня.
Когда он набросился на моё тело, я и подумать не могла, что всё закончится так. Мне нанесли рану. Использовали. Не дожидаясь больше, я поворачиваюсь к нему спиной и возвращаюсь в дом. Вместо того чтобы согреться под горячим душем, я надеваю футболку, в которой Джейк был днём, и роюсь в его джинсах. Нахожу ключи от машины и от дома. Желание сбежать сильно, но не сильнее желания понять его.
Каждый раз, когда я смотрю на него, я вижу что-то другое.
Он похитил меня, но не причинял мне вреда.
Он установил для меня правила, но сам же их первым и нарушил.
Я продолжала смотреть на него, искать его.
Но я так и не поняла, кто он такой.
Даже если это и безумие с бесцеремонностью, я оставляю ключи от машины на полу и беру ключ от единственной двери, которую мне так и не удалось открыть. Я несколько раз пыталась открыть ту силой, но безуспешно. Наконец мне удаётся это. Я включаю свет и от удивления широко открываю глаза.
Это что-то вроде кабинета. В глубине стоит стол, на нём — ультрасовременный ноутбук и несколько папок. У одной стены — довольно хорошо укомплектованный книжный шкаф, у другой — закреплены несколько видов оружия. Кажется, я никогда не видела столько пистолетов сразу, а также ножи, гранаты и…
«Твою мать, орудия пыток!»
Мне знакомы щипцы, молотки, скальпели, ножницы, но есть и множество других предметов, которые с трудом могу назвать, но они пугают меня до смерти. В центре комнаты стоит стул, покоящийся на ковре, который, похоже, недавно меняли. Как только поднимаю его, я понимаю почему. Пол под ним испачкан кровью. На мгновение я представляю себя на этом стуле, связанной, а Джейк мучает меня, пытаясь выведать неизвестно какой секрет.
